Рубрики
Блоги Размышления

Аборты: когда мораль, религия и право могут быть на одной стороне.

Патриарх Кирилл, выступая 22 января в Государственной Думе, затронул множество проблем нашего общества, в том числе и биоэтических. Однако широкий резонанс вызвала та часть выступления Святейшего, в которой он коснулся темы абортов и в частности предложил вывести операции по искусственному прерыванию беременности из системы обязательного медицинского страхования, и таким образом перестать  финансировать их за счет налогоплательщиков.

Позиция Русской Православной Церкви, как и большинства мировых традиционных конфессий по отношению к абортам выработана с древних времен и остается неизменной: аборт- это не что иное, как убийство. Человеческая жизнь, согласно этой позиции, начинается не с рождения и появления на свет, а с момента зачатия ребенка. Именно с этого момента в человеческий эмбрион уже заложены индивидуальные черты человека, который, хотя до определенной поры и не может существовать отдельно от матери, но уже является неповторимым, уникальным существом. И нуждается в защите. 

На протяжении веков в мире преобладал именно такой, консервативный взгляд на аборты, которые были под строжайшим запретом, а за их проведение полагалось серьезное уголовное наказание вплоть до смертной казни.

И хотя в конституциях секуляризованных государств Европы и Америки было провозглашено, что права (включая право на жизнь) принадлежат человеку лишь с момента рождения, тем не менее, в большинстве этих стран запреты на аборты в том или ином виде существовали вплоть до 70- х годов ХХ века. А вот тогда уже «прогрессивное человечество», расставшись со своими вековыми консервативными ценностями и традициями,  ударилось «во все тяжкие» и законодательно разрешило умерщвлять неродившийся плод просто по желанию его несостоявшейся матери.

Лежащий в основе революционных законодательных изменений либеральный взгляд на аборты основывается на отношении к человеческому эмбриону как к некоей биологической субстанции, части организма женщины, такой же, как например флюс или грыжа, и поэтому женщина вправе распоряжаться им, как и остальными частями тела, по своему усмотрению. Ну какие права могут быть у грыжи? Разве флюс может быть защищен законом?

Однако как следует например из статьи 1116 Гражданского кодекса РФ граждане, зачатые в момент жизни наследодателя и родившиеся после его смерти, обладают правом наследования. Выходит, что закон охраняет интересы зачатых, но еще не родившихся детей, при этом называя их “гражданами”. И подобные нормы мы можем найти в законодательстве большинства европейских государств.

Международно-правовые акты о правах человека четко не определяют момент начала правоспособности человека. Более того, некоторые из них определенно стоят на страже прав еще не родившихся детей. Так в соответствии со статьей 4 Американской конвенции о правах человека, заключенной в г. Сан-Хосе 22 ноября 1969 года, право на жизнь “защищается законом, как правило, с момента зачатия“.

В преамбуле Конвенции о правах ребенка, принятой в 1989 году Генеральной Ассамблеей ООН, записано, что государства-участники принимают во внимание, что “ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в надлежащей правовой защите, как до, так и после рождения“. А согласно статье 1 той же Конвенции “ребенком признается каждое человеческое существо до достижения 19-летнего возраста“, т.е. начальный момент не установлен.

7 марта 2006 года Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело “Во против Франции” (Vo v. France),  постановил, что ввиду отсутствия общеевропейского консенсуса по вопросу научного и правового определения момента начала жизни этот вопрос находится в пределах усмотрения отдельных государств.

Выходит, всё далеко не так однозначно, как хотелось бы феминисткам. И с правовой точки зрения их позиция очень уязвима. Но разве интересуют такие «мелочи» воинствующих либералов, уверенных в том, что только они обладают монополией на истину…

А что же Россия? Увы, но первой страной в мире, разрешившей аборты по желанию женщины, стала именно Советская Россия.  Наркомздрав и Наркомюст РСФСР своим постановлением “Об искусственном прерывании беременности” от 18 ноября 1920 г. легализовали искусственный аборт, «освободив» тем самым советскую женщину от семейных и религиозных «пережитков прошлого». Однако  в 1936 году аборты в СССР были запрещены, но этот запрет просуществовал лишь до 1955 года, в котором был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР “Об отмене запрещения абортов”. Хрущевская «оттепель» снова повернула Россию на «революционный» путь. При этом стоит отметить, что аборты вовсе не поощрялись в позднесоветском обществе. Государство, напротив, принимало меры по материальному поощрению рождаемости, защите материнства и вело воспитательную и разъяснительную работу с целью сокращения числа абортов в стране. В общем и целом, за исключением 20-х и начала 30-х годов, советский период развития России все же можно охарактеризовать как умеренно консервативный по отношению к абортам.

Но после распада СССР новые российские власти стали проводить, наверное, самую либеральную в мире политику поощрения абортов.  Обратившись к законодательству того периода, можно понять, как так случилось, что аборты стали настолько доступны, что Россия уверенно заняла в 90-е годы первое место в мире по их количеству как из расчета на 1000 женщин репродуктивного возраста так и в процентах от общего числа всех зарегистрированных беременностей. И несмотря на заметное снижение числа абортов в последние годы Россия продолжает удерживать это жуткое лидерство.

22 июля 1993 года были приняты «Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан», в статье 36 которых было записано, что «искусственное прерывание беременности проводится в рамках программ обязательного медицинского страхования». Однако ни в одной другой статье этого достаточно объемного закона не упоминается больше ни одного вида заболевания, которые бы предписывалось лечить, и ни одного случая, по которому следовало оказывать какую-либо медицинскую помощь за счет средств ОМС. Ни одного! Ни онкологическим, ни сердечно-сосудистым, никаким иным заболеваниям не уделено в этом законе отдельного внимания и заботы. Только абортам. Видимо, авторам этого закона хотелось во что бы то ни стало закрепить императивное требование оплачивать аборты из бюджета фонда ОМС, чтобы сделать их доступными и бесплатными для каждой женщины.

Но это еще не все.  В той же статье закона было установлено, что искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям – при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний – независимо от срока. При этом перечни медицинских и социальных показаний утверждаются Правительством. Таким образом, закон позволяет защищать жизнь человеческого эмбриона только после срока 12 недель с момента зачатия.  Но и это при условии отсутствия социальных или медицинских показаний для аборта!  

Если с медицинскими показаниями еще как-то понятно, то перечень социальных показаний к аборту, утвержденный Постановлением Правительства РФ  № 567 от 8 мая 1996 года может смело войти в книгу антирекордов. Правительство установило целых 13 (!) законных поводов уничтожить человеческий зародыш до срока 22 недель с момента зачатия.

Напомню, что уже на 19-й неделе ребенок начинает заметно шевелиться в утробе матери, и известен факт, когда американским врачам удалось выходить 21 –недельного младенца и сохранить ему жизнь…

Так вот наше либеральное Правительство к таким социальным показаниям отнесло не только беременность в результате изнасилования или смерть мужа, но и например «отсутствие жилья, проживание в общежитии, на частной квартире» или  ситуацию, при которой доход на одного члена семьи меньше установленного прожиточного минимума.

Представители Церкви, общественные деятели, депутаты неоднократно призывали к изменению этих «людоедских» нормативных актов.  И первое исправление был сделано Правительством РФ в 2003 году, когда перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности сократили с 13-ти до 4-х.  А Постановлением Правительства от 6 февраля 2012 года, подписанным тогдашним премьер-министром РФ В.В. Путиным, было оставлено только одно социальное показание – беременность в результате изнасилования.

21 ноября 2011 года был принят новый Федеральный закон № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», который существенно отличался от предыдущего.

Во-первых, статьей 56 нового закона установлены минимальные сроки, так называемые “неделя тишины” и “48 часов тишины” в зависимости от срока беременности для женщин, обратившихся в медицинское учреждение с намерением сделать аборт. Цель этой нормы – обязательно предоставить женщине возможность еще раз всё обдумать, взвесить все “за” и “против” перед тем как решиться на этот шаг.

Во-вторых, новые «Основы» предоставляют врачу право отказаться от производства аборта, если отказ непосредственно не угрожает жизни пациента и здоровью окружающих.

И наконец, в-третьих, в новом законе отсутствует положение о том, что аборты производятся за счет средств ОМС. Так что первый шаг в направлении реализации предложения Патриарха Кирилла был сделан еще три года назад.

Теперь лишь осталось исключить аборты из базовой программы ОМС, содержащейся в статье 35 Федерального закона “Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации”, чем и пообещали заняться депутаты сразу после выступления Патриарха.

Останавливаться на этом, конечно, не следует.  Действовать нужно поступательно, и аборты необходимо поставить в еще более жесткие правовые рамки. Например, ограничить право на аборт замужним женщинам, запретив им самостоятельно принимать такие решения без письменного согласия мужа. Сейчас, на мой взгляд, в этом вопросе существует явная дискриминация мужчин по половому признаку, ведь потенциальный отец лишен возможности запретить женщине избавиться от желаемого им ребенка.

Кстати одним из немногих оснований, признаваемых Церковью как существенный повод к расторжению брака,  является совершение женой аборта при несогласии мужа.

Но об этом Патриарх, возможно, скажет в своем следующем выступлении. 

Автор: Олег Денисов

Юрист, публицист