РI: Русская Idea продолжает публикацию материалов четвертого круглого стола, посвященного теме «Причины кадетского фиаско: ложные идеи или неудачные лидеры?» и предлагает вниманию читателей второй установочный доклад – нашего постоянного автора, историка Фёдора Гайды. Фёдор Александрович обращает внимание на то обстоятельство, что кадеты, оказавшись ведущей силой в первом составе Временного правительства, не смогли преодолеть собственный оппозиционный бэкграунд, предпочитая решать возникавшие проблемы с помощью сецессии.
Предыдущие материалы круглого стола: Кирилл Соловьев. Кадетский либерализм – историческая миссия vs исторические обстоятельства.
***
Главное, что стоит сказать о кадетах в 1917 году: над их поведением довлел оппозиционный бэкграунд. Эти люди в составе партии – более десяти лет, а как общественные деятели — десятилетиями – находились в оппозиции. Причем в оппозиции как политической, так и интеллектуальной. Эти люди были частью освободительного движения России. Они выступали за коренную перемену существовавшего в России политического строя либо посредством политической эволюции, либо посредством каких-то широкомасштабных реформ. В этом смысле можно говорить об их революционности, хотя и не о пропаганде революционных методов борьбы. Впрочем, было и такое. Во всяком случае, можно точно говорить, что они никак не связывали себя с той государственной структурой, которая имела место в России в начале ХХ века.
Вместе с тем, будучи органичной частью оппозиции, кадеты представляли собой её нетривиальную часть.
Во-первых, в составе кадетской партии находилась, не побоюсь этого слова, лучшая часть русской интеллигенции того времени – если оценивать по формальному интеллектуальному потенциалу, общественной, научной активности и так далее. То есть это действительно интеллигенция высшего сорта, цензовая часть русской интеллигенции. В начале ХХ века под интеллигенцией понимались «служители идеи», а не просто образованные люди. Поэтому, обобщая, кадетская партия – это служители идеи, обладающие хорошим социальным статусом.
А в составе русской интеллигенции в тот исторический период были и люди вполне уголовные. Согласно представлениям начала ХХ века, бросать бомбы во имя высокой идеи – это тоже «служение». Точно также как принадлежали к интеллигенции грабившие банки «ради партии». Когда в 1936 году Иосиф Сталин назвал себя «главным интеллигентом», он совершенно не грешил против истины.
Кадеты же не просто являлись лучшей частью той интеллигенции, они ещё и прекрасно это осознавали. Они всегда демонстрировали представление о своем интеллектуальном превосходстве над всей остальной Россией. Характерны фразы, которые вырывались у них периодически в разных формах. Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс как-то сказала: «Единственное, что отличает Россию от Турции — это то, что в России есть кадетская партия». И это отнюдь не оговорка, непонятная фраза, напротив, это как раз было очень присуще мировоззрению этих людей.
Несколько слов о лидере кадетов – Павле Милюкове. Как партийный лидер и политический тактик он сравним только с Владимиром Лениным. При этом в его поведении всегда хорошо видно, в соответствии с какими клише он действует, и какие схемы, взятые из истории, он использует. То есть с кем из исторических деятелей он в данный момент себя ассоциирует. Это не всегда было заметно его современникам, надо сказать, поэтому ему очень часто приходилось уговаривать, в том числе и своих партийных товарищей, на то или иное решение. Иногда это приводило к острейшему кризису: в 1918 году это случилось в связи с его германской линией. В 1915 году ему пришлось всеми правдами и неправдами запихивать кадетскую партию в Прогрессивный блок. Тем не менее, его авторитет в партии был достаточно высок, и ему были готовы верить даже тогда, когда не очень понимали, зачем он предпринимает те или иные шаги.
При этом кадетская партия из всех партий освободительного движения в наибольшей степени сторонилась классовой идеологии. Её совершенно невозможно назвать «буржуазной». Отношения с буржуазией как социальной группой у кадетов были плохие. Я не говорю, конечно, об отдельных представителях буржуазии, это другой разговор. Но, как известно, с отдельными представителями буржуазии хорошие отношения были у самых разных оппозиционных партий, включая большевиков.
Если же сравнивать кадетизм с классическим западным либерализмом, то он был заметно левее. Особенно после внесения в кадетскую программу серьезных изменений в 1917 году.
Что произошло в 1917 году с кадетской программой? По понятным причинам в марте 1917 года кадеты автоматически стали республиканцами. И ничего удивительного в этом не было, потому что для кадетской партии вопрос монархии или республики всегда был вопросом второстепенным. Для них главный вопрос – это вопрос парламентарного строя: если в России будет парламент, то будет царь или не будет — это не столь важно. Поэтому кадеты легко стали республиканцами на уровне программы партии, а многие из них открыто были сторонниками республики и до этого.
На 7-том съезде партии в марте 1917 года обсуждался вопрос, не провозгласить ли партийной целью социализм. У этой идеи было много сторонников, но в итоге решили, что такая установка помешает сохранить надклассовую позицию и построить отношения с самыми разными политическими силами, а это было принципиально важно для кадетов в 1917 году.
8-й съезд кадетской партии в мае 1917 года принимает ещё ряд изменений в партийную программу. Например, был утвержден принцип трудового землепользования, а это показатель серьезного движения влево.
Что это означало на уровне реальной политики? Что кадеты не лукавили, когда говорили, что у них «есть друзья слева». Кадеты ведь так и не осудили революционного терроризма, никогда не сжигали мосты в своих взаимоотношениях с более левыми. При этом они всегда подчеркивали, что «друзей справа» у них нет, что ни с какими октябристами они дела иметь не собираются. И когда им в 1915 году всё-таки пришлось иметь с ними дело, скорее, октябристы приблизились к кадетам, чем наоборот. В общем-то, в 1915 году от октябристской партии осталось одно наименование.
Будучи партией принципиально оппозиционной к тому строю, который существовал в феврале 1917 года, кадеты, в общем, не имели больших надежд на его постепенное изменение. И если они и говорили о его реформировании, то предполагали, что оно будет быстрым и, скорее всего, обвальным и революционным. Именно так они формулировали альтернативу. Такое восприятие политической реальности принципиально отличало русских кадетов от умеренных либералов XIX века. В частности, это приводило к серьезным проблемам с подготовкой законопроектов до 1917 года. Кадетские законопроекты обычно решали какие-то декларативные задачи, будучи всегда принципиальной постановкой вопроса, и никогда – вопросом о каком-то частном изменении. В итоге в 1917 году кадеты оказались без «пакета» подготовленных законопроектов, и законы пришлось «писать на коленке» прямо в марте 1917 года, чем Временное правительство активно и стало заниматься.
Какие законодательные инициативы были у кадетов накануне Февральской революции? Очень показательный проект – проект создания Союза национальной обороны в 1915 году, в момент «Великого отступления». Согласно проекту, государственный механизм предполагалось полностью подчинить Государственной Думе, последняя должна была стать своего рода штабом национальной обороны. А депутаты – как наиболее профессиональные люди в вопросах национальной обороны – должны были обеспечивать страну снарядами. Милюков, кстати, так и заявлял, что именно Дума обеспечивала снарядами страну.
С таким восприятием кадеты и подошли к 1917 году. Политика Временного правительства, прежде всего первого состава, в котором кадеты были особенно влиятельны, является прямым следствием подобных представлений. Как известно, Временное правительство строило политику с опорой на гражданское самосознание, на котором должен был зиждиться и правопорядок, вместо полицейских и сопутствующих им структур. Народная милиция была не просто уступкой министров-капиталистов революции, её учреждение вытекало из самого мировоззрения кадетов.
В экономической же сфере кадетское правительство вполне сочувствовало идее государственного социализма, государственных монополий, которые будут играть важную регулирующую роль в экономике.
Большую ставку кадеты делали на всероссийское Учредительное собрание, но для них было важно, чтобы там было принято «правильное» решение. То есть то, которое бы предложили ему кадеты. И здесь нельзя не вспомнить знаковую брошюру Ивана Петрункевича под названием «Очередные задачи земства», которая вышла за несколько десятилетий до февральской революции, еще на рубеже 1870-х – 1880-х годов. Уже там Петрункевич писал, что главной задачей земства является подготовка Учредительного собрания, но очень важно, чтобы мужики на Учредительном собрании проголосовали правильно — то есть «так, как мы им скажем». Поэтому, когда на выборах в Учредительное собрание кадеты проиграли, и были объявлены большевиками вне закона как партия, то после разгона Учредительного собрания появились кадетские листовки, в которых говорилось о том, что это «неправильное Учредительное собрание», а правильное будет собрано после свержения большевиков.
В свете сказанного во многом становится понятным, почему главная тактика кадетов в 1917 году – это сецессия. Украина объявляет о политической автономии — кадеты говорят: «В таком случае мы выходим из правительства». Выступление Лавра Корнилова, реакция кадетов: «Мы выходим из правительства». Учредительное собрание «неправильное»: «Мы к этому Учредительному собранию никакого отношения не имеем!» И так далее. То есть кадеты стремились «сохранить себя для некой будущей России, которая будет тогда, когда мы будем правящей партией, и когда вся страна будет сама осознавать, что мы для нее принципиально важны».
Напомню фразу Андрея Шингарева, судьба которого была, как известно, печальна: он был заколот матросами на больничной койке. В конце 1917 года он успел написать небольшие мемуары. И в них есть любопытная оговорка, как бы подводящая итог событий 1917 года: «Если б я знал, что все будет так происходить, как происходит, я бы ни минуты не сомневался, что именно так и надо сделать. Пускай все будет так, как оно идет. Революция была для России необходима». Как известно, в эмиграции Милюков говорил то же самое: когда-нибудь, в будущей России мы ещё сформируем правительство, и Россия будет идти правильным путем.
В завершение я бы хотел отметить, что кадеты очень органичны для России начала ХХ века. Они – продукт деятельности российского правительства. Если четверть века принципиально объяснять людям, что они никогда не будут иметь отношения к политике, то вырастут именно такие люди, какими были кадеты. При этом ведь они прошли классические гимназии, университеты. Именно там будущие кадеты сформировали представления о собственном интеллектуальном превосходстве, не получив при этом никаких практических навыков. У Василия Маклакова есть такое наблюдение: чаще и сильнее всего в жизненные тупики попадали те, кто оканчивал классическую гимназию «на пятерки». Или этот человек должен был заключить сделку с совестью и начать делать государственную карьеру. Тогда он пропитается прагматизмом, здоровым цинизмом, поймет, что все эти прекрасные программы – утопия.
Настоящим крестным отцом кадетской партии является Александр III. Он – главный русский утопист конца XIX века.
