На днях один филосОф с удивлением обнаружил себя в копронимическом реестре Васисуалия Лоханкина, трагика русского либерализма. Оказалось, что, по мнению коллективного Васисуалия, попадания в пороскрипционный перечень заслужил наш филосОф такими словами: «И очень важно сегодня для России… чтобы возник этот чаемый нами тип русского патриотического гражданина. Не терпящего внешней опеки, но неизменного в своей верности русской цивилизации… Крым и особенно Севастополь для нас сейчас важны как символы лучших моментов нашей постсоветской истории, но и как питомник той особенной человеческой породы, которая сделала такие моменты возможными». Что вдруг? — спрашивает филосОф.
…Есть такое понятие — «пакетное голосование». Часто применялось в нашей Госдуме, когда в ней не было еще такой консолидации, и когда можно было в принципе никакого решения ни по какому вопросу (а особо кадровому) не принять никогда. И тогда собирались руководители фракций, ну еще какие-нибудь решальщики креативные, и договаривались — мы вам спикера, а вы нам вице-спикера, мы вам зама, вы нам пома. А потом за все это — чтобы кто кого не обманул — голосуем в пакете, сходу, сразу. Иначе нельзя — дело серьезное, борьба, почти война. И ни-ни — если за Селезнева, то и сразу за Митюкова, а если за Рыбкина, то непременно за Лукина (это я так, навскидку — там как-то похоже, но чутка по-другому было). То есть — пакетом проще, надежнее, как в известном анекдоте про групповичок. Потому как иначе по каждому поводу надо было бы сражаться, доказывать что-то, силы-нервы тратить. А так все собрались — и сачкануть можно…
А была еще такая история — сейчас про нее в основном вспоминают ностальгически, демократов ругают — это я про референдум 17 марта 1991 г.: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?» Тем, кто продавил через послушный еще союзный съезд именно такую пакетную формулировку, тоже, видимо, казалось, что так легче — и особых усилий не прикладывать, и эдак исподтишка всё скопом решить: и про федерацию с конфедерацией, и про советы с социализмом, и про обновленные права любой национальности. А не вышло. Оказалось, что протащив такое голосование сразу за всё, получили результаты как бы ни про что…
Между прочим, в те давние поры бывали и другие интересные истории с пакетами. Так, в июне 1990 г. «демократические» депутаты российского съезда вдруг сломали шаблон — до какого-то момента они, равно как и прочие демократические депутаты СССР, были за суверенитет республик и против «союзного центра», который был как бы неотделим от Москвы. А коммунисты, со своей стороны, начали потихоньку тему про суверенитет РСФСР — и даже свою компартию РСФСР быстро учредили. Вот тут-то несколько смелых демократов и выкатили Ельцину свой проект Декларации о государственном суверенитете РСФСР — той самой, которую приняли 12 июня и до сих пор празднуем. Между прочим, приняли-то ее вовсе не голосами «демократов» (их там было меньше 500 человек из 1054 депутатов). А проголосовали за — 907, против — 13, воздержались — 9.
Собственно, поражение коммунистической бюрократии СССР, закончившееся распадом страны, было прямым следствием пакетности номенклатурного мышления. Того, что основатель советского государства называл всякими своими словечками: догматизм, начетничество, архижопа и т.д. «Пакетным» оказался, к сожалению, и Михаил Сергеевич Горбачев, цеплявшийся за социалистический выбор своего дедушки гораздо дольше, чем нужно, а вот за ключевые для сохранения единой страны факторы, за рычаги обеспечения международной безопасности — вообще никак не цеплявшийся, потому что поздно уже стало цепляться.
Можно сказать, что в те годы стране повезло (правда, сегодня кажется — что только на время): настроения людей, выходивших на площади в поддержку «свободной России» в августе 1991 г., были достаточно гибкими, и тогдашним ура-революционерам и сторонникам немедленной люстрации не удалось сделать почти ничего, кроме как разобраться с Феникс-Эдмундычем (ну и то, в рамках его сказочной природы, до времени). Именно потому, что с «новыми» можно было договариваться по-разному и разным, большая часть управленцев среднего звена, большая часть «нормальной России» выбрала их — слишком заскорузлым пакетом размахивали товарищи из ГКЧП, слишком много необязательного и чрезмерного прицепили они неподъёмными вагонами к паровозу идеи сохранения единой страны — фактически похоронив ее под своими амбициями и ленью, неспособностью думать и отделять одно от другого.
«Пакетное мышление» — это не обязательно признак слабости. Но обязательно — признак деградации, упрощения и ожесточения. Признак вхождения в гражданскую войну — потому как если все многочисленные правды плотно упакованы в одну-единственную, а все, что в нее не упаковано, подлежит немедленному занесению в список дерьмомера, то самое естественное, что может последовать в ответ, — это ответка. Если твое «за Россию» или там «Америка не всегда и не во всем права», а тем более «Разве можно неизбирательно бомбить Донецк?» означает для собеседника «за Путина, против свободы печати, за расстрел всякого несогласного, а всякому согласному чтобы слушать Стаса Михайлова, и вообще быдло, а еще антисемитизм!» — ну тогда… Тогда возникает страшный соблазн. Например, в ответ на совершенно резонный вопрос: «А чего это вы, товарищи тамбовские, в колыбели трех революций так остроумно и заранее голоса считаете на выборах — на четвертую нарываетесь?» кто-нибудь распахивает хорошо натренированную глотку и — ура-ура! — сообщает про бандерофашистский гомоэротический заговор против стабильности и русского мира…
Но начали первые те, кому больше дано. Те, кто не имел права тупить и имел все возможности мыслить и оценивать ситуацию не в пакете. Особенно если в «пакет» оказались очень жестко, безальтернативно заложены такие вещи, как поддержка внешней агрессии против России. Как презрение к большинству собственного народа. Как отрицание за нашими соотечественниками права на свой выбор, на свой язык и свою судьбу. Как солидарность с антидемократическим и контрлиберальным националистическим руководством политических сил, захвативших власть на Украине. Как большевистский агрессивный атеизм, переходящий в пропаганду ненависти не только к «РПЦ», но и — в первую очередь — к христианству как таковому. А еще точнее — ко Христу.
А теперь скажу еще менее приятную вещь. Думаю, никто не нанес такого сокрушительного ущерба Украине как государству (пока еще существующему) и украинцам как народу (пока еще не рассыпавшемуся), как «радетели за мир» на московских улицах, все те, кто, выкрикивая бандеровские кричалки про славу и героев, ничего не сказал про тысячи погибших мирных жителей Донбасса. Потому что в своем тупом и оголтелом антипутинизме, в своем анекдотичном украинстве они фактически выключили и себя, и своих сторонников на Украине, и тех, кто мог бы услышать их здесь, из возможности диалога и переговоров. Причем именно сейчас — на фоне тех же усилий в Минске. Очень многим — ну мне, например — эти минские усилия очень не нравятся. Очень настораживают, скажем так совсем мягко. Но если бы на этом фоне наши говномеры отряхнули бы руки от любимой субстанции и вышли на свой марш хотя бы под лозунгом: «Путин и Порошенко — остановите войну!» — ну или «Братаны, не стреляйте друг в друга»… Это, может быть, не достигло бы цели. Над этим, может быть, даже посмеялись и поиздевались бы. Но карму этим (которой нет, но это не важно) — вы бы себе здорово почистили. И ненависти в воздухе носилось бы намного меньше. И договариваться о чем-то тем, кто правомочен, было бы не то чтобы легче — а просто стало бы возможно.
Потому что пока невозможно, невозможно в принципе: коллективное сознательное, вместе с коллективным бессознательным и подсознательным, запакетировано. Мышление запрещено. Извилина — одна и прямая. Делит сознание на две части: свой/чужой. Сколько раз увидишь — столько раз его и убей. А он тебя. Единственно возможное пакетное соглашение.
