– А немцы будут (торговать)?
— Какие немцы?
— Ну немцы!
— Зачем немцы?
(фильм «Брат»)
Все время, предшествовавшее введению «коллективным Западом» третьего пакета (секторальных) санкций, многие российские эксперты были уверены сами и уверяли других в том, что берлинский политический класс не пойдет на поводу у Вашингтона и не даст втянуть себя в самоубийственную для экономики Германии торговую войну с Россией. Как мы теперь знаем, степень «экономизации» немецкой внешней политики была ими сильно преувеличена – политический Берлин не только «подписался» под американским планом удушения российской экономики, но и предпринял ряд других недружественных шагов по отношению к РФ, еще недавно объявлявшейся «стратегическим партнером» ФРГ, тогда как сама Германия гордилась своим статусом «партнера по модернизации России».
Более того, ведомство федерального канцлера оказало мощное давление на организации, представляющие интересы германской промышленности, в том числе на лоббистские структуры, связанные с германскими деловыми интересами в России. Так, 25 июля 2014 года председатель Восточного комитета немецкой экономики Экхард Кордес (Eckhard Cordes) «внезапно» изменил свою точку зрения и высказался в поддержку новых санкций в отношении России. В интервью ведущему экономическому изданию ФРГ – газете «Handelsblatt» – Кордес ничтоже сумняшеся заявил, если федеральное правительство и ЕС введут санкции из-за того, что Россия слишком мало сотрудничает в решении украинского кризиса, то комитет «на 100% это поддержит». При этом он явно отдавал себе отчет относительно цены вопроса: «Для немецких предприятий это будет болезненно, но если надо платить цену, то мы ее заплатим». Примечательно, что всего месяцем ранее этот главный лоббист развития русско-немецких торговых связей опровергал необходимость введения экономических санкций в отношении России…
Здесь стоит пояснить, что «Восточный комитет немецкой экономики» — это довольно старая по меркам ФРГ (существует с 1952 года) и очень влиятельная организация, объединяющая бизнесменов, работающих в России (объединяет около 150 фирм). При этом комитет имеет вполне официальный статус: он представляет немецкую экономику в двухсторонних комиссиях, лоббирует интересы своих участников в отношениях Германии со странами Восточной Европы, в т.ч. выступая посредником в переговорах федерального правительства с представителями других стран. Как неоднократно заявлял бывший глава организации, «большой друг России» Клаус Мангольд (Klaus Mangold): «Восточный комитет является сегодня признанным рупором интересов германской экономики в Восточной Европе»…
То есть, по сути, своим неожиданным для многих наблюдателей заявлением в поддержку антироссийских санкций Комитет выступил против своей собственной исторической миссии. Можно только догадываться, каким образом федеральному правительству удалось заставить работающий в России немецкий бизнес наступить на горло собственной песне. В любом случае, что называется, «концепция изменилась»…
Не меньший интерес у широкой общественности Германии вызвал вопрос о том, какими средствами Вашингтон смог «убедить» канцлера Ангелу Меркель присоединиться к своему очередному геополитическому походу против Москвы.
Даже если не учитывать эффект катастрофы малайзийского «Боинга», носившего скорее психологический характер, политический Берлин слишком быстро оказался готов к шагам, по сути, направленным против интересов своей собственной экономики. Подобная сервильность немецкой правящей элиты перед Белым домом даже вызвала волну слухов, связанных с недавним громким скандалом, приведшим к серьезному охлаждению американо-германских отношений в целом и личных отношений между А. Меркель и президентом США Б. Обамой. Речь идет о многолетней прослушке американской разведслужбой NSA всего политбомонда ФРГ, включая саму бундесканцлершу. Как выяснилось в результате расследования этого случая, «отягощающего дружеские отношения между стратегическими партнерами», американцы начали шпионить за высшим политическим руководством Германии еще во времена канцлерства Герхарда Шредера, а, возможно – и еще раньше, т.е. в эпоху Гельмута Коля. Как известно, резкий взлет карьеры бывшей «девочки Коля» (Kohl’s Mädchen), как называли Ангелу Меркель в 90-е годы, был связан именно с ее дистанцированием от бывшего ментора во время аферы вокруг финансирования ХДС, в результате чего именно она возглавила обезглавленную на тот момент партию христианских демократов. В свете недавних разоблачения Эдварда Сноудена и данных из других источников, местные конспирологи даже разработали – как всегда – практически неопровержимую теорию о том, что за долгие годы прослушки у американцев накопилось солидное досье с компроматом на Меркель и что именно это объясняет ее удивительную сговорчивость: в Германии в этой связи даже возникла поговорка «Obama sagt – Merckel macht» («Что Обама скажет, то Меркель и делает»)…
Однако, конечно, было бы большим упрощением персонализировать, т.е. сводить к личности нынешнего бундесканцлера, по сути, структурную проблему неожиданно возросшей зависимости крупнейшей экономики Европы от своего заокеанского «партнера», отныне все чаще выступающего в роли «куратора» ее внешнеполитической и внешнеэкономической активности. Понятно, что в данном случае, как и во многих других, речь идет о сложившемся на данный конкретный момент балансе внутри германского правящего класса, который предпочел собственные краткосрочные интересы базовым долгосрочным интересам собственного населения, поставив под угрозу перспективу экономического роста в своей стране. Не менее очевидно, что подобные судьбоносные решения принимались в соответствии с рекомендациями экспертного сообщества, институты которого аффилированы с крупным бизнесом и, следовательно, с самой партийно-политической системой ФРГ.
В любом случае, очень интересно посмотреть, как устроена система «рациональной аргументации» от европейских экспертов, консультировавших Меркель и К° относительно последствий дальнейшего расширения санкциях в отношении России. Возможно, именно здесь кроется объяснение неожиданного для многих наблюдателей решения правительства ФРГ принять участие в очередной американской внешнеполитической авантюре, противоречащей коренным интересам немецкого «Wirtschaft und Gesellschaft», как сказал бы Макс Вебер.
Как раз на днях мне попалась на глаза довольно красноречивая немецкая экономическая аналитика по возможным последствиям западных антироссийских санкций как для России, так и для самого Запада. Примечательно, что данное исследование было не просто выполнено в интересах крупного немецкого бизнеса, но и его авторы тесно связаны с ведущими финансовыми институтами, представленными в России.
Главный вывод немецких экономистов традиционен для западных экспертов и носит абсолютно неэкономический характер – речь идет о вменении руководству РФ общей иррациональности:
«…события последнего времени отчетливо показали, что нынешнее руководство России оценивает свои геополитические интересы – которые, по меньшей мере, в краткосрочной перспективе могут совпадать с внутриполитическими – значительно выше, чем долгосрочные рационально-экономические интересы – как свои собственные, так и своих партнеров».
Одновременно те же эксперты странным образом признают рациональность «незападной» стратегии властей РФ:
«Российское руководство подчеркивает, что современный мир является многополярным, и ориентируется на новые формальные соглашения об экономической кооперации и финансировании с другими быстро растущими странами, прежде всего – с Китаем. В известной мере, это далеко не новый и вполне рациональный процесс».
А далее в докладе следуют пассажи, которые должны вызвать сомнения в рациональности самих европейских соучастников американских геополитических игр:
«Ужесточение санкций в отношении России, конечно, значительно сильнее затронет ЕС и прежде всего Германию, нежели США. С европейской точки зрения, это может привести Европу чуть ли не рецессии, что может свести к нулю все нынешние успехи по стабилизации в зоне евро и в европейском банковском секторе».
А здесь уже начинаешь сомневаться в экономической рациональности самих немецких экспертов:
«В то же время, несмотря на то, что будут затронуты серьезные частные интересы отдельных немецких фирм, не стоит переоценивать экономического воздействия санкций на Германию. Так что оценки возможных потерь при существенном ухудшении торговли с Россией, например, связанные с более слабым экономическим ростом в Германии, не являются однозначными».
А вот и цена за все удовольствие:
«В этом году германская экономика предположительно вырастет на два процента, а при более жестких сценариях осложнение экономических и торговых отношений с Россией будет стоить примерно 0,5 процентных пунктов роста».
Стоит ли говорить, что подобные «доклады» наводят на мысль о необходимости пересмотра статуса формально политически нейтральных институтов, представляющих западное экспертное сообщество: крайне сомнительное качество экспертизы многих западных агентств и исследовательских фондов, в т.ч. связанных «чисто» с экономическим анализом, должно стать как минимум поводом к предметному разговору об их доле ответственности в развязывании современных кризисов типа украинского.
Между тем, на фоне разгорающихся в ФРГ дебатов о цене санкций против России для самой Германии, ведущие немецкие СМИ все больше волнует вопрос об их эффективности/осмысленности самих западных мер. Так, в журнале «Stern» на днях была опубликована статья, несколько выбивающаяся из общего «одобрямся» немецкого медиа-мейнстрима в отношении антироссийских санкций со стороны США и ЕС. В материале под красноречивым заголовком «Санкции против России: должны ли они вызывать наше беспокойство?» бундесбюргерам доходчиво объяснили: «Уже должны. Хотя торговля с русскими и не столь значима для Германии, как торговля с голландцами или французами (Россия является лишь 11-м по значимости торговым партнером ФРГ), тем не менее, 350 000 рабочих мест зависят от деловых контактов с Россией; около 6200 фирм – от средних предприятий до крупных концернов – ищут клиентов на пространстве от Санкт-Петербурга до Владивостока. В последнее время здесь неплохо зарабатывали прежде всего такие образцовые отрасли немецкой промышленности, как автомобиле- и машиностроение, химическая промышленность и др. Теперь все это в прошлом. Только в машиностроении к маю этого года экспорт в Россию сократился на 19,5%. И это падение продолжается. При этом конфликт с Россией отражается не только на двусторонней торговле: по мнению экспертов, он в целом сдерживает спрос на важнейших рынках сбыта и ухудшает деловые ожидания. Во многих отраслях прогнозы относительно роста в текущем году придется сократить с трех до одного процента…».
Не менее неутешительным – помимо смертельных для любой политической демократии типа ФРГ предсказаний экспертов относительно исчезновения сотен тысяч рабочих мест, резкого удорожания энергии и других негативных экономических последствий санкций в отношении РФ – выглядит ответ на вопрос об их эффективности: как показали исследования около 200 мер экономического воздействия за прошедшие 100 лет, история санкция – это прежде всего история неуспеха. Ссылаясь на данные американского экономиста Гари Хафбауэра, издание признает, что «лишь в редких случаях санкции могут иметь смысл в отношении таких крупных стран, как Россия».
Особенно забавно на этом фоне звучат обвинения со стороны немецкого медиа-мейнстрима – явно вслед за ведущими европейскими и немецкими политиками – в адрес российского руководства, занявшего, по мнению истеблишмента ФРГ, «столь неконструктивную позицию в отношении своего стратегического партнера – Германии».
Гораздо более адекватным на этом фоне звучит vox populi: достаточно посмотреть комментарии читателей к статьям о санкциях в ведущих немецких СМИ, чтобы удостовериться в том, что как минимум значительная часть населения ФРГ прекрасно понимает истинные причины нынешнего обострения отношений Запада и России и отдает себе отчет относительно той роли, которую при этом играет немецкий политический класс. Вот один из красноречивых комментариев к статье о «Путинских ответных санкциях» в журнале «Spiegel»:
«Ну и что дали это сакции? Ничего, абсолютно ничего. Они никак не изменили ситуацию на Украине, поскольку стороны ни на шаг не отступили от своих позиций. Зато мы получили повод ввести санкции против России, развязав тем самым абсолютно ненужную экономическую войну. Ведь было всем очевидно, что последуют ответные меры. Большое спасибо, но все это нам ни к чему!»
Из этой довольно постыдной – для немецкой демократии – и потенциально драматической – для немецкой экономики – истории уже сейчас можно сделать ряд далеко идущих выводов:
1. Традиционные представления о политической системе Запада как простой надстройке, обслуживающей экономические интересы «капиталистов», нуждаются как минимум в корректировке даже применительно к таким экономически могущественным странам, как Германия.
2. Украинский кризис в очередной раз выявил структурную зависимость стран ЕС от США: по сути, Европа по-прежнему является протекторатом США – в любом случае, с точки зрения внешней и оборонной политики; американцы все еще способны заставить европейцев действовать вопреки их собственным стратегическим интересам.
3. Те германские политические круги, что традиционно считались у нас проверенными долгосрочными партнерами России – причем как в СДПГ, так и в блоке ХДС/ХСС – далеко не всегда представляют интересы населения и бизнеса Германии.
4. Широкая немецкая общественность все больше осознает подобное предательство элит; это должно стать поводам для адресной работы заинтересованных структур РФ с целевыми группами, выражающими мнения, альтернативные медиа-мейнстриму, все еще находящемуся под контролем т.н. евроатлантистов.
5. России необходимо радикально расширить поиск партнеров в Германии, причем во всех сегментах политического спектра – от радикальных левых до националистов, от евроскептиков и до евроромантиков, искренне верящих в идею большой Европы, включающей в себя и Россию.