Русская истина
Если вернуться к изначальным принципам свободы слова, прессы, мнений и сомнений в почитающем себя демократическим обществе, – нет ли во всём этом некоего кричащего противоречия и вопиющего желания отправить в игнор, а после и полностью уничтожить всю худо-бедно, но тщательно законспектированную историю, от гренландских льдов, до египетских пирамид?
Русская мысль, не освоившая толком античного и византийского наследия, столкнулась с «проектом Просвещения», в рамках которого для России, с ее исторически сложившемся приоритетом коллективной безопасности над индивидуальной свободой, объективно просто не было места. Вот почему, едва прервав свое долгое молчание, русская мысль начала развиваться в смысловых пределах все более крайнего западничества и антизападничества, которые не позволяют преодолеть периферийное по отношению к самому Западу сознание, столь неадекватное нынешней ситуации обостренного с ним конфликта.
Консерватор имеет свою оценку социализма, учитывающую не только его достоинства, но и его недостатки, и в этом смысле он не может согласиться с левыми его апологетами. У консерватора есть и своя точка зрения на прогресс, и свое отношение к религии. Но осознание того, что капитализм ведет все человечество в пропасть постмодернистского, нового варварства, делает консерватора попутчиком той центральной линии в движении социализма, которая «сознательно связывает себя с высшими достижениями человеческой культуры»