Самый опасный человек на земле

Вчерашняя ночь в Москве ознаменовалась новостью из далекого и малоизвестного местечка Таос (штат Нью-Мехико), где последние годы жил некогда великий и ужасный Дональд Рамсфелд. Новость была трагической: экс-министр обороны США скончался от множественной миеломы на 88-м году жизни, не дожив десяти дней до своего дня рождения.

Ни в Соединенных Штатах, ни, тем более, в России он уже не был фигурантом актуальных новостей. Имя его подзабылось и появлялось если только в компании имени такого же великого и ужасного, и, по счастью, еще живого Ричарда Чейни. Между тем, эти двое чуть менее двадцати лет назад (миг в историческом масштабе, свидетельствующий о стремительном ходе нашего времени) наводили тот самый «шок и трепет» на всю планету. Колин Пауэлл называл их «еб*нными психами», Чейни считался «самым опасным вице-президентом в истории», а Рамсфелд – «самым опасным человеком на Земле».

Основную опасность для цивилизации, безусловно, представляла «ястребиность» этих настоящих американских парней. И если кого-либо и можно было считать натуральным воплощением расхожего пропагандистского штампа «пентагоновский ястреб», то был им Дон Рамсфелд. Self-made man из Чикаго, начавший политическую карьеру еще в 60х и дважды занимавший пост министра обороны – сперва став самым молодым в этой должности, а после – самым старым.

Фигура Рамсфелда идеально подходит для столь любимых многими конспирологических теорий. То там, то здесь он оставлял след, начиная с «Уотергейта» и высадки американцев на Луну, продолжая фармацевтическими корпорациями (привет сторонникам “чипирования” через вакцинацию) и триумфально заканчивая 9/11, войнами в Афганистане и Ираке, а также печально известными тюрьмами Гуантанамо и Абу-Грейб. «Я стою по девять часов в день, почему они стоят по четыре?» – как-то обронил о пытках заключенных министр обороны, к семидесяти годам взявший привычку работать стоя (в Пентагоне ему сделали специальный стол для этого).

Правда, с легкостью же конспирология и опровергается, как, к примеру, главный миф об 11 сентября – трагедии, якобы организованной самим американским правительством. Действительно, на момент террористических атак на своих рабочих местах (т.е. потенциальных целях террористов) не было ни президента Буша мл., ни госсекретаря Пауэлла. В Белом доме же присутствовали Чейни и Райс, моментально эвакуированные в бункер, а в Пентагоне, который и стал второй мишенью после ВТЦ, как ни в чем не бывало работал министр обороны. Вряд ли в планы всех этих людей входило самоубийство. Позже Рамсфелд запишет воспоминания о том страшном дне.

Во время атаки он находился в своем кабинете, куда вернулся после завтрака с конгрессменами, и с ужасом наблюдал за происходящим в НЙ по телевизору. После того, как самолет протаранил Пентагон, Рамсфелд почувствовал, что здание тряхнуло, как это обычно бывает при строительных работах. Он вышел из кабинета и быстро двинулся вдоль Кольца E – внешнего коридора. К тому времени «ад уже спустился на Пентагон».

Рамсфелд видел, как люди, которые держались на ногах, в ужасе отбегали от пожара, и как они помогали тем, кто не мог двигаться. Видел раненых, обожженных, видел людей в форме, которые вытаскивали из огня пострадавших. С момента террористической атаки прошло всего несколько минут, поэтому ни пожарных, ни скорых, ни полицейских машин еще не было. Рамсфелд вспомнит, как услышал чей-то голос: «Мы должны помочь». Он обернулся и увидел сидящую на траве окровавленную молодую женщину. Она не могла подняться, но произнесла: «Я могу помочь. Я умею делать уколы». Сам он взялся подтащить раненого.

Вернувшись в кабинет, он переговорил с президентом Бушем, доложив ситуацию. Жертв могло бы быть куда больше. То крыло Пентагона, в которое врезался самолет, частично ремонтировалось, и из обычно работающих там десяти тысяч сотрудников, на своих местах находилось меньше половины. Дым от пожара становился все невыносимее, и Рамсфелд со своей командой – Вулфовицом, Майерсом, ди Рита, – перешел в Национальный Военный Центр Управления, расположенный в подвале. Согласно плану, существовавшему еще со времен Рейгана, министр обороны в случае угрозы своей безопасности должен незамедлительно покинуть Вашингтон, но Рамсфелд отказался выполнять эту инструкцию. Он оставался в своем ведомстве и там же узнал о четвертом террористическом акте, который окончился крушением самолета в Пенсильвании.

Так начинался новый отсчет американской истории и политики администрации президента Буша мл. Существует мнение, что именно те теракты, потрясшие не только сами Соединенные Штаты, но и весь мир, стали точкой отсчета еще и нового тысячелетия. Но мне кажется, что это не так. И сами террористические атаки, и последующие военные кампании США на Ближнем Востоке, которыми и руководил непосредственно Дональд Рамсфелд, стали, скорее, ярчайшим и трагичным финалом века XX-го, и того старого мира, его цивилизационных основ, которые все еще привычны людям среднего и старшего поколения. Отсчетом же нового тысячелетия стало, скорее, появление в Белом доме Барака Обамы.

Редко когда я соглашаюсь с президентом Путиным, но он абсолютно прав в том, что третья мировая война сегодня не стала бы возможной из-за недавнего инцидента с кораблем британских ВМФ «Defender», даже в случае открытого его противостояния с российским флотом. За последнее десятилетие мир все же переориентировался, причем, в положительную сторону, и, возможно, даже переродился.

Недавняя смерть принца Филипа, герцога Эдинбургского, подчеркнула конец старого мира с эстетико-культурной точки зрения. Теперешняя смерть Дона Рамсфелда подчеркивает конец того мира с точки зрения политико-определяющей. И, как бы кощунственно это ни звучало, для самого мира – это, безусловно, хорошо. Это даже правильно. Но людям, помнящим эпоху, прощаться с ней тяжело. Ведь помнятся не только войны, трагедии и пытки.

Помнится неожиданно теплая дружба Рамсфелда с Сергеем Ивановым, которая, в общем, едва ли ни единственная удерживала американо-российские отношения на, не побоюсь этой оценки, хорошем рабочем уровне, когда и президенты стран, и министры иностранных дел их раз за разом рушили. Отношения США и России в период, когда оборонные ведомства возглавляли Рамсфелд и Иванов, несмотря даже на противостояние по Ираку «старой Европы» (еще один мем Рамсфелда) и примкнувшей к ней России, не были настолько далеки от идеала, сколь далеки они от него теперь. Да и можно ли сегодня вообразить, чтобы в Москву приехал глава Пентагона? В обозримом будущем – нет, а вот Дон Рамсфелд бывал в России регулярно.

Помнится и достойная позиция Рамсфелда и Чейни по Трампу, когда они посмели не солидаризоваться с истеблишментом, а остались верны GOP и поддержали своего кандидата, в отличие от Буша мл., выступившего за Клинтон; или Колина Пауэлла, который еще раньше отмежевался от партии, поддержав Обаму.

Помнятся бесконечные мемы: «известное неизвестное», «старая Европа», «шок и трепет» и т.д. Ни одно правительство не производило столько преимущественно черного юмора, сколько администрация Джорджа Буша мл. Сегодня это становится базой для экранизаций. Пару лет назад появившийся в прокате фильм «Vice» (в российском переводе «Власть») повествует о тех, еще совсем недавних реалиях с точки зрения Дика Чейни. Нашлось в картине место и Рамсфелду, правда, показанному парадийно-похабно.

Дон Рамсфелд, конечно, был человеком войны. Но «этот маленький безжалостный ублюдок», как однажды отозвался о нем Ричард Никсон, всегда имел одно коренное отличие от людей того же плана (вроде Черчилля и ко): он никогда не использовал войну как способ получения власти и никогда не держался за саму власть. Только за последний свой срок в Пентагоне Рамсфелд написал президенту Бушу мл. более дюжины прошений о своей отставке. Одно такое было удовлетворено в ноябре 2006 года.

Существует также другое отличие Рамсфелда от остальных людей подобного типажа. Он сумел признать саму войну как явление и инструмент – провалом: «И каждый раз когда руководство страны участвует в войне, это означает потерю человеческих жизней. А каждая человеческая жизнь – это сокровище. Война означает, что будут раненые, что чьи-то жизни и жизнь их родственников полностью изменятся. Это – тяжелая ноша».

И Дональд Рамсфелд достойно жил со своей ношей.

 

_______________________

Наш проект можно поддержать.