РI в преддверии церемонии награждения премией Американской киноассоциации «Оскар» публикует статью члена редакционного Совета нашего издания Ильи Смирнова на картину, которая номинирована в категории “Лучший фильм” и может получить высшую награду.
***
Напоминаю схему, если кто запамятовал. Слева – вредоносный Запад. Справа – российская цивилизация, которая превосходит духовностью весь остальной мир со времён палеолита (или палеозоя, тут возможны дискуссии). Пока мы эту духовность культивируем под иконами Николая Александровича и Иосифа Виссарионовича, именно с Запада поступают новые методы диагностики и лечения рака, свежая информация о спутниках Сатурна и приличное кино.
Иногда даже отличное.
Конечно, сейчас такого намного меньше, чем 40 лет назад (в силу социально-политических обстоятельств, которые мы неоднократно разбирали и которые вовсе не составляют американской или британской специфики), но вполне достаточно, чтобы принимать всерьёз. И не повторять корыстных глупостей про квоты в прокате (на вредную иностранную продукцию).
Итак, от чего нашего зрителя не успели в 2018 году оградить квотами.
Криминальная драма «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». Ирландский драматург Мартин МакДонах – в качестве сценариста и режиссера. Производство: США – Великобритания, причем с американской стороны – «Fox Searchlight Pictures», дочерняя фирма небезызвестной «20th Century Fox». И с первых же кадров настраиваешься на что-то хорошо знакомое по сотням голливудских (и не только голливудских) боевиков. Героическое противостояние героя – одиночки преступному миру и коррумпированной полиции. Правда, в данном случае не герой, а героиня по имени Милдред (Фрэнсис Макдорманд), но ударить может, как Брюс Уиллис: сильно, неожиданно и даже по яйцам.
Вообще-то в самом сюжетном клише «мститель на тропе войны» нет ничего особенно дурного: свидетельство, что память предков – следопытов и ковбоев – не окончательно похоронена под политкорректностью. Но слишком уж заезжено и предсказуемо, герои и антигерои давно превратились в маски, как в комедии дель арте, переходящие из фильма в фильм.
Неужели и МакДонах – в ту же колею?
Нет. В «Трех билбордах» стандартный голливудский сюжет буквально выворачивается наизнанку, так что зрительские ожидания типа «вот он, гад, попался!» на каждом повороте оказываются обмануты, в предыстории, вроде бы, случайно всплывают такие детали, что волей-неволей ловишь себя на мысли: а за ту ли команду я болею? Почти все характеры проявляются с разных сторон и развиваются по ходу действия, обретая глубину и сложность – как у Чехова (или, если хотите, как в жизни). Великолепными актёрами разыгран точно по системе Станиславского настоящий психологический театр на фоне спокойной и бесконечно прекрасной природы. Опять же, как у Чехова: «Какие красивые деревья и, в сущности, какая должна быть около них красивая жизнь!»
Я не хочу пересказывать сюжет – в надежде, что люди тем иным способом сами ознакомятся с картиной. Поэтому отмечу главное и принципиальное, что делает работу МакДонаха событием не только кинематографическим.
Наш учитель В.Б. Кобрин говорил на лекциях, что в истории очень редко встречаются святые и демоны, подавляющее большинство – обычные люди, как мы с вами. И в повседневности, наверное, тоже (ведь история – не что иное, как жизнь предков, запечатленная для потомства в источниках). Но очень редко – не значит вообще никогда. Видимо, с непривычки некоторые зрители «Трех билбордов» восприняли ювелирную работу драматурга (и актеров) таким образом, что в фильме якобы вовсе нет хороших и плохих людей.
На самом деле там присутствует один безусловно положительный герой без страха и упрёка (шериф в исполнении Вуди Харрельсона) и по крайней мере один явный негодяй. А нравственная позиция не просто заявлена , она определяет общий смысл и проявляется в каждой существенной детали. Добро и зло обозначены с предельной (для искусства) ясностью, так что еще немного – и получилось бы навязчивое морализаторство. Но МакДонах нигде этой границы не переходит.
Христианство его подчёркнуто внецерковное. В фильме появляется священник, но он просто чиновник, конформист по должности, который механически произносит, что положено. Церковь как отдельное ведомство – это ведь не только американская проблема, правда? А христианские оценки происходящего даны самыми простыми словами, без пафоса и ссылок на священные источники, причем вложены в уста двух максимально непохожих персонажей: умного шерифа – и молоденькой хорошенькой глупышки, к которой от главной героини ушёл муж.
Смысл в том, что грех гнева разрушителен. Месть бессмысленна: начавшись под флагом (билбордом) справедливости, она вовлекает в свою карусель всё новых участников. До безумия это доведено в середине фильма, когда Милдред и ее друзья вывешивают, вместо сожжённого врагами, свой третий билборд, снова объявляя войну человеку, который не только ни в чём перед ними не виноват, но к тому моменту уже мёртв.
А сам МакДонах вступает в принципиальный спор с каноном голливудского боевика (где положено смаковать подробности справедливого возмездия), и через этот канон – с традицией американского индивидуализма, которая идёт от первопоселенцев, привыкших полагаться только на себя. Герои его фильма – жители маленького городка в глубинке. В своём замшелом консерватизме они не приучены даже выяснять отношения посредством доносов и судебных исков. Говорят, что думают (без политкорректности) и легко переходят от грубых слов к физическим действиям. Вот почва, из которой произрастают уже не киношные, а реальные американские сюжеты в СМИ. Выгнали с работы, обманули в банке, оскорбили в баре – взял винтовку и перестрелял.
При большом желании можно сделать вывод, что злой ирландец в «Трех билбордах» обличил Америку, в особенности провинциальный электорат Трампа. С таким же успехом можно сказать, что Пушкин обличил русское дворянство, а Чехов своих коллег – врачей.
Чем отличается МакДонаха от фон Триера или от нашего Звягинцева? Его Эббинг – тот же Догвилль, и ситуация не намного веселее, чем в «Елене» или «Левиафане», только действуют в ней не насекомые, а люди, каждого из которых автор (и мы вслед за ним) старается понять. Человек у МакДонаха не равен своему греху и свободен выбирать между добром и злом (опять же, чисто христианский подход). Криминальная драма в Эббинге – цепочка таких решений, принимаемых в сложных обстоятельствах разными персонажами. Никто ни на что не обречен, но никому ничего и не гарантировано.
Да, герои «Трех билбордов» в качестве избирателей больше подходят Трампу, чем семье Клинтон. Собственно, Трамп один из них, такой характер вписался бы в Эббинг легко и органично. Однако не сомневаюсь, что некоторые жители городка охотно проголосовали бы за демократов. Почему? Да хотя бы в знак протеста. Назло мэру, шерифу или нелюбимому соседу.
Драматург своих героев не идеализирует, я тем более не имею для этого причин. Но ведь именно такие люди создали великую империю США.
Вопрос на полях: а существует ли какая-то другая Америка? Тот контингент, который в больших городах по команде хором блеет «me too» и заваливает «дорогие органы» кляузами о сексуальных домогательствах – неужели Америка? Была бы она всегда только такой, мы про неё и не знали бы. С другой стороны, наш «креативный класс», который целенаправленно разводят в Москве за счет провинции – тоже не Россия.
Впрочем, структура глобального социального сверхорганизма – отдельная тема. С МакДонахом его партработники немного лопухнулись. Изначально приняли за своего по разряду чернухи, через запятую с вышеупомянутым Триером или Ханеке. При этом толком не читали пьес и не смотрели спектаклей, ограничившись пересказом сюжетов пары не самых сильных, но самых кровавых произведений. И сейчас оказались в сложном положении. Идейно чуждая картина собирает по всему миру хороший доход (при минимальных тратах на съёмки), награждается кучей призов (только что – от Британской киноакадемии (BAFTA) и под аккомпанемент обвинений в «расизме» выдвигается на Оскара аж по 7 номинациям. Комментируя такие новости кинематографа, приходится изворачиваться как…
Не будем прибегать к сравнениям из области паразитологии (хотя отвязанным героям «Трех билбордов» они были бы близки), лучше процитируем рецензию Антона Долина, который в нашем российском телевизоре почитается большим киноведом. По его мнению, МакДонах снял «постмодернистский» фильм «о концепции пресловутой постправды», причем шериф в исполнении Вуди Харрельсона у него, оказывается, «слабовольный».
Наверное, журналист очень внимательно смотрел на экран. И потом долго подбирал нужное слово для характеристики героя. Между тем, все поступки, совершенные этим человеком, как и все произнесённые им слова, – свидетельства несгибаемой воли, стойкости, истинно мужского поведения. Видимо, с точки зрения постмодернистской идеологии слабоволие предпочтительнее религиозных предрассудков, удобнее обвинить в слабоволии, чем разбираться с этим характером всерьез, а что происходит на экране, не очень-то и важно. Я мог бы подсказать ещё пару аргументов в том же направлении.
Совершенно не слабовольная героиня фильма выкрикивает стандартные обвинения против священников – педофилов. Поскольку в американском кино такие персонажи, как Милдред, обычно положительные, монолог ее должен соответствовать взглядам автора. Значит, автор наш, буржуинский. Убедительно? Дарю бесплатно (поскольку сам не буржуин).
Только МакДонаха надо читать и смотреть внимательно, учитывая жанровые особенности (при всей психологической дотошности его произведения ближе к притче, чем к чеховскому реализму) и специфику юмора, в котором налицо явные признаки фарса и даже гиньоля. Так вот, Милдред в «Трех билбордах» – совсем не положительный персонаж. В борьбе за справедливость она слегка обезумела, так что через неё в Эббинг приходит зло. А в конкретном случае излагает не убеждения, сформированные личным опытом (если бы какие-то попы и впрямь приставали к ее детям или к детям подруг), а именно набор пропагандистских штампов из СМИ. Попадись ей под горячую руку сосед русского происхождения, рассказала бы ему про агентов кровавого путинского режима.
Что до бытового расизма, то он просто разлит в атмосфере. В Якутии зимой морозы, в американской глубинке такое «состоянье ума», характерное и для белых, и для черных. Шериф: «если уволить из полиции всех расистов, останется человека три, которые ненавидят геев». Но самое крамольное – не то, что мы слышим от героев, а то, что видим на экране. Чернокожих соратников, внезапно обнаружившихся у Милдред, не слишком заботит суть конфликта.
Главное – чтобы против полиции.
Кромешный идиотизм состоит в том, что они вступают на тропу войны аккурат в тот момент, когда полицейским начальником назначен их соплеменник. Вот вам «движение против расовой дискриминации». Если теперь режиссера вызовут на партбюро, он имеет полное право отмежеваться от такой трактовки своего произведения (чтобы не перекрыли кислород следующему фильму) – по примеру советских коллег, которые в подобных ситуациях изображали искреннее недоумение: «Где вы увидели издевательство? Я всей душой поддерживаю ленинскую политику КПСС…»
Но что снято, то снято.
Конечно, обидно, что не у нас. Ведь именно умение (и желание) воспроизводить на экране жизнь человеческой души и развитие характера всегда было сильной стороной советского кинематографа. Актерская школа у нас по-прежнему превосходная (единая театрально-кинематографическая), но в обоих творческих цехах чудовищно, до откровенной графомании и профнепригодности, обвалилась драматургия (кто не верит, может ознакомиться, например, с лауреатами всероссийского конкурса «Кульминация»)
Из попыток рассказать средствами кино внятную современную историю про живых людей с нормальной человеческой моралью стоило бы отметить «Аритмию» Бориса Хлебникова. Но и в этой работе, на мой взгляд, допущен серьезный сценарный ляп. Профессионал МакДонах себе такого не позволяет.
В России у него нет конкурентов. Но есть соавтор – пермский режиссер Сергей Федотов, чей театр «У моста» уже много лет наряду с русскими классиками ставит ирландского современника. Убедительно, ярко, где надо – смешно, с чувством стиля и пониманием мировоззрения. Подробнее об этих постановках – см. обзор в профессиональном издании ГИИ «Proscaenium». Но театр «У моста» на отечественные аналоги Оскара – например, на «Золотую маску» – почему-то по семи номинациям не выдвигается. Видимо, есть другие кандидатуры, более достойные поддержки с точки зрения реальной (а не декларируемой) государственной культурной политики.
Лишнее подтверждение тому, что линия великого противостояния проходит не по государственным границам.
