Уходи, – я войне говорил Да куда же я, братцы, без вас?

К выходу альбома «Песни военных времен» Сергея Комлева

«Темную ночь» мама пела в палате для тяжелораненых.

Ее рассказ об этом можно рассматривать как сентиментально-драматическую сцену из старой отечественной ленты: маленькая стройная девушка-шатенка со светлыми, м.б., чересчур округленными, – но это от ужаса, – глазками на неправильном, но довольно хорошеньком личике; нет ни голоса, ни слуха. А ей приходится повторять вновь и вновь: «…ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь…».

…Всех настойчивей был огромный, впрочем, уже из одного скелета состоявший, парализованный солдат. Его ступни выступали далеко за пределы редко поставленных прутьев спинки слишком короткой для него кровати. Маму поразили длиннейшие кривые ногти на пальцах солдатских ног: раненых было уж очень много, и заботы о второстепенном и безнадежном пришлось оставить.

Двигаться солдат не мог вовсе, но мог хрипло лепетать: « Сестричка, еще эту самую…» – и плакать. А мама и сама плачет – и повторяет крепкие лепкие слова-заклинания, придуманные в глубоком тылу, где со стихотворцами, режиссерами, актерами и тому под. господами мужского пола и вполне призывного возраста и вправду ничего особенного не случилось.

Зато главная русская песня военных времен ХХ столетия – была создана и спета. Нам ее еще петь и петь.

***

У песен военных времен – возраст немалый.

«В остром копье у меня замешен мой хлеб.

И в копье же — Из-под Исмара вино.
Пью, опершись на копье».

Таково начало самой, пожалуй, знаменитой строфы – наиболее известного стихотворения Архилоха (680 г. – 645 г. до н.э.) – первого лирического поэта в пределах европейской культуры, как именуют его пособия по истории мировой словесности. Строго говоря, крутой боец-контрактник Архилох свои сочинения не читал, но пел, и потому творчество его было не лирическим, но мелическим. Но пособие, как нам внятно, подразумевает не термин поэтики, но так наз. жизненное словоупотребление слова-понятия «лирика». Потому допустимо признать, что Архилох стал родоначальником лирической военной песни, – не строевой, маршевой, но личностной: «Архилох создавал субъективную поэзию…», – соглашается пособие.

Русская песня военных времен, – есть, как явление, одно из составляющих Русской Цивилизации. Во всяком случае, русские военные времена – без русской песни никогда оставались и не остаются. Кстати, самая древняя песня русских дружинников датируется Х веком.

Отличительная черта русской песни военных времен – это, как мы полагаем, именно ее личностность (см. выше), или, если угодно, человекость (как выражается Юнна Мориц) и – элегичность. Это так или иначе касается и собственно «сословной» военной русской песни. Поэтому возможны, к примеру, военные вальсы, танго и фокстроты, – притом звучат они не на привале, не в застольи; это не победное возвращение домой, но самое начало трудного похода (напр., вальсы «Грустные ивы» и «Землянка», фокстрот «Огонек» и – танго «Темная ночь». А совсем недавно появился новый элегический походный марш, сочиненный и спетый Сергеем Комлевым (слова Константина Ваншенкина: «И мертвых – нет»).

В известном смысле основоположником русской военной личностной песни стал Михаил Лермонтов, что раньше всех учуял гениальный Аркадий Гайдар в отнятой у наших детей «Судьбе барабанщика»…

«— Папа! — попросил как-то я. — Спой еще какую-нибудь солдатскую песню.

— Хорошо, — сказал он. /…/:

Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.

— Папа! — сказал я, когда последний отзвук его голоса тихо замер над прекрасной рекой Истрой. — Это хорошая песня, но ведь это же не солдатская.

Он нахмурился:

— Как не солдатская? Ну, вот: это горы. Сумерки. Идет отряд. Он устал, идти трудно. За плечами выкладка шестьдесят фунтов… винтовка, патроны. А на перевале белые. «Погодите, — говорит командир, — еще немного, дойдем, собьем… тогда и отдохнем… Кто до утра, а кто и навеки…» Как не солдатская? Очень даже солдатская!»

Но это еще не все у Лермонтова. Такой же личностной солдатской балладой-элегией могло бы стать «Завещание. Наедине с тобою, брат, хотел бы я побыть…». – Наверняка Михаил Юрьевич знал сочинения поэта-песенника, автора бессмертных «Черный ворон, что ты вьешься…» и «Любо, братцы, любо…»: унтер-офицера 1-го Невского пехотного полка Николая Фёдоровича Верёвкина, погибшего на Кавказе в 1837 году. Перечитайте/переслушайте.

***

Бывают эпохи, – в такой мы все еще живем, – когда наблюдается определенная нехватка сегодняшних, – к этому самому мгновению подходящих! – песенных слов. Не спохватились, не подоспели; и то сказать на пушкинский, будто бы риторический, вопрос «Иль русский от побед отвык?», честным ответом должно бы стать: «Отвык…». Теперь привыкаем заново. – Но остается у нас и достаточно слов еще неспетых, покуда не появятся, – и появляются, – новые. И мелодии для них найдутся, – да и нашлись.

А военные времена – наступили вновь. И если кто нашего пребывания в этих, военных, временах покамест не замечает – пусть послушает с должным вниманием песни Сергея Викторовича Комлева. На его собственные слова, на слова других – живых и отошедших.

Как вокалист, исполнитель, если угодно – рапсод, Комлев осознанный традиционалист, отвергающий все роды и виды псевдозадушевной бардятины и новейшего квазипатриотического рэп-рока. Место, на которое он с полным на то основанием претендует – находится в области позднего, – с позиции сегодняшней, – русского «ретро» советских времен. От Марка Бернеса до, к несчастью, почти забытого Николая Рыбникова, с улетом – сперва до Владимира Трошина, а оттуда (но лишь отчасти) к Расторгуеву. Именно там его, Комлева, компания. (Добавим здесь же, что песенного «белого ретро» у нас практически нет: на виду одни подделки, изредка – удачные, а по большей части – скверные до смешного. На то есть свои причины).

Существенно, что направление, в котором следует Комлев, было, на наш непросвещенный, слушательский взгляд, безупречно понято и принято аранжировщиком: театральным композитором Григорием Григорьевым. Как поэт, – Комлев владеет редким в наши времена даром создания мелических текстов, т.е. стихотворного слова, которое следует – петь.

Обо всем этом надо бы подробнее. Всему свое время. Но сперва – слушаем. Дерзну предложить: начните с песни «Война», строки которой ушли в название этих заметок.