Освальд Шпенглер и философский консерватизм

РI продолжает знакомить своих читателей с портретами наиболее выдающихся консервативных мыслителей прошлого. Мы не завершаем разговор о французском традиционалисте Рене Геноне, но начинаем новый – о теоретике немецкой консервативной революции, авторе таких знаменитых работ, как «Закат Европы» и «Пруссачество и социализм», Освальде Шпенглере. Исследователь его творчества, философ Александр Перцев рассказывает о специфике консерватизма выдающегося германского мыслителя, который всегда имел много почитателей в России. Взгляд Шпенглера на мировую историю заслуживает самого глубокого и самого вдумчивого прочтения, поскольку он затрагивает те стороны реальности, которые сознательно или бессознательно игнорирует философско-исторический мейнстрим.

***

Влияние Освальда Шпенглера на российскую культуру – при всем его разнообразии – остается в значительной степени не проясненным. А ведь он повлиял на самые разные умы и в самых разных направлениях.

Так, например, выдворить из Советской России профессуру на «философском пароходе» было решено после того, как В.И. Ленин ознакомился со сборником «Освальд Шпенглер и закат Европы» (1922), среди авторов которого были Ф.А. Степун, С.Л. Франк и Н.А. Бердяев. Вождь революции отметил, что книга похожа на «литературное прикрытие белогвардейской организации»; партийные идеологи добавили к этому, что выпустившее ее издательство «Берег» «выступает в защиту Шпенглера», а авторы сборника «ищут защиту от революции в славянофильстве» ¹. Стало быть, Шпенглер повлиял на подпольщиков-белогвардейцев, на кадетов (к которым большевики небезосновательно относили большинство университетских профессоров), а также на философов славянофильского направления.

Далее, среди советских идеологов было принято полагать, что Шпенглер повлиял на национал-социализм. Еще в 1975 году «Философский словарь» глубокомысленно сообщал: «Шпенглер Освальд (1880 – 1936) – нем. философ-идеалист, идеолог прусского юнкерства, один из теоретических предшественников германского фашизма. Был учителем гимназии» ². По этой причине против Шпенглера в СССР велась непримиримая идейная борьба.

Шпенглер и вправду один раз встретился с Адольфом Гитлером в Байройте, приехав туда на очередной вагнеровский фестиваль, и беседовал с ним, чем, несомненно, как-то повлиял на фюрера. Однако после этого в частном разговоре Шпенглер назвал Гитлера «тупицей», а национал-социалистическое движение поддерживал только до тех пор, пока верил, что с ним возродится убитый в конце Первой мировой войны немецкий патриотизм. Нацисты регулярно пытались вовлечь его в работу своей пропагандистской машины (подробнее об этом – ниже), но Шпенглер отказывал. По этой причине в Германии упорно ходили слухи, что смерть философа, произошедшая от остановки сердца в 56 лет, случилась не без участия агентов гестапо.

Кроме того, существует и точка зрения, что Шпенглер повлиял на идеологов консерватизма. Даже переводчик и комментатор Шпенглера, Карен Свасьян не скрывал своего возмущения его консервативными взглядами: «Политический ангажемент сопровождался политической концепцией… Общие философские рассуждения Шпенглера на эту тему оставляют довольно тягостное впечатление, по циничности и бесцеремонности они соперничают с самыми скандальными страницами Макиавелли, но если политический цинизм Макиавелли, рассчитанный на какого-нибудь разбойника-кондотьера, мог еще в условиях ХVI века ошеломлять обывателя, то этот цинизм по сути оказывался концентратом именно обывательской психологии» ³.

Кто-то считает, что Шпенглер и по сей день оказывает какое-то влияние на всех российских старшеклассников и студентов. Его концепцию положено изучать в школьном курсе обществознания и в университетском курсе философии в рамках темы «Цивилизационный подход к истории». Если набрать в поисковике интернета это загадочное словосочетание, откроется сразу несколько вариантов реферата «для скачивания» или для озвучивания в университетской аудитории. Вот, к примеру, что обнаруживается под рубрикой «Крутой реферат: цивилизационный подход»: «Интересна концепция немецкого философа-идеалиста О.Шпенглера. Сущность ее заключается в рассмотрении культуры как организма, который обладает единством и обособлен от других ему подобных организмов. Каждому организму, по Шпенглеру, заранее отмерен предел, после которого культура, умирая, перерождается в цивилизацию. Таким образом, цивилизация рассматривается как противоположность культуре. Это означает, что единой общечеловеческой культуры нет и быть не может».

Этой формулы вполне достаточно, чтобы получить оценку «отлично». Но уверения школьника или студента, что концепция Шпенглера интересна ему, едва ли следует принимать всерьез. Она забудется немедленно после сдачи экзамена. К тому же, сам Шпенглер признаком деградации Западного мира считал именно такую стандартизацию и технологизацию, которая предполагает «скачивание» рефератов и исключает всякое самостоятельное творчество. Тем не менее, при помощи таких педагогических инноваций обеспечивается его влияние на демократически и плюралистически обучаемую молодежь.

Выходит, что в России (как, впрочем, и в мире) нет почти никого, кто избегнул бы влияния Шпенглера. Он повлиял на белогвардейцев, на славянофилов, на партию кадетов, на приверженцев национал-социалистов, на прусских юнкеров-помещиков, на германских консерваторов, на демократов из современного российского Министерства, на продвинутых педагогов-технологов, на студентов и на многомиллионную армию школьников, сдающих в России обществознание (этот предмет выбирает около 60% всех сдающих ЕГЭ).

В оправдание Шпенглера можно только сказать, что столь разнообразное и неразборчивое влияние от его намерений совсем не зависело. Хотя, конечно, в Германии при жизни он был широко известен. Студенты, заметив его во время прогулки, перешептывались: «Вон пошел Закат Европы».

***

Но был ли Шпенглер консерватором? Был ли он политиком? Был ли он идеологом?

В мире западной демократии принято, чтобы каждый давал себе ответы на такие вопросы самостоятельно, – но при этом ему предоставляется достаточно фактической «информации для размышления». Вот что выложил в интернет в качестве такого фактического жизнеописания Шпенглера Немецкий Исторический Музей (Берлин):

«Освальд Шпенглер (1880 – 1936). Представитель философии культуры и философии истории
1880. 29 мая родился Освальд Арнольд Готтфрид Шпенглер. Он был вторым ребенком в семье секретаря почты Бернгарда Шпенглера и его жены Паулины (урожденной Грантцов) в Бланкенбурге (Гарц).

1899 – 1903. После окончания школы изучал математику и естественные науки в университетах Галле, Мюхена и Берлина.

1904. Защита докторской диссертации в Университете Галле по теме «Метафизическая основная идея философии Гераклита».

1908 – 1911. Учитель гимназии в Гамбурге, преподавал естествознание, математику, немецкий язык и историю.

1911. После переезда в Мюнхен Шпенглер вначале работает как редактор, ведущий раздел «Культура» в различных газетах. Затем становится свободным писателем и независимым ученым-исследователем.

С 1914. Публикация нескольких работ, в которых он развивает ярко выраженную монархическую программу, направленную против парламентаризма.

1915. Начало Первой мировой войны Шпенглер в своем меморандуме «К кайзеру Вильгельму» назвал «величайшим днем в мировой истории».

1918 – 1922. Выход в свет его двухтомного основного труда «Закат Западного мира»; он оказал – по причине пессимистической оценки перспектив культуры – сильное влияние на разочарованную исходом Первой мировой войны буржуазию.

1919. Январь. Шпенглер отклоняет приглашение стать профессором университета г. Геттингена, обосновывая это тем, что хочет посвятить всё оставшееся время исключительно продолжению работы над своим произведением.
Ноябрь. Награждение почетной премией Фонда Архива Ницше.

1920. Декабрь. Публикация работы «Пруссачество и социализм», написанной под влиянием «отвращения и горечи», вызванных «глупейшей и трусливейшей… революцией в мировой истории». Знакомство с Артуром Мёллером ван ден Бруком, теоретиком консервативной революции, с которым его связывала с этого момента тесная дружба.

1923. 8–9 ноября. Шпенглер становится свидетелем выступления Адольфа Гитлера в мюнхенском Бюргербройкеллере, которое непосредственно предшествовало гитлеровскому путчу.

1924. 26 февраля. Перед сходом немецких студентов Шпенглер выступает с речью «Политические обязанности немецкой молодежи» и при этом осуждает «мошеннические игры во всеобщие выборы и свободную прессу». В своей книге «Воссоздание германского рейха» он бичует вырождение «свободной ответственности» и клеймит немецкого чиновника как «филистерствующего перекладывателя бумаг с места на место».

1925. Шпенглер отклоняет предложение Грегора Штрассера, который пытается втянуть его в сотрудничество с журналом «Национал-социалистические ежемесячники» («Nationalsozialistische Monatsheften»), обвиняя его в «примитивном выборе антисемитизма».

1931. Публикация работы «Человек и техника»; в ней Шпенглер предсказал необратимый процесс умирания западной культуры, от которого нет никакой защиты.

1932. В статье «Годы выбора» он развивает свою пессимистическую философию культуры и полемизирует против университетских ученых, которых разоблачает как «болтунов и подстрекателей».

1933. 18 марта. – О.Шпенглер отклоняет предложение Йозефа Геббельса выступить с речью на Дне Потсдама.
14 июня. О.Шпенглер отклоняет приглашение университета г. Лейпцига стать профессором истории культуры и общей истории.

25 июня. Единственная личная беседа с Гитлером в Байройте. От национал-социализма, которому О.Шпенглер поначалу симпатизировал, он впоследствии всё явственнее отвращается.

31 августа. В печатном органе национал-социалистической партии «Народный обозреватель» («Völkischer Beobachter») Шпенглеру был брошен упрек, что он в своей работе «Годы выбора» не оценил в должной мере ни «национал-социалистическое движение», ни Гитлера.

27 сентября. Хотя О. Шпенглера еще избирают в Сенат «Германской Академии», его имя отныне запрещено упоминать в радиопередачах.

1936. 8 мая. Освальд Шпенглер умер в Мюнхене» ⁴.

Наиболее ярко отношение Шпенглера к политике и идеологии выразилось в его отказе выступить с речью на Дне Потсдама в 1933 году. Этот отказ – равно как и приглашение выступить – надо оценить в полной мере самым надлежащим образом. День Потсдама задумывался как грандиозное, «судьбоносное» пропагандистское мероприятие. 27 февраля 1933 года здание рейхстага сгорело. Поэтому следующее его заседание было решено провести в Потсдаме, в здании Гарнизонной церкви, вмещавшей 600 человек. Но дело было вовсе не только и даже не столько в размерах здания. Здесь, в Гарнизонной церкви, была усыпальница германских императоров, тут были похоронены и выдающиеся воины Пруссии.

По замыслу Йозефа Геббельса, первое заседание рейхстага после прихода к власти Гитлера следовало провести именно в храме, который символизировал государственность и воинскую славу Германии. Предполагалось, что здесь состоится великое историческое рукопожатие Пауля фон Гинденбурга и Адольфа Гитлера. Рейхспрезидент уже назначил Гитлера рейхсканцлером 30 января 1933 года и поручил ему формировать правительство. А теперь, спустя почти два месяца после этого назначения и спустя месяц после поджога рейхстага, такое рукопожатие в Гарнизонной церкви должно было не просто означать поздравление одного руководителя государства другим. Это должно было символически свидетельствовать о единении Германии в борьбе против внешней и внутренней (коммунистической) угрозы – когда в храме воинской славы друг другу подадут руку рейхсмаршал и ефрейтор-фронтовик, представитель «верхов» и представитель «низов» немецкого общества, представитель старшего поколения немцев и представитель молодого поколения.

Такая «эстафета поколений» должна была воплощать идею вечного и могучего германского государства. На Дне Потсдама было провозглашено, что на смену Второму рейху, который пал в 1918 году, потерпев поражение в войне, пришел Третий Рейх ⁵.

В этом действе Шпенглер тоже должен был сыграть символическую роль. Это была не роль университетского профессора (а мыслитель упорно отказывался от приглашений стать таковым, поскольку полагал, что систему образования в Германии надо менять). Это была роль народного самородка и патриота, который вышел из простых школьных учителей, но, наделенный великим талантом, присущим немецкому народу, охватил своим умом всю историю человечества. И при этом отнюдь не стал космополитом, а написал книгу с как нельзя более подходящим к событию названием – «Воссоздание германского рейха» (1924).

Уже само появление знаменитого философа на Дне Потсдама – даже если бы он и не выступил с речью – напомнило бы публике не только об этой его работе, но и о предшествующей – «Закат Западного мира» (1918 – 1922). Названия этих двух трудов соединились бы в головах присутствующих – и сама собой возникла бы самая нужная ассоциация: Западный мир закатывается, а Немецкий Рейх возрождается. Ассоциации, которые возникли бы сами собой, имели особую ценность с точки зрения пропаганды.

Но Шпенглер наотрез отказался участвовать в пропагандистской затее Геббельса. Он, разумеется, вполне сознавал последствия этого отказа. Из приведенных выше фактов биографии видно, что обвинения Шпенглера в неверной политической позиции последовали в нацистской прессе в том же 1933 году. Имя Шпенглера сразу же было запрещено упоминать в радиопередачах. Причина такого запрета была проста: его идеи не оспаривались, поскольку вполне могли быть использованы для солидного «научного обоснования» немецкого национализма, а вот имя их автора подлежало забвению. Человеку свойственно ошибаться, и в последнее время он отклонился от истины. Надо подзабыть его до полного исправления. Но это не умаляет значимости сделанного им ранее.

Почему же Шпенглер отказался сотрудничать с нацистами? Означает ли это, что он придерживался иных политических взглядов? И был готов примкнуть к иной политической партии?

Такая постановка вопросов в принципе неверна, потому что Шпенглера не устраивали политические партии как таковые. Если считать консерваторов партией, то он был против такой партии консерваторов – в той мере, в какой партия происходит от слова «часть». Он был приверженцем философского консерватизма, который исходит из того, что общество, народ, государство – это единый организм. (Точно так же, как либерализм основывается на англо-саксонском эмпиризме, который полагает, что общество, народ, государство – это сумма договорившихся на основе своего опыта индивидов.)

Философский консерватизм едва ли стоит считать биологизаторским видением мира (хотя многие его представители в той или иной степени изучали биологию – вспомним хотя бы Ф. Ницше, А. Бергсона, А. Гелена). Философские консерваторы не призывают смотреть на социальное через призму биологического, – просто образ государства (общества, народа) как организма очень хорошо иллюстрирует суть их подхода. Это, скорее, метафора – очень точная и выразительная.

Партия происходит от слова «часть», а часть, отделенная от целостного организма, нежизнеспособна. Отрезанная рука (нога, голова…) умирает. Не способен жить и такой организм, в котором происходит конфликт составляющих его органов. Шпенглер, уподобляя социальные образования организмам, хочет подчеркнуть, что выживать и конкурировать в борьбе за существование может только такой организм, который состоит из разных органов, но работающих слаженно. Организм погибнет, если работа его органов будет рассогласованной. Но погибнет и такой организм, который попытается унифицировать работу своих органов, подчинить их единому «стандарту». Сердце не может не отличаться от печени, а печень – от легких. Придумать единые требования к ним и «механически» внедрять их – значит, погубить организм. Нельзя судить печень по меркам работы сердца. Нельзя искусственно выдумывать единые для них мерки из головы, занимаясь стандартизацией всего и вся. Всякая стандартизация в организме – губительна.

Народ понимается Шпенглером как единый организм – если он здоров. Если же он болен, подвержен распаду и разложению – то это деградация и смерть. Германию, по мнению философа, погубила попытка передать государственное строительство в партийные руки. Либерализм губителен для народного организма потому, что он отстаивает интересы отдельной клетки. Такие интересы отстаивать¸ конечно, надо – но до определенных пределов, противостоя смертоносной тотальной унификации. Если же мера отстаивания индивидуальности превышена, если интересы отдельной клетки начинают ставиться выше интересов всего организма, это – нездоровье. Нездоровой будет и такая логика: объявить честную борьбу всех клеток всех органов между собой, чтобы победили сильнейшие. Это, если угодно, логика рака. Пагубна и такая логика: пусть клетки объединяются в партии по интересам: какая партия наберет большинство, та и должна образовывать правительство и устраивать жизнь всего организма.

Высшая ценность для обеспечения жизни, по Шпенглеру – это наличие такой инстанции, которая гармонизировала бы работу всех органов народа как организма, не посягая на их относительную самостоятельность и качественное своеобразие. Эта инстанция и есть государство – как чисто биологическая необходимость, как гарантия здоровья.

Чего не должно делать государство? Оно не должно: а) выдумывать новые, неестественные органы; б) унифицировать и подчинять своему центральному контролю все органы организма; в) допускать своеволие отдельных клеток и превращение их в губительные, стремительно разрастающиеся новообразования, которые сделают невозможной жизнь целостного народного организма.

Следует еще только специально оговорить, что принадлежность к такому организму определяется у Шпенглера отнюдь не «биологически» – не кровью и почвой, то есть не кровным родством и не местом рождения. Здесь все биологические аналогии заканчиваются. Образует народный организм не тело и не место обитания – его образует душа культуры. Это и есть высшая ценность. Ты – немец вовсе не потому, что у тебя родители – немцы, и после проверки расовой чистоты (нацисты создали органы по ее проверке в каждом городском районе) выяснилось, что к тебе в родословное древо не внедрились никакие инородцы. Ты – немец вовсе не потому, что живешь на территории, где всегда обитали немцы. Ты – немец потому, что реализуешь в своей жизни на особый, немецкий лад требования души западно-европейского мира.

Поэтому консерватизм Шпенглера – это консерватизм не партийный, не политический, а консерватизм, фундированный философски. Он не сводится к требованиям голосовать против уравниловки, за ограничение популистских социальных программ, за сочетание частного предпринимательства с государственным стимулированием приоритетных областей, за патриотическое воспитание и т.п. Он сводится к конечному и главному требованию: государство (народ, общество) должно быть гармонично функционирующим единым организмом, состоящим из качественно различных частей. А из этого, помимо прочего, вытекает и необходимость наличия в этом государстве (народе, обществе) всего спектра политических партий, выражающих интересы всех различных частей.

И консерваторы – как это ни покажется странным – должны обеспечить для здоровья общества наличие всего спектра политических партий, а не только безраздельное доминирование одной – своей.
Просто всем этим противоборствующим и дискутирующим партиям можно поручить только выражать мнения различных слоев – «органов» общества. А государственное строительство не может быть партийным делом.

Государство – как биологически необходимая организация всего народного организма – не может зависеть от изменяющихся рейтингов партий, от изменчивой народной любви и результатов голосования. Государство должно быть самодостаточным и само себя воспроизводящим. Программу создания такого государства Шпенглер и изложил в книге «Воссоздание германского рейха» ⁶: Германия проиграла войну и закончила позорной революцией только потому, что в 1877 году Бисмарк предложил было строить государство партиям, но затем испугался преобладания частных интересов над общим благом и перегнул палку в другую сторону – совсем изолировал партии от государства, перестав воспитывать их членов.

«Германское правительство никогда не умело заниматься политическим воспитанием» ⁷. А ведь с помощью консервативного воспитания чиновников и граждан можно было бы вернуть Германии место в ряду ведущих мировых держав.