Рубрики
Интервью Переживания

Причина произошедшего – конкретная схватка за то, кто возьмет Ракку

Любовь Ульянова

Турция взяла ответственность за случившееся. То есть это акт агрессии. Что можно сделать в этой ситуации России?

Саид Гафуров

Самое важное для России сейчас – это не поддаваться на провокации. Для Турции же, вернее, для некоторых политических сил Турции (в том числе в окружении Эрдогана), очень важно спровоцировать нас на максимально жесткую реакцию, на конфликт. У России сейчас все идет так, как нужно. Время работает на нас, у нас блестящие дипломатические успехи. Организации, которые еще совсем недавно получали финансовую поддержку стран Персидского залива, а также военную поддержку, в том числе непосредственно оружием от государств НАТО, в том числе – Турции и США, сегодня объявлены врагами и уже весь мир готов их уничтожить. Уже более-менее ясными становятся контуры урегулирования сирийского кризиса, их в принципе уже согласовали в Вене. Американцы и французы, скорее всего, буду. давить на своих ближневосточных союзников. Уже понятно, что будет примирение, будут даны гарантии мятежникам, которые сложат оружие, и прямые демократические выборы. И все понимают – и в Москве, и в западных столицах, и в Анкаре – что президентские выборы, если они пройдут честно и свободно, выиграет Башар Асад. А парламентские выборы выиграют его сторонники.

Любовь Ульянова

Турция хочет переломить эту тенденцию?

Саид Гафуров

Да, а для нас очень важно ее закрепить. Тенденция сама по себе идет в этом направлении. Башар выигрывает свободные выборы, прекращает войну, оппозиция в Сирии прекращает стрелять, ну а террористов мы уничтожим. Любой террорист, погибший в Сирии, точно не придет на наш Северный Кавказ. Поэтому самое главное сейчас для нас – спустить инцидент на тормозах. И именно это, судя по всему, и будет сделано. Нам не нужно подыгрывать Турции, а тихо-спокойно, без конфликта разбираться в ситуации. Важен еще один момент. 25 ноября начинаются стратегические консультации между Россией и Турцией. Нам важно их провести, и нельзя исключать, что турки хотели их сорвать. Поэтому пока надо стиснуть зубы, перетерпеть. А потом разобраться, кто прав, кто виноват.

Любовь Ульянова

О какой стратегической консультации идет речь?

Саид Гафуров

Есть такой комитет, он собирается раз в год и обсуждает дальнейшие перспективы – международные, экономические, политические. Заседание комитета намечено на ближайшие дни. Я всегда говорю – не нужно реагировать на Эрдогана, потому что он всегда работает на публику, говорит вовсе не то, что думает. А то, что он делает, будет спокойно на этом комитете разбираться.

Любовь Ульянова

А как можно не реагировать на провокацию? Так или иначе, всё равно нужно что-то сделать, заявить?

Саид Гафуров

И будет заявлено. Мы им скажем: давайте разбираться, соберем комиссию. Скорее всего, двустороннюю. Будут разбираться, кто это сделал. И в бумагах все постепенно утонет. Сейчас очень серьезный вопрос состоит в том, кто возьмет Ракку. Уже ясно, что ее возьмут. Уже несколько дней на территории Исламского государства (деятельность организации запрещена в России решением Верховного суда РФ) связь между Мосулом в Ираке и Раккой в Сирии нарушена. Они уже не могут маневрировать, они не могут из Ирака перебросить подкрепления в Ракку. Однако принципиально важно, кто же возьмет Ракку первым: сирийская армия при поддержке российской авиации или союзники Турции из американской коалиции, основной элемент которой – сирийские туркмены. Это вопрос престижа и вопрос определения будущего Сирии. У турок нет ни одного кандидата, который побьет Башара на честных выборах. И они это очень хорошо понимают. Они не могут идти против очевидной повестки по линии урегулирования – амнистия, национальный диалог, гарантии оппозиции, честные свободные демократические выборы. Против этого нельзя идти никак, поэтому они настаивают на предварительных условиях. Башар же не выставляет никаких предварительных условий, он согласен на все. Только прекращаем войну. Кто складывает оружие – тем гарантии полной амнистии. Те же, кто не складывает оружие — террористы, которые не хотят демократии, а хотят войны и захвата власти. Мы их объявляем террористами. Вот такая логика. Ей нечего возразить. Поэтому Турция, стремясь избежать такого мирного урегулирования, будет постоянно нас провоцировать. У нас же слишком большие ставки в мирном урегулировании в Сирии.

Любовь Ульянова

А на какие еще провокации могут пойти турки?

Саид Гафуров

Даже бессмысленно пытаться предсказать. Провокаций будет много.

Любовь Ульянова

Как вы оцениваете политическую роль Турции в событиях последнего времени? Братья-мусульмане в Египте, крымские татары на Украине явно пользуются турецкой поддержкой. Означает ли это, что позиция Турции не ограничивается сбитым самолетом?

Саид Гафуров

Да, но все-таки нужно понимать, что внешняя политика Турции — это продолжение ее внутренней политики. Эрдоган решает свои внутриполитические задачи. Сейчас он предпочитает ссориться, потому что это приносит ему голоса и поддержку. Эрдоган уже достаточно давно у власти. Раньше его популярность была связана с бурным экономическим ростом. Но недавно этот рост закончился. Поэтому для сохранения своей поддержки населением ему нужно мобилизовать турецкий народ, объявив нас врагом. Против такой политики есть множество инструментов, и в администрации президента это хорошо понимают. Я склонен думать, что причина произошедшего – конкретная схватка за то, кто возьмет Ракку, как пойдет дальнейшее развитие в Сирии. Это важно и для турок, и для нас. Но мы в состоянии с ними договариваться — они слишком сильно зависят от экономического сотрудничества с нами. Что касается Братьев-мусульман, то да, это была их большая ставка. Но когда весь Египет вышел против Братьев-мусульман на улицы, им пришлось принять правила игры.

Любовь Ульянова

Есть позиция, – я так понимаю, Вы с ней не согласны, что сейчас главное — понять, что Эрдоган – это наш главный противник в регионе.

Саид Гафуров

Нет, он – не главный противник. Он – противник, потому что наши интересы расходятся. Но я не вижу чего-то такого, чего мы не сможем согласовать в результате торга. Нам нужно работать с Турцией. Не идти с ней на конфликт, а предложить им что-то, пойти на уступки. У них есть свой интерес, свои союзники. Нам нужно заставить их снять фактически требование – формально они его сняли – об обязательном уходе Асада. Здесь большие дипломатические возможности. Если начинается переход из холодной войны в горячую, значит, провалилась дипломатия. А это не так. Дипломатия вовсе не провалена. Наоборот, она очень умело, точечно и аккуратно работает.

Любовь Ульянова

Экономическое давление – это туризм?

Саид Гафуров

Скорее, нефтегазовое, промышленное, даже ядерное, сотрудничество. Эрдоган видит, что у нас кризис. А ему нужен экономический рост. Ему сейчас и здесь нужны успехи. Нам нужно дать ему возможность красиво выйти из ситуации. Это самое важное – чтобы Эрдоган мог выглядеть так, как будто он – победитель. Поэтому ему нужно любое обострение, чтобы сломить тенденцию к миру.

Любовь Ульянова

То есть здесь проблема в том, что Эрдоган занял жесткую позицию в отношении Асада и сейчас не может отступить, не потеряв лицо?

Саид Гафуров

К 2011 году сирийская промышленность стала главным конкурентом тех сил, которые поддерживали Эрдогана. Это внутренний турецкий капитал из Анатолии, текстильная промышленность, которая работала на европейские рынки. И у них был крупный рост – 10% в год. А тут стало 1-2 %. И им было нужно уничтожить конкурента. И они этого добились. Но они очень сильно завязались на конфликт в Сирии. И сейчас Эрдогану надо дать красиво выйти из сложной ситуации.

Автор: Саид Гафуров

Востоковед, экономист, специалист по международным экономическим отношениям