Рубрики
Блоги Прогнозы

Игры с бездной

“Если долго всматриваться в бездну, то бездна начнет всматриваться в тебя”. Эту знаменитую сентенцию Фридриха Ницше сегодня настолько часто и по любому поводу поминают во всевозможных социальных сетях и блогах, что она, кажется, износилась до полной потери смысла, стала основой для каких-то плоских шуток: если долго всматриваться в бездну, то можно опоздать на работу; если долго всматриваться в холодильник, то и холодильник…

Между тем, грозный механизм до сих пор работает. Мы, к несчастью, скоро можем убедиться в этом на своем собственном опыте. Больше года Россия всеми своими телекамерами упорно вглядывалась в украинскую бездну. Глупо было бы думать, что эта бездна давным-давно не начала вглядываться в нас.

Свежая новость. Французский сенатор Ив Поццо ди Борго в Крыму приобрел футболку с надписью “Обама, ты чмо”. Сообщается, что вице-председатель комиссии по иностранным делам Сената Франции тут же примерил новый предмет гардероба. Об этом факте с торжеством и радостью сообщают многие пользователи социальных сетей, полагая, видимо, что американский президент будет настолько потрясен, что проплачет всю ночь. Никому не приходит в голову: такими футболками в продаже мы не американского президента унижаем, а самих себя. Сказала бы, что так поступают какие-нибудь папуасы, если бы не боялась обидеть папуасов. Вдруг это милейшие и культурнейшие люди. Поэтому скажу, что так поступали свидомые украинцы, когда прыгали и пели свои кричалки о нашем президенте, когда расписывали все вокруг, включая самих себя, многозначительными иероглифами птн пнх. Не вы ли совсем недавно дивились их дикости? А сегодня уже совершенно спокойно поступаете точно так же. Надпись на футболке – обычное обзывательство. Нелепое, инфантильное, жалкое, бессильное. В конце концов, не остроумное. Да вдобавок еще и вторичное. Украинские свидомые – отличный пример для подражания, неправда ли?

Единичный ли это случай? О, нет. Не так давно по сети широко разошлись фотографии из ночного клуба SeaZone (Геленджик). На фото было представлено меню клуба. Посетителям предлагаются аппетитные блюда: “Саркози во французской булочке”, “Тепленький Обама с печенкой Меркель”, “Джон Керри с вялеными Псаками” и прочее тому подобное. Мы уже видели подобные меню, широко представленные в современной украинской кухне. Что удивительно: многие из тех, кто еще так недавно возмущался поеданием “русских младенцев” и “шашлычков из колорадов”, над такими же изысками со своей стороны отчего-то смеялся. Прекрасный, мол, ответ Чемберлену. А что тут такого? Едим же мы торт “Наполеон”, салат “Цезарь”, пьем “Вдову Клико”. Хотя разница, на мой взгляд, понятна безо всяких дополнительных разъяснений. Названия, как и шутки, бывают уместными и неуместными – в зависимости от контекста. Дикарское желание сожрать печень своего врага, пусть даже в метафорическом смысле, выглядит в двадцать первом веке, мягко говоря, странно. А если потянуть за ниточку, то и до безумной пародии на Причастие можно добраться. Что совсем уже уныло. Мы не в “Красной Бурде” это меню прочитали, а в реальном заведении, где блюда можно заказать и употребить.

Можно было бы, разумеется, влезть в узкую кофточку Ахеджаковой и заныть: “Стыдно мне, стыдно!”. Стыдно, конечно. Однако же, прежде всего – страшновато.

Многие люди долгое время убеждали меня, что в России повторение украинских событий никак невозможно. Общество у нас, де, имеет прочный иммунитет 1991-го года образования, да и наглядный пример небратьев стоит перед глазами. Для того, мол, в Украину так пристально и вглядывались. Отдельные же эксцессы ни о чем не говорят, страна большая – мало ли придурков. Все это невинно и безобидно.

Но боюсь, я не могу смотреть на вещи с тем же благодушием. Мы ничем не лучше граждан Украины. А украинская стилистика давно и прочно обосновалась в нашем информационном пространстве.

Обратите, к примеру, внимание на последний конфликт между известным журналистом Анатолием Шарием и лидером движения “Антивойна” Викторией Шиловой. Оба они – граждане Украины. Оба являются сегодня противниками киевского режима, то есть, уже по этому факту – союзниками России  и Донбасса. Оба занимают антивоенную позицию. Оба широко представлены в российском медийном пространстве.

И вот они оба выкладывают в сеть видео своей беседы по скайпу, во время которой с удовольствием копаются в грязном белье друг друга, иногда вытаскивая на свет божий факты, не имеющие ничего общего с политической повесткой. Оба манипулируют и передергивают. Под конец Анатолий Шарий осыпает свою оппонентку нецензурной бранью. Но в долгу та не остается и пишет жалостливый текст о том, как она, боец вроде бы и закаленный политик, проплакала всю ночь. А потом ее утешили: Анатолий так себя вел,  потому, мол, что он “опущенный”.

Это наши медийные герои, господа. Найдите видео, посмотрите. А потом сразу же найдите, допустим, телевизионную беседу госпожи Яровой с господином Познером. Сравните два этих видео. Можете ли вы хоть на секунду представить, чтобы Владимир Познер повел себя так, как Анатолий Шарий? Хоть на секунду представить, чтобы госпожа Яровая написала потом по итогам беседы то, что написала Виктория Шилова?

Пропасть, которая образовалась между украинским политикумом и журналистикой и российским политикумом и журналистикой за двадцать три года, оказалась весьма глубока. Как бы мы не относились к своим собственным депутатам и чиновникам, телеведущим и экспертам, но разница с украинскими персонажами видна невооруженным глазом. Не могу себе представить, чтобы какой-нибудь Никонов таскал во время дискуссии какого-нибудь Рыжкова за волосы, а тот в ответ лягался и плевался. При этом с легкостью могу представить себе такой поединок между многими медийными украинцами.

Означает ли это, что мы можем спокойно почивать на лаврах, поглаживать себя и говорить: ой, мы такие культурные, такие взвешенные. Дзякую тоби, Боже… Эта самая культурная пленка необыкновенно тонка – микрон. Нарастает она годами, а счищается в один момент. И здесь, конечно, Украина представляет для нас смертельную опасность именно с этой точки зрения.

С одной стороны, мы похожи с украинцами до неразличимости. Русский язык, несмотря ни на что, остается на Украине превалирующим. Наше социокультурное поле во многом до сих пор едино. Но двадцать три года мы прожили в совершенно разных странах. У нас теперь разные истории, разный подход к одним и тем же вещам, разные методы решения одних и тех же проблем. К несчастью, этого зачастую не осознаем ни мы, ни они. Понятие современного “украинства” много глубже, чем национальность или политические предпочтения. Это способ существования и выживания в определенных условиях.

Но именно потому, что мы столь близки, этот способ существования так легко может быть перенесен на нашу почву. Он ведь, в некотором роде, был и нашим собственным еще в девяностые года. Падать всегда проще, чем подниматься.

Действительно, большая часть “говорящих голов” нашей либеральной оппозиции давно перешла на украинский стиль общения. Твари, мерзавцы, нам все должны, немедленно по праву того, что мы такие замечательные, валить куда угодно или валить власть. Но чем дальше, тем шире подобная стилистика распространяется и на патриотическую часть. Желает она того или нет, но она все больше перенимает приемы своих украинских оппонентов. Это тем опаснее, что общим местом стало понимание того, что “русский майдан” либеральным быть никак не может, а может быть только патриотическим и ультра-националистическим.

И вот мне в комментариях пишут: хорошо, дескать, что наши политические ток-шоу ушли на каникулы. Невозможно это было уже смотреть. И действительно, там ведь важнее не то, что говорят, а то, как. Могут быть представлены все точки зрения, но задача создателей и ведущих таких шоу в том и состоит, чтобы поддерживать общий уровень дискуссии. Отчего же отбирают самых одиозных персонажей, не умеющих вести себя перед телекамерами? Это приносит рейтинг? Простите, но вопрос важный. Какой там рейтинг, когда там речь идет о серьезной государственной проблеме.

И все это происходит на фоне массового наплыва мигрантов и беженцев с Украины. Многие из них, хотят они того или нет, являются естественными носителями “украинства”. Это может создавать проблемы как для окружающих, так и для них самих. Такие люди нуждаются в адаптации, помощи психологов и социальных работников. Но боюсь, эта проблема даже не поставлена, даже не осознается. А она весьма серьезна и требовала какого-то решения еще вчера. Власть может быть счастлива из-за того, что при всех прорехах в экономике мы получаем разом столько новых граждан с очень близкой нам идентичностью, прекрасно владеющих русским языком. Это действительно здорово, но эти люди должны стать россиянами по-настоящему. Это вовсе не равносильно получению соответствующего документа.

Если они не станут нами, то мы рискуем превратиться в них.