«Приветствую вырождающиеся нации!
В них сладостная нега и гниль аристокрации.
А также вершина человеческого общения –
Половые извращения»
(К. Звездочётов, группа МУХОМОР).
Главные издатели отечественного рок-архива – Олег Коврига и Евгений Гапеев – кажется, завершили свою миссию, оцифровав и выложив на официальный прилавок «Золотой диск» группы МУХОМОР, которая, впрочем, и не рок-группа вовсе, и ни на каком инструменте отродясь не играла.
Далее мы постараемся разобраться не только в прикладной мифологии Amanita muscaria, но и в теоретической проблеме, как соотносится русский рок с революцией. Ранее нами уже установлено, что корифеи жанра – А. Романов, А. Макаревич, Б. Гребенщиков, М. Науменко, В. Цой – изначально были от политики весьма далеки. Их буквально выпихивали в оппозицию чиновники. МУХОМОРЫ, напротив, выросли на почве революционного энтузиазма.
Константин Звездочётов еще в школе увлекался Че Геварой и движением MIR (Movimiento de Izquierda Revolucionaria). С латиноамериканской революционной экзотикой он мог ознакомиться непосредственно – благодаря чилийским эмигрантам – и в результате стал одним из со-основателей компании, выбравшей себе звездное имя «Антарес». Компания была к КПСС поначалу не просто лояльна – сверхлояльна. Да простит меня Костя, если я воспроизведу его первый стихотворный опыт:
«Уберите пальцы с глаз,
Враги народа среди нас.
Бюрократы – ренегаты.
Диссиденты – ЦРУ агенты.
А мещанин и обыватель –
Первой степени предатель!»
Эти слова, запечатленные на плакате, плюс «Слава КПСС», плюс портреты Че Гевары и Ленина – вот с такой наглядной агитацией юные революционеры вышли на манифестацию (несанкционированную) у метро Текстильщики. Обличали А.Д. Сахарова за измену рабочему классу. Отнесли в ЦК ВЛКСМ петицию, в которой предлагалось, среди прочего, сформировать при КГБ боевые молодежные отряды для борьбы с буржуазной идеологией. Не в шутку (какие могут быть шутки с ЦК?) – на полном серьезе.
Догадайтесь с трех раз, какую реакцию вызывали у тогдашней бюрократии непрошеные помощники. Любовь оказалась без взаимности. Сталкиваясь с разнообразными органами (комсомольскими, партийными, правоохранительными), «Антарес» неизбежно дрейфовал в сторону того самого диссидентства, против которого собирался воевать.
Сам Звездочетов тем временем поступил на постановочный факультет Школы-студии МХАТ и там тоже подыскивал единомышленников. Первый – Андрей Филиппов (сыграл важнейшую роль в организации группы МУХОМОР, но в ее официальном списке почему-то не числится), потом братья Мироненко, Сергей и Владимир, которые привлекли своего школьного товарища Свена Гундлаха. Плюс Алексей Каменский.
Это уже МУХОМОРЫ. Они дебютировали в Форпосте культуры им. Макаренко на Спортивной как художественная фракция «Антареса» в марте 1978 г. Художество состояло в том, что выставили на обозрение разнообразный утиль, по стенам развесили фотографии из журналов (с подрисованными рогами), по полу ползала какая-то жужжалка, Свен ее периодически заводил, Филиппов был одет в рясу из мешковины с проволочным нимбом над головой, а Костя читал стихи:
«Без страха говорю:
Я супер-большевик!
Забава для меня
Свергать земных владык».
Дети были рады, что приехали клоуны. Взрослые руководители Форпоста оценили представление иначе – как провокацию (тоже имели основания). Последствия оказались печальны для всех, Форпост пострадал материально, супер-большевики (и ваш покорный слуга в их числе) оказались в милиции, не в первый раз и не в последний.
Если до сих пор акции были странными с точки зрения взрослого наблюдателя, но субъективно искренними – например, театрализованный вечер памяти Че Гевары, представленный в том же Форпосте теми же Звездочетовым и Филипповым – то в данном случае наличествовали явные признаки стёба. Впрочем, тогда это старинное жаргонное слово, восходящее к диалектизмам ХIХ века, еще не получило широкого культурологического распространения.
В 70-е годы века ХХ-го сказали бы, что ребята «прикалываются», «догоняются», «хипуют». А «хиповать» имело разные значенья. Вот, например, к себе почтенье. Повесить на шею крест, как у попа. Вот, например, к другим презренье. Явиться в нетрезвом виде на занятия.
Клянчить у прохожих деньги на венок Мао Цзедуну – тоже «хиповство». «Выходки» группы МУХОМОР идеально вписывались в ассортимент. А то, что они сопровождались болтовнёй про какое-то новое контркультурное и концепт… тьфу… альное искусство воспринималось аудиторией как дополнительный «прикол».
Не стоит преувеличивать изоляцию СССР. Моды, стили, идеи проникали туда с Запада, хоть и с опозданием, но практически гарантированно. Как бы продолжением латиноамериканской романтики «Seremos como El Che» стала «Парижская весна». Уже в следующей жизни (постсоветской) один из последних наших серьезных марксистов Александр Тарасов назвал свою книгу «Революция не всерьёз» (Екатеринбург: Ультра.Культура, 2005). Тарасов предъявляет претензии конкретным товарищам. Я бы сказал, что после 1968 г. это магистральное направление развития. Новые левые отличаются от старых именно тем, что они не всерьёз.
Можно сказать: вот начало того пути, который привел в галерею М. Гельмана. Это будет правда, не зря же МУХОМОРЫ фигурируют в Википедии именно как «АРТ – группа», наряду, сами понимаете, с кем.
Но только часть правды. Между «выходками» при Брежневе и нынешним «актуальным искусством» есть принципиальные отличия. Тогда шутили, если не в первый раз, то хотя бы в третий – четвертый, а не в тысячный раз одно и то же, шутили на досуге, легко, непринужденно и за собственный счет (а не на деньги, которых государству «не хватило» на здравоохранение). Не было такой самодовольной серьезности, когда не подвыпившие студенты, а солидные дяденьки (даже дедушки) без тени улыбки уверяют тебя, что мусор, наклеенный на картонку, – на самом деле высшее достижение изобразительного искусства нашего времени. Раньше был Микеланджело, а теперь вот эта «инсталляция».
В пивной на Самотеке (где часто собирались члены «Антареса») один из завсегдатаев приучил свою собаку к оральному сексу. Что и демонстрировал публике, собирая деньги на бутылку. Рядом с этим «перфомансом» самые «яркие представители московского акционизма» отдыхают как жалкие трусливые эпигоны. Но безвестный экспериментатор из пивной не претендовал на звание художника, не вел мастер-классы на международных фестивалях, его фамилию не додумались вписать в пособие для учителей – как выдающегося представителя русской культуры.
Как-то несправедливо получается.
Однако вернемся к нашим грибам. Через полгода после безобразия в Форпосте «Антарес» наконец-то прекратил своё противоестественное (и антиобщественное) существование.
Но группа МУХОМОР продолжала шутить. Устраивала в лесу театрализованное нападение бандитов и раскопки сундука с сокровищами, снимала как бы кино, отправляли в Англию и Аргентину собственные претензии на Фолклендские (Мальвинские) (Мухоморские) острова, при этом довольно органично вписывалась в рок-движение, так что аудитория, питавшаяся слухами, приходила к выводу, что это и впрямь музыкальный ансамбль.
Акции их проходили в клубе «Рокуэлл Кент», в «Салуне Калифорния» на Делегатской, а самые теплые отношения установились с панками. Вот картинка из воспоминаний Алексея Рыбина, будущего гитариста КИНО, а тогда соратника главного панка Андрея Панова по кличке «Свинья»
«Володя вернулся к нам в сопровождении молодого человека
всё в тех же солдатских сапогах, и мы поняли, что это ещё один “Мухомор”…
– Свэн, — представился вновь прибывший.
– Свин, — сказал Свин, протягивая руку.
Вошедший вопросительно посмотрел на всех присутствующих, помолчал,
потом с нажимом повторил:
– Свэн.
– Свин, — улыбаясь, ответил Свин.
Москвичи и ленинградцы ”моментально нашли общий язык и стали рассказывать друг другу о бесчинствах, которые мы творили в Ленинграде, а они – в Москве”.
Чтобы не обманывать народного доверия, Евгений Матусов из журнала «Зеркало» предложил МУХОМОРАМ выпустить настоящий магнитофонный альбом. Тот самый «Золотой диск», первый и последний в дискографии. Ключевую роль в его изготовлении сыграл самый практичный из МУХОМОРОВ Алексей Каменский. Это классическая музыкально-поэтическая композиция. На музыку (чужую) наложены слова. Свои и не всегда цензурные. По смыслу – развернутое глумление над пафосом тогдашней официальной культуры. Комический жанр вообще-то недолговечен, но некоторые фрагменты пережили свое время, например, тот, с которого мы начали эту статью.
Только в начале 80-х мысль, что государство должно награждать за перверcии и порнуху, воспринималась как вопиющий абсурд. А сейчас это слегка шаржированное отражение реальности, данной нам под рубрикой «культура» в столичных СМИ:
«Я написал стихи весьма оригинальные.
Жду, читатели, ваши отзывы похвальные.
В них и в содержании, и в форме, и в провокаторстве
Мною допущено несомненное новаторство.
На основе фрейдизма и сексопатологии
Мне удалось достичь
Неукоснительных глубин психологии.
Знаю, вам очень жаль, вы люди мелкие,
Но вам придется дать мне дачу в Переделкине»
«Золотой диск» обеспечил МУХОМОРАМ долгожданное официальное признание как за рубежом (транслировали по Би-Би-Си), так и в Отечестве. Только вместо дачи в Переделкино им внезапно предоставили казармы со всеми удобствами. Конкретно Костю забирали в армию прямо из больницы. Этот факт, а также специальное сопровождение до самолёта, к нему приставленное, сильно расположил в его пользу специфический контингент камчатского стройбата.
При Перестройке и позже попыток восстановить группу МУХОМОР, насколько мне известно, не предпринималось, а частные инициативы ее бывших участников были… Как бы помягче выразиться? Намного менее интересны, чем шутки тревожной молодости. Увы, пародийная тень советского официоза и не должна была пережить тот предмет, который ее отбрасывал. А собственного содержания, альтернативной системы ценностей, того, «чем сердце успокоится» – уже не было. Стёб всё выел изнутри, и традицию, и революцию.
Может, это и хорошо? Лучше балаган, чем революция, настолько серьезная, что из нее вырастают Ежов и Пол Пот. Я сам одно время так полагал. Но к концу столетия стало понятно, что человечеству угрожает вовсе не мрачная ханжеская диктатура. Литературное олицетворение новейшего мирового порядка – скорее клоун Пеннивайз из романа Стивена Кинга. Исторические источники вдохновения – не Гитлер и Сталин, а Калигула и Нерон. По руинам разбомбленных городов и по вырубкам лесов (амазонских, индонезийских, подмосковных) шествует глумливая пустота во всеоружии «нанотехнологий», из коих главная – сводить к нулю всё высокое и прекрасное.
Если кто-то способен этому противостоять, то это довольно серьезные люди с ясным представлением о добре и зле.
