«Не иметь ни одной мысли и суметь ее выразить
– вот как становишься журналистом»
(Карл Краус).
С некоторых пор в среде российской журналистско-публицистической пишущей братии, независимо от политико-идеологических предпочтений, идёт негласное соревнование под девизом: кто быстрее отрефлексирует на новость. При этом, что характерно, содержание рефлексии, публично выплёскиваемой «на бумагу», изначально приносится в жертву оригинальности подачи материала. Круг замыкается и на поверхности остаётся «первый оригинал», снимающий рыночные сливки, вне зависимости от того, какую глупость он упаковал в оригинальную упаковку: кто первый встал, того и тапки.
Между тем, русский язык совершенно не случайно объединил два слова: «писáть» и «пѝсать», называемых лингвистами омографами – словами, одинаковыми по написанию и различными по произношению. Не буду сильно спорить с учёными профессионалами, отчего-то привыкшими в своём непонимании оперировать категорией «случайных совпадений», скажу лишь следующее: случайность – высшая форма закономерности, особенно, если в языке таких случайностей тысячи.
Сказанное имеет прямое отношение к публицистике, жонглирующей словами, выдавая на гора истину за истиной и совсем не желающей для начала усвоить простую народную мудрость: семь раз отмерь, один раз отрежь. В противном случае, читатель, в лучшем случае, не дочитает, так как ничего не поймёт, а в худшем – останется с внутренним ощущением культурологического шока от написанного, как зритель спектакля «Анна в тропиках», где героиня натурально писает на сцене, да ещё стоя.
Поскольку я много раз говорил, что не желаю публично обсуждать жареные новости, то от рефлексирующей пишущей братии скромно открещиваюсь, что, правда, никак не страхует меня от написания глупостей, даже если они и благоглупости, навеянные ошибочными представлениями о происходящем. В любом случае, это уже не рефлексия, а об остальном судить читателю.
Кстати, о читателях.
Современный читатель – не менее рефлексирующая братия, клюющая на жареное, как муха на …, например, на написанную лужу. И здесь я вновь обращаюсь к русскому языку, совершенно и однозначно поднимающего писателя неизмеримо выше читателя. Есть в нашем языке большой куст однокоренных слов, неразрывно семантически связанных между собой. Слова эти: «читать» (а так же «считать») и «чтить» («почитать», «почтение»). В других языках, кстати, этого нет и в помине. Сказанное означает простую, идущую из глубины русских веков, истину: любой текст должен быть написан так, чтобы вызывать почтение у читателя, в противном случае написанное превращается в лужу, неестественным образом написанную на сцене, когда читатель усилиями писателя превращается в муху.
А теперь главное.
Новость о выводе из Сирии группировки российских ВКС – это уже и не новость вовсе, во всяком случае, если для кого и новость, то далеко не жареная. Поэтому, ничуть не отступая от своего правила, скажу и я несколько слов на фоне той беспрецедентной вакханалии, которая началась и продолжается в публицистической среде, породившей поток интерпретаций, от апокалиптически-обвинительных, до восторженно-ликующих. В результате, на выходе вновь замкнутый круг, в центре которого даже не лужа, а куча… (сами догадайтесь, какая). И лишь читатели, с глубоким почтением (не важно, интуитивно или осознанно) относящиеся к семантике русского слова, и столь же глубоко снисходительно – к рыночно-писающей публицистике, совершенно справедливо, хотя и немного резко, замечают:
А для тех, кто сомневается в первоисточнике слов Президента, предлагаю внимательно прочитать его слова так, как они звучат в оригинале:
«Задача, поставленная перед министерством обороны и Вооруженными силами, в целом выполнена, поэтому приказываю министру обороны с завтрашнего дня начать вывод основной части нашей воинской группировки из Сирийской Арабской республики»
– и обратить внимание на не такой уж и загадочный смысл словосочетания «основная часть» в его чрезвычайно интересном современном геополитическом контексте.
Повторю дословно однажды мною сказанное: «…если вы не идёте к геополитике, то она, со всей своей циничностью и жестокостью, придёт к вам. Причём «идти к геополитике» совсем не означает с умным видом рассуждать о ней, как о чём-то далёком и любопытном. Это означает одно – всегда быть готовым встретиться с ней лицом к лицу.
Правила геополитики – это не шахматы, освоить которые, в той или иной степени и при желании, может каждый. Хотим мы того или нет, но правила там разные, например, есть правила публичные, а также абсолютно негласные. Придумали эти правила для решения государственных задач, а в эту сферу имеют доступ далеко не все люди и даже не все государственные организации и институты. Если в орбиту геополитической комбинации попадает случайный человек, то поставленная задача сразу ставится под угрозу. Когда такое случается, бывает всякое, вплоть до того, что такие случайные люди исчезают бесследно и тогда комбинация продолжается. Это одно из жёстких правил геополитики. Поэтому простому смертному некоторые вещи знать совсем не нужно, потому что смертельно опасно. И он их никогда не узнает. А если случится, что случайно узнает, но не будет чесать языком направо и налево, тогда возможно будет жить столько, сколько отпущено. В противном случае за его жизнь никто не даст и ломаного гроша. Поэтому самый лучший рецепт выживания – узнал и забыл всё, как страшный сон. Это тоже правило, но не правило геополитики, а правило выживания в геополитической мясорубке. Всё остальное можно оставить для голливудских сценариев и детективных боевиков, где одиночка легко ставит на уши лучшие спецслужбы мира. Всё это я к тому, что поспешно судить о действиях власти надо без истерик и без паники, тем более тем, кто сам за эту власть голосовал».
Уважаемые господа публицисты, как консерваторы, так и либералы, а так же все, кто между ними, если уж вы посчитали себя писателями, то, по крайней мере, уважайте своего читателя, ничуть не менее умного, чем вы и очень часто воспитанного в почитании к «печатному слову», ибо:
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, –
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать…
Это, собственно, о наболевшем, а если читатель сочтёт, что получилось «ни о чём», то тем лучше. Значит, читатель всё сразу понял и просто думает точно так же.
