10-14 ноября, Париж, Франция
______
Справка: Общее население Франции на данный момент составляет 65 млн человек, из них 56,5 млн (89,6%) – французы по рождению, 2,8 млн (4,5%) – французы по натурализации, 5,5 млн (8,7%) – иммигранты, 3,75 млн (6%) – иностранцы. Потомки иммигрантов, рожденные во Франции как минимум от одного родителя-иммигранта, насчитывают 6,7 млн человек, из который 4,5 млн старше 18 лет – это 13,5% от общего числа населения от 25 до 54 лет (Источник: Insee, 2008). Основной регион, откуда приезжают мигранты во Францию – это Африка (42%, лидируют Алжир, Марокко и Тунис), дальше идут Европа (37%), Азия (15%), Америка, Австралия и Океания (6%) ( Insee, 2011). Франция выдает примерно по 200 тыс видом на жительство ежегодно последние 10 лет. По разным оценкам, количество нелегальных мигрантов в стране составляет 200-400 тыс. человек.
_______
Средне-стастистический российский читатель осознал, что в Европе не все в порядке с “трудолюбивыми таджиками”, когда в 2004 году в пригороде Парижа Клиши стали жечь машины. Вскоре мы узнали, что во многий городах Европы есть кварталы, куда боится ездить полиция, а порядок регулируют Шариатский патрули, что мигранты второго поколения (то есть родившиеся в стране прибытия) оказываются интегрированы хуже, чем мигранты первого поколения, Национальный Фронт Марин Ле Пен набирает все больше голосов на муниципальных выборах, а в России стала очень популярна книжка Тило Саррацина “Германия. Самодиквидация”.
Окей, я согласна, что наши СМИ зачастую передергивают или как минимум много не договаривают – именно поэтому так важно было послушать из первых рук французских коллег. Поэтому вместе с другими 15 коллегами 10-14 ноября я приняла участие в семинаре по теме “Миграция, интеграция и социальная консолидация”, организованный Французским посольством и Московской Школой Гражданского Просвещения.
Насыщенная программа предполагала разнообразные встречи – МИД Франции, мэрия города Парижа, заместитель омбудсмена, муниципалитет города Аркей, Высший Совет в Министерстве города, молодежи и спорта – курирующий работу всех НКО ; различные организации мигрантов, входящие в большую коалицию Coordination SUD – они объединяют более 700 НКО, работающие во Франции и за рубежом.
Как, наверное, принято в хорошем обществе, выступающие говорили в основном не о сложности интеграции или кризисе идентичностей, а о правах человека и мигранта, и борьбе с дикриминацией, о дикриминации по месту жительства и цвету кожи, или о том, что если ребенку в школе не предлагают за государственный счет еду халяль – это повод для обращение в институт уполномоченного по правам человека и пр.
– Как вы интерпретируете события 2004 года, когда мигранты жгли машины в пригородах Парижа? – спрашиваю я в мэрии.
– Это были сигналы, которые они посылали нам. Живя в гетто, невозможно было оттуда выбраться, не было социального лифта, туда даже не ходил нормально транспорт!
– Что вы можете сказать о популярном тезисе, что очень часто мигранты второго поколения ассимилированы хуже, чем мигранты первого?
– Ils sont fransaises (они французы).
– Нужны ли мигранты Франции? Каковы трены рождаемости?
– О-о, это очень, очень деликатный вопрос… Мы уже не говорим об ассимиляции, это неправильное слово. Мы говорим об адаптации. Мигрант – это человек, у которого два сердца : сердце страны, из которой он приехал, и той страны, которая стала его новым домом. Мигрантов надо рассматривать не как дешевую рабочую силу, но как ценный ресурс, который обогащает страну. Они приносят свое разнообразия и свой колорит.
– А как быть например, если вместе с разнообразием они приносят и такие вещи, например, как полигамию, женское обрезание, принудительные браки и запрет женщинам иметь банковский счет?
– На это есть закон, он ограничивает. Ах, почему вы все время говорите о тех негативных последствиях, которые могут принести мигранты? И среди коренных жителей бывают всякие негативные явления, например, случаи инцеста… *а еще у вас негров линчуют, ага, ага*
– Могли бы вы нам сказать, каков процент безработицы среди мигрантов, и в каких сферах они преимущественно заняты?
– О нет, мы не ведем такой статистики…
***
На первый взгляд складывалось ощущение, что “все, чем нас пугают Марин Ле Пен и Михаил Леонтьев – правда”, и закат Европы вручную, и сумерки Запада.
Однако, мне кажется, что не все так просто. В этих тонких материях мы очень часто недооцениваем не те проблемы, с которыми сталкивается Европа, а именно ее умение их решать. В той же Франции – в середине 1990-х, когда мой папа посещал эту страну, везде были жутчайшие проблемы с парковкой и совершенно нормальной была ситуация, когда ты 15 минут едешь – 30 минут потом ищешь парковку.
Сегодня такой проблемы нет – многоуровневые подземные паркинги обустроены буквально под каждой клумбой даже в самых аутентичных средневековых городках южного Прованса.
Большинство из государственных структур, в которых у нас проходили встречи, относительно новые – созданы после 2010 года, некоторые – в 2012 году – видимо, проблема на самом деле осознается и ею занимаются.
Вот встреча в OFII – Французское агентство по иммиграции и интеграции, занимается приемом и интеграцией иммигрантов, сопровождением иностранцев, вопросами предоставления убежища; подчинено МВД. На встрече представитель организации так же, как и на других встречах, рассказывает об интеграции, мультикультурности и толерантности, уходит от ответов на вопросы в лоб и не называет цифры.
Однако, вот передо мной лежит документ, подготовленный этим же ведомством – его раздавали всем участникам нашей группы и он на русском языке; Договор и приеме и интеграции, его подписывает каждый мигрант, приезжающий в страну – Contract d’accueil et d’integration – и он обязателен к исполнению.
Начинающийся словами “Добро пожаловать во Францию”, Договор о приеме и интеграции пестрит разделами “Франция – страна прав и обязанностей”, “Франция – светское государство”, “Необходимо знать французский язык”, а также – “Обязательства лица, подписавшего договор” и “Контроль за исполнением договора”.
Вот весьма красноречивая цитата, приведу ее полностью: “Равенство между мужчинами и женщинами является основополагающим принципом французского общества. Женщина обладают теми же правами и обязанностями, что и мужчины. Родители вместе несут ответственность за своих детей. Этот принцип применяется в отношении всех людей без исключения, как французов, так и иностранцев. Женщины не зависят от власти мужа, отца или братьев (например в том, что касается работы, выхода на улицу, открытия банковского счета и пр.)
Принудительные браки и полигамия запрещены, а неприконовенность тела защищается законом”.
“Посещение школы обязательно для всех детей от 6 до 16 лет. Мальчики и девочки обучаются вместе во всех классах”.
Все это говорит о том, что на государственном уровне прекрасно отдается отчет в том, с какими именно интеграционными проблемами приходится сталкиваться французскому обществу и какие именно вещи необходимо прописывать и артикулировать особо – вплоть до совместного обучения мальчиков и девочек.
Еще раз – это документ подписывает каждый мигрант, прибывающий в страну. Но контрактом дело не ограничивается – к ним обязательны 4 курса: гражданственность, жизнь во Франции, языковой и некое собеседование по профессиональному ориентированию. В случае невыполнения любого из этапов процедуры мигрант подлежит депортации. В настоящее время мигранты мониторятся 2 года на предмет выполнения условия контракта, знания языка и прохождения курсов – с 1 января 2015 года этот срок уже составит 5 лет.
Из документа, посвященного основным показателями миграции во Франции, также очевидно также, что и статистика учета мигрантов также учитывает многие нюансы. Население страны делится на французов по рождению, иммигрантов, французов по натурализации и иностранцем. Количество потомков иммигрантов также известно – 6,7 млн человек, из которых 4,5 млн старше 18 лет. Статус иммигранта неизменен – это лицо, которое продолжает относиться к иммигрировавшему населению, даже если оно приобрело французское гражданство.
Видимо, за публичной витриной толерантности скрыты не менее глубокие и интересные механизмы и процессы, о которых не принято говорить, это такая зона умолчания – но они есть, это очень важные второй, скрытый уровень, не менее важно чем первый.
Модерн – это по сути надстройка над традицией. Это значит, что успешность структуры модерна (к которым относятся гражданская нация, толерантность, права человека и пр.) напрямую связана тем, насколько твердая традиция лежит в ее фундаменте.
Модерн не уничтожает традицию – он дополняет и развивает ее, как в свое время Людовик XIV не снес маленький охотничий шато своего отца в Версале, а выстроил вокруг него дворец-конверт, включивший в себя изначальную постройку.
Если заимствовать только первое, не замечая второе – то получится если не ассортимент из лавки колониальных товаров для лошков из третьего мира, то, как минимум, мистрали без начинки: агрегат здоровый, но неработающий.
Вот о более глубоких механизмах второго уровня, о том, что скрывается за разговорами о толерантности и терпимости мы поговорим в следующий раз.
