Рубрики
Интервью Переживания

Если посмотреть на ситуацию в широком контексте

Любовь Ульянова

На выборах в Европарламент в Британии Партия независимости Соединенного Королевства заняла первое место. Еще несколько лет назад это казалось невозможным. Газета «The Guardian» назвала результат выборов сенсацией. Можно ли говорить о сломе традиционной политической системы Великобритании, пусть даже на таком локальном направлении, как выборы в Европарламент, о кризисе политической системы Великобритании в целом? Что собой представляет сама ПНСК – каковы ее идеологические истоки, основы ее экономической идеологии, какое место она занимает в политическом спектре (правая – левая, консервативная – либеральная)?

Елена Ананьева

Партия независимости Соединенного Королевства относится, как мне кажется, к так называемым однопроблемным партиям, у которых нет разработанной идеологической программы по всему спектру вопросов. Она была образована в 1993 году после подписания непопулярного в Британии Маастрихтского договора и аккумулирует недовольство британцев передачей суверенных прав на наднациональный уровень. С того времени она стала наступать на пятки Консервативной партии. Сами тори считают, что на прошлых выборах 2010 года активность ПНСК привела к тому, что они потеряли примерно 40 парламентских мест. Конечно, на первый взгляд для Британии, для британской политической системы это сродни землетрясению. Однако если посмотреть на ситуацию в более широком контексте, то акценты окажутся расставлены несколько иначе. Одновременно с выборами в Европарламент прошли также выборы в местные органы власти (правда, только в Англии и Северной Ирландии). И Партия независимости Соединенного Королевства также усилила свои позиции. Если раньше у нее было всего два представителя в местных органах власти, то теперь их будет 163. Это не так много, консерваторы и лейбористы имеют более 1000-2000 представителей, но речь идет о тренде. Здесь надо понимать, что на местных выборах и выборах в Европарламент явка очень низкая – 30-40%, поэтому на выборы, конечно, пришли сторонники Партии независимости, более активно настроенные против ЕС. Поясню. И местные выборы, и выборы в Европарламент не имеют для Британии судьбоносного значения. Точнее, такого значения не придает им избиратель, т.к. эти выборы не имеют отношения к ключевым проблемам развития страны. Выражаясь не очень интеллигентно, это такая «фига в кармане» действующей власти: на местных выборах обычно побеждает оппозиционная партия, но когда приходит время общенациональных выборов, то все становится на свои места. Ведь именно на парламентских выборах решается, какая партия будет определять внешнюю политику, политику в области обороны, экономики. Иначе говоря, именно на парламентских выборах решаются сущностно важные для избирателей вопросы. Так, в целом на парламентских выборах 2010 года ПНСК получила 3,1% голосов. В Британии действует мажоритарная избирательная система, т.е. победитель получает всё. Поэтому ПНСК, которая имеет определенную поддержку по всей стране, не смогла провести ни одного кандидата в Вестминстер: действует так называемое «тактическое голосование». Его смысл заключается в том, что избиратель голосует за партию, которая имеет реальные шансы пройти в парламент. В Европарламент же выборы проводятся по пропорциональной системе, поэтому на этих выборах ПНСК смогла вырваться вперед, да и внутриполитическая ситуация изменилась. В результате ПНСК победила на выборах в Европарламент, но все еще не имеет ни одного представителя в национальном парламенте. Говорить о том, что выборы в Европарламент что-то принципиально решили, пока рано. Главным событием станут парламентские выборы в 2015 году. Все партии будут делать выводы из прошедшего голосования и подстраиваться именно под выборы 2015-го года. Вместе с тем, нельзя не отметить, что Британия дрейфует в сторону многопартийной системы, и о двухпартийной системе в чистом виде говорить уже не приходится.

Любовь Ульянова

А чем можно объяснить, что партия, которая нацелена, в первую очередь, на критику ЕС, набирает голоса на выборах в местные органы власти?

Елена Ананьева

Это некое протестное голосование. На выборах 2010 года консерваторы не смогли получить большинство в парламенте и сформировать однопартийное правительство. Им пришлось вступить в противоестественный союз с либеральными демократами, партией проевропейской. И обе партии должны были пойти на уступки друг другу. При этом они не вступали в предвыборный блок, напротив, исход выборов был неясен, поэтому партии договаривались между собой уже после выборов. В итоге получилась некая программа, за которую никто из избирателей не голосовал. Были разочарованы сторонники Партии либеральных демократов (и мы видим резкое снижение поддержки ПЛД). Снизилась и поддержка Консервативной партии – часть их избирателей отошла к ПНСК.

Любовь Ульянова

На Ваш взгляд, можно ли видеть истоки ПНСК в речи Маргарет Тэтчер в 1988 году в Брюгге, когда она неожиданно выступила против создания ЕС как не только экономического, но и политического союза?

Елена Ананьева

Можно. Но и здесь усиление ПНСК связано, скорее, с непоследовательностью политики партии консерваторов в отношении ЕС. В свое время консерваторы обещали, что если они придут к власти, то проведут референдум по Лиссабонскому договору. Однако они его так и не провели. Вместо этого они приняли так называемый закон о «замке референдума», в котором говорится о проведении референдума в случае, если в ЕС встанет вопрос о дальнейшей передаче некоторых суверенных национальных прав на наднациональный уровень. Но пока документов такого рода в ЕС нет. Великобритания заявила о возможности выхода из ЕС. Дэвид Кэмерон оказался в сложной ситуации, он вынужден вести борьбу на нескольких фронтах. С одной стороны, он сам не желает выхода Британии из ЕС, т.к. это экономически не выгодно. С другой стороны, Великобритания заявляла, что она проведет переговоры об условиях своего членства в Евросоюзе. И тут тоже сложная процедура. Если Консервативная партия победит на парламентских выборах в 2015 году, тогда она в 2016 году проведет переговоры с ЕС о пересмотре условий своего членства, и после этого в 2017 году проведет референдум. Чтобы этот процесс оказался запущен, нужна победа партии консерваторов на выборах в парламент, что отнюдь не очевидно. Кроме того, на усиление партии Фараджа стоит смотреть как на часть общеевропейского тренда. У националистических партий по всей Европе наблюдается сильный прогресс, во всяком случае, на выборах в Европарламент. Это и Национальный фронт Марин Ле Пен во Франции, и евроскептики в Нидерландах, Германии. Отсюда очевидно, что ЕС требуется реформирование в принципе, дело не только в пересмотре условий членства для Великобритании.

Любовь Ульянова

А чем привлекательна программа Фараджа для английского консервативного избирателя в вопросе реформирования ЕС?

Елена Ананьева

Для консерваторов суверенитет выражается в верховенстве парламента, а ЕС принимает некоторые решения, которые совершенно не устраивают страны-члены Евросоюза. ЕС в силу объективных причин движется к «разноскоростной интеграции», страны зоны евро объективно должны усиливать свой союз. Сегодня в Брюсселе идут разговоры о налоговом, банковском союзе, чуть ли не о едином экономическом правительстве. Эти процессы Британию не устраивают. Но создать блок из тех стран, которые находятся вне зоны евро, она не может, потому как многие из них намерены вступить в зону евро, как, например, Польша. Получается, что Британия переходит на периферию принятия решений по финансовым вопросам. И здесь возникает противоречие. Скажем, в зоне евро обсуждается налог на банковские транзакции (так называемый налог Тобина), которые во многом идут через лондонский Сити, а лондонскому Сити это не выгодно. Есть и другие вопросы, по которым Британия имеет особое мнение.

Любовь Ульянова

Действительно ли простых избирателей волнуют проблемы в банковском секторе?

Елена Ананьева

Возможно, далеко не все в этом разбираются. Но расширение ЕС бьет еще по одной чувствительной для британцев точке – проблеме иммиграции. Британцы уже давно недовольны так называемым «польским сантехником», а сейчас ЕС открывает двери для болгар и румын. Британские экономисты по-разному оценивают влияние иммиграции на экономику страны. Одни считают, что иммиграция приносит доход Британии. Другие видят в иммигрантах людей, заинтересованных в социальных пособиях, отягощающих бюджет государства, а не развивающих экономику страны. Так или иначе, для простого избирателя иммиграция – весьма больная тема.

Любовь Ульянова

Вы упомянули об усилении евроскептиков на выборах в Европарламент. А каковы перспективы их объединения? Ведь между Фараджем и Марин Ле Пен существует конфликт. Фарадж обвиняет Национальный Фронт в застарелом антисемитизме, а Марин в ответ называет его клеветником. В чем причина их конфликта?

Елена Ананьева

Вы уже назвали причину конфликта. Что касается перспектив объединения обеих партий во фракцию в Европарламенте, то сложно говорить об этом заранее. Будем смотреть, какие возникнут коалиции, сохранится ли фракция «Европа за свободу и демократию», в которую входила ПНСК. Вполне возможно, евроскептики будут объединяться для голосования по отдельным вопросам.

Любовь Ульянова

Каково отношение Фараджа к России? Известно, что его иногда называют «главным фанатом Путина» в Великобритании. Но так ли это на самом деле? Или же Фарадж использует русскую тему для усиления атак на Евросоюз (как на дебатах с Клеггом, когда он заявил, что у ЕС «руки в крови» из-за кризиса на Украине)?

Елена Ананьева

Британцы недовольны европейской бюрократией. Фарадж называет политику ЕС «экспансионистской, империалистической». И это не случайно. Существует мнение, что ЕС – велосипед, который упадет, если перестать крутить педали. Поэтому расширение – это политика, жизненно важная для ЕС. На фоне экономических неурядиц речь зашла об Украине, которая хотела через соглашение о зоне свободной торговли приобщиться к ЕС. Это было очень важно для европейской бюрократии, но при этом далеко не все страны-члены ЕС готовы видеть Украину в составе этого интеграционного объединения в качестве полноправного члена. Когда в ноябре 2013 года Путин поддержал предложение Януковича сесть за стол переговоров втроем – Россия, Украина, ЕС, – Европейский Союз ответил: «Мы не видим роли для третьих стран». На Украине разразился столь глубокий кризис, что это вызвало недовольство политикой ЕС, который не желал просчитать последствия своих действий.

Любовь Ульянова

Получается, что в данном случае для Фараджа Россия – это просто повод покритиковать ЕС… Но Фарадж одобрил и позицию Путина в урегулировании сирийского кризиса.

Елена Ананьева

Здесь опять нужно смотреть на ситуацию в целом. И дело не в одном Фарадже. Для британцев сирийский кризис имеет значение в свете истории с военным вторжением в Ирак. Тогда Тони Блэр обманул парламент и общественность. И когда 29 августа 2013 года Кэмерон вынес на обсуждение британского парламента вопрос о военном вмешательстве в сирийский кризис, парламент проголосовал против. Против политики своего правительства проголосовали не только лейбористы, но и часть консерваторов. А партия Фараджа в британском парламенте не имеет ни одного места. Просто таково общее мнение британцев.

Любовь Ульянова

Получается, что для англичан позиция Путина и России по сирийскому кризису выглядит более приемлемой?

Елена Ананьева

Это потому что позиция Путина не предполагает военного вмешательства. Россия ориентируется на мирные политические, дипломатические средства в сирийском кризисе. Война в Ираке, и, самое главное, обман Блэра стали своего рода лакмусовой бумажкой. Точнее, это был обман США, но Британия тогда активно подпевала американцам. Речь шла о наличии у Ирака оружия массового уничтожения, но после вторжения доказательств наличия этого оружия найдено не было. В Британии прошло три расследования о том, как принималось решение о военном вторжении в Ирак, об участии Британии в военном вмешательстве. Блэра обвиняли в том, что он «подтянул» данные разведки под задачу обосновать вторжение в Ирак. Да, это было не доказано, но правительство дискредитировало себя полностью в иракском вопросе. Блэру пришлось досрочно уйти в отставку во многом в связи с «иракским досье». Поэтому для британцев тема военных вторжений – очень чувствительная.

Любовь Ульянова

Можно ли сказать, что Фарадж аккумулирует протестные настроения простых избирателей, недовольство простых англичан политикой своего государства в целом?

Елена Ананьева

Да, вполне. Фарадж нашел две болевые точки, которые зависят друг от друга. Недовольство сосредоточением наднациональных прав в Брюсселе и иммиграция.

Любовь Ульянова

А как Фарадж и его партия относятся к евроатлантической солидарности? К статусу Британии как младшего партнера США по НАТО?

Елена Ананьева

По вопросам обороны ПНСК придерживается мнения о необходимости увеличить оборонный бюджет, выступает против военного вмешательства и военной помощи. Однако Фарадж заявил, что позиции партии будут подвергнуты тщательному анализу и пересмотру после выборов в Европарламент.

Обсуждение закрыто.