РI: Наш сайт не мог не обратиться с просьбой об интервью, можно сказать, к патриарху «русской идеи», человеку, написавшему классическую работу о русском и, в целом – восточном – мессианизме – почетному профессору Гейдельбергского университета, члену Академии наук Юкатана (Мексика) Мануэлю Саркисянцу. Армянин по национальности, он родился в 1923 году в послереволюционном Баку, вырос в Персии, получил образование в США, где познакомился со знаменитым Питиримом Сорокиным. Великий социолог написал предисловие к первой книге Саркисянца «Russland und der Messianismus des Orient», которая была опубликована в Западной Германии в 1955 году. В России часть этой большой работы, посвященная именно русской тематике, была издана Санкт-Петербургским университетом в 2005 году под названием «Россия и мессианизм. К «русской идее» Н.А. Бердяева».
В настоящее время Саркисянц постоянно живет и работает в Мексике. Три книги ученого 1980-х–1990-х годов посвящены революционной традиции Южной Америки — Мексики и Боливии.
Более ранний труд ученого, вышедший по-английски в 1965 г., — «Buddhist Background of the Burmese Revolution» («Буддийский контекст бирманской революции»), затрагивал тему религиозных (буддистских) истоков азиатского социализма.
В 2003 году на русский язык в петербургском издательстве «Академический проект» была оперативно переведена книга историка «Английские корни немецкого фашизма», в которой Саркисянц подробно проанализировал генезис нацистской идеи, обнаружив его в империалистической идеологии и практике британцев. За эту книгу на Саркисянца дважды было возбуждено уголовное дело в Германии. Книга так и не была опубликована в Англии, увидев свет на английском языке лишь в Индии и Ирландии.
Едва ли осталось в мире много людей, которые подобно Мануэлю Саркисянцу пытаются столь же героически бороться с духом практицизма, утилитаризма и цивилизационного превосходства, выдвигая на первый план ценности русской культуры, и, в первую очередь, характерную для старой русской интеллигенции готовность пожертвовать земным благополучием ради высших социальных и религиозных идеалов.
Юлия Нетесова
Уважаемый господин Саркиянц, чем, с Вашей точки зрения, является «Русская идея» Николая Бердяева?
Мануэль Саркисянц
«Русская идея», о которой писал в своей одноименной работе Николай Бердяев, устремлена к миру, который был избавлен от страданий – тому миру, который наступит в конце времен. От изначального христианства Россией, «Русской идеей», был унаследован милленаризм, то есть видение Земного Рая в пределах Пространства, Благословленной Земли подобной «Китежу» (или «Беловодью») из русского религиозного фольклора, на который Николай Бердяев призывал обратить внимание в своей книге «Истоки и смысл русского коммунизма».
Юлия Нетесова
Уважаемый господин Саркиянц, чем, с Вашей точки зрения, является «Русская идея» Николая Бердяева?
Мануэль Саркисянц
Бердяев не «принял» большевистский коммунизм – хотя в определенном смысле он видел возможность его оправдания в сравнении с излюбленным средним классом «Западом». Бердяев отошел от своего первоначального марксизма именно потому, что видение человека в этом учении, с его точки зрения, было лишь материалистически радикализованным вариантом, в сущности, мелкобуржуазной, то есть соответствующей представлениям среднего класса, утилитарной концепции личности. Он определял мелкобуржуазность, «средне-классовость» не как особый социальный (или экономический) статус, но как особое отношение к этому статусу. Свобода – для Бердяева предшествующая Творению, существующая до него, в первозданной бездне – несовместима с Приспособленчеством (Adjustment). На Западе «знание» о Бердяеве не включает в себя это его фундаментальное убеждение.
Юлия Нетесова
Правильно ли Бердяева воспринимают на Западе и почему именно он и Питирим Сорокин оказались двумя самыми известными на Западе мыслителями?
Мануэль Саркисянц
Тот факт, что он оказался известен на Западе в большей степени, чем другие русские философы XX столетия, объясняется его христианским экзистенциализмом: время принятия Бердяева в Центральной и Западной Европе совпало с генезисом немецкого и французского экзистенциализма XX века. Точно также влиянию Питирима Сорокина в США изначально способствовало появление целого ряда циклических теологий истории, распространившихся благодаря Тойнби (вслед за Шпенглером). Впоследствии, однако, Сорокин оказался в значительной степени маргинализирован в американской социологии. Припоминаю такой случай из общения с Питиримом Александровичем. В разгар Холодной войны, в 1952 году Сорокин сказал мне, что он был бы среди первых, кого большевики казнили бы в том случае, если бы захватили Соединенные Штаты, однако ему лучше быть казненным самому, чем казнить других. Хочу сказать, что Сорокин и Бердяев были теми моими русскими современниками, кто оказал на меня большое влияние.
Юлия Нетесова
Насколько важными для понимания мировоззрения Бердяева являются его работы “Философия неравенства” и “Новое Среднековье”?
Мануэль Саркисянц
Сущность бердяевской этики, как она изложена в работах «Философия неравенства» и «Новое Средневековье», состоит в следующем: уникальность неразделимой и неповторимой человеческой личности подавляется не только иерархическим классовым обществом, но также номинально утверждаемым «эгалитаризмом». Как раз та самая социальная справедливость равных возможностей, одинаковых исходных экономических условий и смогла бы продемонстрировать, насколько неравны люди по Природе. В конечном итоге, эта справедливость привела бы не к искусственной иерархии, но к естественной социальной дифференциации, которая и составляет отличительную черту Нового Средневековья.
Юлия Нетесова
Как Вы оцениваете книгу Джеймса Биллингтона «От иконы к топору», сыгравшую большую роль в знакомстве американского читателя с идеями Николая Бердяева?
Мануэль Саркисянц
Среди всех англо-американских русоведческих работ книга Джеймса Биллингтона «От иконы к топору» выделяется в лучшую сторону, намного превосходя такие сочинения, как, например, работа Дэвида Ранкура-Лафферье 1995 года «Рабская душа России». И тем не менее симпатия Биллингтона к «особенностям» русской культуры имеет свои «средне-классовые» ограничения, в силу которых за пределами его рассмотрения остается, скажем, Мария Спиридонова и ее «голгофство». Англо-американская «средне-классовая» наука объявляет все это психическим сумасшествием, как в религиоведении сумасшествием объявляется монтанизм, теологическое течение в первоначальном христианстве.