Социальный консенсус или кроссворд на костях

Найдите название, что по вертикали, что по диагонали, много букв: режим, в котором вся информация безоговорочно фильтруется и подаётся населению строго в соответствии с ведущей линией партии действующего правительства.

Угадайте время и страну.

Картинки для наглядности: Франция. 25 января 2022. Публичное заявление г-жи Селин Пигалль, директрисы одного из центральных информационных телеканалов – BFM, вызывает ударную волну и прокатывается бурными дискуссиями по французским СМИ.

После чего так же внезапно затихает, смущённым и, увы, недолгим эхом.

На одной из резонансных телепередач, за круглым столом, посвящённым «управлению санитарным кризисом и политизации научных дебатов», директор одного из ведущих информационных СМИ прямо заявила, что вся информация, связанная с вирусом, пандемией и всеми прилегающими, в течение двух с лишним лет выдавалсь в эфир,  строго в согласии с директивами правительства, чтобы “не расшатывать социальный консенсус и не противоречить официальному дискурсу властей”.

Никакие альтернативные мнения или данные (!!!), опровергающие “официальный дискурс”, к эфирам не допускались.

Последовавшие за этим заявлением возмущённые вопросы и уточнения однозначно подтвердили, что политика телеканала – сознательно поддерживать и распространять любые несуразности, неточности, противоречия и даже фальшивые новости (fake news), чтобы “не волновать людей, не компрометировать официальный дискурс властей и не нарушать социальный консенсус”.

Под «социальным консенсусом» сегодня в Европе совершенно открыто и без лишнего стыда понимают некое покорное согласие безропотно принимать официальную версию любой информации, выдаваемой преданными действующему правительству источниками, не позволяя себе отклоняться от навязанной всё тем же правительством интерпретации фактов и событий.

Только ли в Европе или ещё где, с миру по нитке – анализируйте и решайте сами. Я покажу вам здесь всего несколько наглядных чисто европeйских примеров. За кадром останется внушительное количество других. Точно таких же.

Пока несколько огнеупорных и отчаянно независимых французских медиа тщетно пытались заставить публику осмыслить шокирующую истину: вас накачивают заведомо ложной и недосказанной информацией, под предлогом вашего душевного спокойствия и идеологической целостности политики государства, – заявление мадам Пигалль было немедленно препарировано, интерпретировано и “отмыто” от негативной коннотации.

Незыблемо политкорректные идеологи послушной журналистики бросились на амбразуру, взахлёб поясняя, что лучше лгать и не договаривать всем вместе, чем вызывать сомнения опасной правдой и волновать впечатлительных граждан, в кризисный период. A поэтому, политика директрисы одного из ведущих новостных каналов абсолютно верна и оправдана, «в условиях пандемии». Как, впрочем, и во всех остальных условиях. Поскольку цель современной журналистики не информировать, не анализировать и не заставлять думать головой, а внушать, убеждать и заставлять верить в необходимые ведущей линии партии концепции.

Именно по этой благородной причине все компрометирующие официальную пандемическую доктрину мнения до сих про не допускались в центральные СМИ, хоть и частично пробивались к публике в периферийных, в весьма незначительных пропорциях, а все противоречащие официальной доктрине докладчики любезно приглашались на ведущие ток-шоу в пропорции один на девять пропагандистов, с одинаковым регламентом.

И это правильно, гневно скандирует прямо сейчас вся политкорректная рать, потому что нечего мутить мозги законопослушным гражданам, обязанным беспрекословно доверять государству, которое, ясен пень, безусловно лучше всех о них позаботится. То есть, всё это было неправильно при каком-нибудь Брежневе, в каком-нибудь тоталитаризме. А в государстве демократическом всё это так и должно быть.

Здесь вы подумаете, что я передёргиваю и досадно ошибётесь. На самом деле, я даже не договариваю.

Иными словами, мы имеем дело с полным оправданием и обоснованием единолично фильтруемой формально “демократическим” государством информации, которую это государство желает или не желает кинуть собственным гражданам, как сахарную кость.

При этом, столь же откровенно не возбраняется, но даже поощряется любыми средствами дискредитировать любую противоречащую “официальной линии” репутацию. Как это в течение двух с половиной лет делалось в случаях нобелевского лауреата, профессора Монтанье, или изначально ставшего нарицательным, поскольку успешно “лечащим без вакцин” профессора Раулта.

Даже по поводу скончавшегося на днях профессора Монтанье, центральная французская пресса буквально захлебнулась в некрологах прежде всего намёками на его “своенравные и причудливые” мнения, “тяготеющие к комлотизму”, пустив по боку как его неoспоримые научные заслуги, так и его неопровержимо сбывшиеся «комплотистcкие предсказания». Дабы не сбивать с толку социальный консенсус.

Напомню, что в первые же недели пандемии, профессор Монтанье первым заговорил об искусственном происхождении вируса и заявил о бесполезности и опасности любой вакцинации в пандемических условиях, которая лишь посодействует усиленным мутациям и усугубит заражения. Правоту профессора очень быстро подтвердили не только действительность и цифры с графиками, но и его изначальные оппоненты, сегодня вынужденные признать верность этих предсказаний.

Другим примером избирательной информации, бессовестно противоречащей официальной линии и нарушающей социальный консенсус служит ещё один, грянувший практически одновременно c заявлением директрисы BFM скандал. На этот раз, в эпицентре оказалась информация совсем другого рода, с совсем другого телеканала, но освещающая всё тот же риторический вопрос: считать ли нормальным и обоснованным, что гражданам не следует выдавать и показывать пусть и реальные, но нарушающие их «спокойствие» факты. При том, что эти факты давно и хорошо известны подавляющему большинству этих самых граждан, спокойствие которых эти факты давно и серьёзно нарушают.

Популярная передача “Запретная зона” на телеканале М6 выпустила короткий документальный фильм о радикальном исламизме, открыто процветающим во всей Европе и разрушающем, в том числе, Францию. Съёмки показали реальную ситуацию с уже недоступными гражданам немусульманского вероисповедования кварталами во всех кардинальных географических точках страны: в городах Рубэ, Марселе, Лионе или Бобиньи (пригород Парижа).

Фильм фиксирует улицы целых кварталов, где нет ни единого человека европейской внешности, где все женщины поголовно носят паранджу, где магазины продают детские игрушки без лиц (!) (радикальный ислам запрещает человеческие изображения); где ассоциации так называемой “помощи учащимся” на господдержке (!), занимаются открытым прозелитизмом в радикальный ислам среди детей и подростков; где спокойно работают рестораны, куда пускают только женщин в парандже и где этим женщинам дозволены отделённые от мужского зала места; где книжные лавки успешно торгуют очень специфической литературой, призывающей к “священной войне” (джихадy) и побиению женщин камнями (лапидация).

После выхода фильма в эфир поднимается настоящая буря в соцсетях, затем реагирует “центральная пресса”, тщетно пытающаяся минимизировать показанное (обычный вердикт политкорректной рати: “вкусовщина и преувеличения, порождённые боязнью коммунитаризма”). Наконец, автор фильма, журналистка Офели Менье и один из согласившихся говорить на камеру свидетелей начинают получать угрозы смерти и обещания «кровавой расправы» при первой возможности. Настолько многочисленные и явные угрозы, что и журналистку, и свидетеля срочно помещают под полицейскую защиту.

В спешно созванных ток-шоу, где по традиции на одного неполиткорректного, глаголящего истину участника всегда приходится девять политкорректных отрицателей действительности, (даже и зафиксированной телекамерой), и где эти девять непременно хором перекричат одного, – тщетно стараются объяснить наглядное положение вещей “трудностями интеграции прибывающих мигрантов в европейскую действительность”. Европейская действительность не подходит прибывающим в неё мигрантам, поэтому они создают свою. На территории принимающего их “монастыря”, попирая его уклад и на его же средства.

Одновременно со всем вышеописанным, министр внутренних дел Франции, Жеральд Дарманен, на вопрос, как объяснить, что 69% французов не считают удовлетворительной политику государства относительно личной безопасности граждан, если учесть, что за время правления президента Макрона статистика фиксирует прирост преступности на более чем 30%, резко и подчёркнуто презрительно отвечает журналистке: “Эй, потише, успокойтесь-ка, всё будет хорошо!”

Вот на таком уровне функционирует сегодня французская (да и европейская, чего уж там) политика, журналистика и даже, я бы сказала, “дипломатика” (иначе уже и это не назовёшь). Моргните дважды левым глазом, если там, где находитесь вы, всё то же самое функционирует по-другому.

И подумайте, что всё-таки важнее лично вам: оскоплённая пропагандой «информация», призванная во что бы то ни стало удержать в коме социальное неведение, пока не рванёт изнутри, или крайне неприятная и опасная для вашего душевного спокойствия правда, кромсающая вашу действительность по живому, пока вам настойчиво рекомендуют расслабиться и довериться добровольно-принудительным рекомендациям ваших официальных информаторов.

Дайте название такому режиму, что по горизонтали, что по вертикали. Угадайте время и страну.