Почему Россия никогда не проигрывает инфовойн

Россия никогда не проигрывает информационных войн, потому что никогда и ничего не клянчит в супермаркете. Те, кто до сих пор этого не понял, уже проиграли, прочно и надёжно. Даже если ещё беспросветно слепо продолжают биться, каждый за своё родное маленькое ЦРУ, по инерции спецагентов, беззаветно преданных идее «демократии», давно и открыто, всего несколькими рывками перешедшей в самый разнузданный тоталитаризм.

 ***

Для того, чтобы из любой самой разнузданной демократии сделать самый разнузданный тоталитаризм, достаточно стереть из массового сознания разницу между тремя важными профессиями – журналиста, рекламщика и агента спецслужб.

В одном из первых серьёзных пособий об основах и принципах рекламы, напечатанном в Нью-Йорке в 1927 г. («Advertising principles» by Daniel Starch, PhD) изначально чётко предлагается выбрать цель вашей кампании всего меж двух возможных вариантов:

• • реклама для информирования клиента о существовании вашего продукта,

  • или реклама для безоговорочной продажи вашего продукта недостаточно информированному клиенту.

В первом случае информация о продукте должна быть абсолютно достоверной, а клиенту предоставляется право выбора – купить or not купить.

Во втором – информация может быть приукрашенной (чтобы не сказать более), а также слегка или полностью “не договоренной”, так как цель вашей кампании – любыми средствами вынудить клиента купить продукт.

Продуктом может стать абсолютно всё, что угодно, включая саму информацию, потому-то первый додумавшийся «обрабатывать» новости человек и завладел миром, начав делать политику из рекламы и журнализма.

Расцвет хрестоматийной демократии пришёлся на эпоху “секретных досье Пентагона”, когда американская журналистика смогла за себя постоять и отбить первую поправку, совместными усилиями всей ведущей прессы, на свой страх и риск опубликовавшей материалы исследования Роберта Макнамары о трёх десятилетиях тотальной лжи о войне во Вьетнаме. Сразу вслед за этим ударом, после Уотергейта, время великих репортажей существенно пошло на спад, а реальная информация отступила перед дутыми скандалами и шелухой.

Постепенно, но верно, журнализм окончательно заарканили спецслужбы, превратив его в насильственную рекламу «господствующей идеологии».

Поскольку любая идеология прежде всего делит мир на своих и чужих, требования к сегодняшней журналистике также сместились, согласно общему “прицелу”. Журналистике просто напросто отказали в праве на непредвзятое освещение так называемых “серых зон”, уравняв её деятельность со спецслужбами.

Таких “серых зон” по определению совсем не должен касаться человек, избравший своим местом работы ЦРУ, СБУ или ФСБ. Иными словами, что бы ни делала страна, на благо которой он работает, этот человек должен продолжать свою работу, без единого сомнения или размышления о том, хорошо это или плохо. В противном случае, ему следует немедленно сменить убеждения, наряды и профессию, найдя что-нибудь попроще, где каждый волен тянуть одеяло на себя. Ни Штирлиц, ни Джеймс Бонд на такую роскошь права по определению не имеют, что бы ни творили их правительства.

Совсем другое дело с журналистикой.

Журналист по опеределению обязан добывать и транслировать достоверную, проверенную, не «обезвоженную» и не “обезвреженную” информацию, по возможности, самой широкой публике, любыми доступными ему средствами. Даже если эта информация находится в тех самых “серых зонах”, где личные убеждения журналиста не стыкуются с возможными выводами, а публикация может слегка или серьёзно повредить «рекламное освещение» действующего правительства его страны.

От журналиста ни в коем случае нельзя требовать той абсолютно слепой лояльности, во имя которой скрывает или модифицирует полученную информацию агент спецслужб.

Когда добытую журналистами информацию намеренно не допускают или грубо кастрируют, перед допуском в эфир, ради сохранности идеологической картинки, мы имеем дело с цензурой тоталитарного типа.

Когда проверенную информацию открыто запрещают к распространению, а её источники даже не ущемляют, а категорически закрывают вовсе, мы имеем дело с самым оголтелым и неотёсанным тоталитаризмом, навязывающим свой единственный «продукт», для безоговорочной продажи населению, не имеющему возможности ни сравнить, ни проверить, но только проголотить и поверить на слово.

Тенденция эта, с тяжёлой руки американского «гегемона», давно догнавшего и перегнавшего “трансформеров” врeмён советского застоя, распространилась по миру и сегодня превалирует чуть менее, чем везде. Центральная пресса практически всех стран мира откровенно торгует обработанной в соответствии с рекламными требованиями информацией, подаваемой из единого источника, с единственной целью – продать её адресату любыми средствами.

Новые Эллсберги с новыми секретными досье любого из “пентагонов” сегодня уже не смогут донести до общественности запретные разоблачения через прессу, жёстко стреноженную и полностью контролируемую, во избежание повторения судьбоносных правительственных скандалов.

Если альтернативное видение любой ситуации в наш с виду просвещённый век вы можете добыть исключительно в интернете, и то, если владеете как минимум одним иностранным языком, для сверки источников, – значит вы живёте в эпоху проигравшего журнализма и оскоплённой демократии.

Случилось всё это, конечно же, не в ночь начала российской спецоперации на Украине. И даже не в день появления первых видео-роликов с китайскими “падунами” от ещё неведомого вируса, информацию о котором вам целых два года продавали в гробах на колёсиках, по вышеописанному принципу, согласно насильственному слиянию трёх профессий: кто распространял хоть и проверенную, но не согласованную с ведущей идеологией информацию – тот предатель, кто не поверил согласованной – тот не патриот.

Случилось это, сразу после того, как первый в истории Уотергейт показал миру, что в реально действующей демократии реально действующие журналисты реально могут менять президентов.

Именно поэтому, все три вышеупомянутые профессии – журнализм, рекламу и безотказную исполнительность спецслужб понадобилось так безнадёжно перемешать, взболтать и замутить, чтобы нейтрализовать и не допустить повторения уотергейтского позора.

Ни один последующий позор не был допущен на международную арену, не будучи должным образом обработан их отформатированными мозгами и умелыми ручками. И бомбардировки Белграда, с “необходимыми сопутствующими жертвами”. И вторжение в Ирак, для обоснования которого сгодилась пробирка со стиральным порошком. И бомбёжки Донецка “российской армией”, которая “сама себя высекла”, прихватив трофеи, в виде унитазов. Некоторые особенно “независимые расследователи” страстно ссылаются на “фото-документы”, где “одна тётенька узнала собственный бойлер, украденный русским солдатом, на фото корреспондента ВВС”…

Сегодня подобной информацией не брезгует практически никто из мастодонтов некогда солидной и независимой прессы. Не говоря уже об особо одарённых, почитающих себя профессионалами, пишущих исключительно в фейсбук и инстаграм.

Правда, успокоительная и откровенно упоительная формулировка “врут все, поэтому в конфликте все стороны равны” плохо сочетается с разоблачаемыми фейками, против анонсированных, но так и не разоблачённых.

Французская пресса, не так давно решившаяся было наглядно подтвердить тезис “врут все, побеждает дружба” и подсчитать количество взаимных фейков обеих сторон, оказала лелеемой ею же Украине настоящую медвежью услугу, поскольку на 19 безоговорочно разоблачённых французами украинских фейков пришёлся только один русский, и тот – фотожаба с футболкой Зеленского.

А вот как сочетается запрет на трансляцию российских источников в странах-светочах и прочих приверженцах мировой демократии с обвинениями в “односторонней подаче информации с российской стороны” ни один из светочей пока обьяснить не может. Мешает классически неудобный вопрос : кто на ком стоит? То бишь, кто кого запрещает?

Потому что, сколько смыслы ни крути, а альтернативную информацию всегда запрещает тот, кто боится разоблачения.

«В общем, опыт у меня имеется, но никогда прежде я не видел такой цензуры и репрессий, как сейчас. Блокировка российских источников – чистой воды безумие. Почему нам нельзя знать, что они говорят? Почему я должен читать заявления министра иностранных дел России на сайте “Аль Джезира”?» © – это говорит Ноам Хомский, прямо сейчас, в одном из последних интервью, всё на ту же жарко-болезненную тему.

Как легко догадаться, интервью Хомского массово транслирует только интернет. В калашный ряд мирового прогрессивного сообщества подобные риторические вопросы и категорические ответы не допускаются.

А теперь я скажу вам, почему Россия никогда не проигрывает инфовойн.

Из двух возможных методов саморекламы Россия всегда выбирает первый.

Любому потенциальному клиенту предоставляется долгосрочный выбор – сравнить, понять, принять, к сердцу прижать, к чёрту послать. А потом ещё и вернуться и заново всё перепроверить и перепробовать, если с одного раза не получилось – и ведь пускают, и не попрекают.

Эта реклама не вынуждает клиента покупать “демократию” в мешке, а потом пожизненно кланяться, благодарить за оказанную честь и следовать дальнейшим инструкциям благодетеля, против не примкнувших.

Эта реклама не подразумевает никакого другого принуждения, кроме элементарного уважения к предлагаемому “продукту” и не посягания открыто угрожающих ему “конкурентов” на исторически сложившуюся зону его распространения.

Весь мир – супермаркет и люди в нём клиенты. Клиенты не любят, когда им насильно впаривают многократно не оправдавший ожидания товар, как лотерейные билеты, под угрозами отключки газа, SWIFTа и официально одобренной репутации.

Когда у вас достаточно мужества стоять на своём, без репутации, как известно, вполне свободно можно обойтись: репутация ещё вернётся к вам сторицей, если вы выстоите.

Россия никогда не проигрывает информационных войн, потому что никогда и ничего не клянчит в супермаркете. Те, кто до сих пор этого не понял, уже проиграли, прочно и надёжно. Даже если ещё беспросветно слепо продолжают биться, каждый за своё родное маленькое ЦРУ, по инерции спецагентов, беззаветно преданных идее «демократии», давно и открыто, всего несколькими рывками перешедшей в самый разнузданный тоталитаризм.

Умный Хаксли, задолго до “Дивного нового мира”, писал в дневнике одного путешествия: “Когда правительство, на которое возлагались самые сокровенные надежды, приходит к власти, – демократия и самоопределения, как таковые, перестают интересовать тех, кто ещё вчера так страстно за них боролся” (“Jesting pilate”, 1926).

Есть впечатление, что в данный момент мы находимся в том времени и пространстве, где ожесточённейшая борьба с Россией идёт не за какyю бы то ни было “демократию и самоопределение”, а категорически против них.

Чтобы доказать обратное, совместно с утверждением, что “врут все и в конфликте все равны”, необходимо дать полный и обоюдный допуск к источникам всех, замешанных в конфликте сторон.

Откажется только проигравший.