Рубрики
Блоги Размышления

Нужна ли России национальная революция?

Последнее время активно обсуждается вопрос о том, нужна ли России национальная революция. В большинстве своём публицисты склоняются к мнению, будто бы да, нужна. В подтверждение своих слов они ссылаются на опыт европейских стран – дескать, все они в своё время пережили массовое увлечение националистическими идеями и с тех пор активно процветают, чего и нам желательно.

Предполагается, что у истории развития общества есть определенная закономерность и строгая этапность. Сначала происходит одно, потом  другое, за ними – третье. Шаг за шагом, без сбоев, забеганий вперёд и отступлений. Перепрыгивать, делать обходные манёвры, спешить – ни в коем случае нельзя, поскольку тут нужна точность как в химической лаборатории. Не дай бог,  в пробирке окажутся примеси – реакция обязательно пойдёт не так.

Кроме того, есть печальный опыт советского прошлого, когда в масштабах всей страны пытались построить социалистическое и даже коммунистическое общество, миновав этап развитых капиталистических отношений. Иными словами, когда человек из мира первобытной общины, живущий интересами натурального хозяйства, без опыта пролетарства, искусственно втягивался в мир индустриальный, с заводами, тотальной мобилизацией, пропагандой. Никто не хочет повторения тогдашних ужасов.

В золотом для российской культуры девятнадцатом веке  состоялась замечательная дискуссия о перспективах русской крестьянской общины и русской артели, хорошо известная специалистам по истории российской мысли. Герцен тогда много писал о том, что архаичность русской деревни в новых экономических условиях даёт ей возможность перейти из феодального мира в мир социалистический, минуя болезненные и ужасные переживания, связанные с неизбежным обнищанием и геометрическим ростом насилия. Имелась ввиду, конечно, британская промышленная революция и те страдания, которые пришлось пережить простым гражданам по пути от сохи к конструкторским бюро. На практике, как известно, этот переход, инициированный большевиками, обернулся ещё большими горестями, по сравнению с теми, которые описаны в манифесте коммунистической партии.

На основании этих двух примеров обычно делается вывод, мол, не надо изобретать велосипед. Если  уж  все развитые страны когда-то были националистическими, значит, тут есть прочная связь и не надо её игнорировать, как не надо игнорировать законы природы – всё равно не получится, природа есть природа.

Рассуждение понятное и очевидное. История – черный ящик, люди, говоря откровенно, не умеют перестраивать общество – уж очень это редкий и специфический опыт и потом, если бы могли, давно превратили земную юдоль в Новый Иерусалим. Раз такого не произошло, проще, разумней и выгодней повторять путь тех, у кого получилось хотя бы примерно. Кстати, как считают этологи, самая успешная стратегия в мире живой природы – именно копирование. Придумывание заново, на свой страх и риск, зачастую заканчивается провалом.

Нет ли здесь ответа на вопрос касательно странности и курьёзности некоторых преобразований царя Петра? Например, касательно европейского костюма и внешнего вида граждан? Так ли уж важно, какую одежду, персидскую или голландскую, предпочитает московит? И какое дело государю до бороды? С точки зрения современного человека это выглядит абсурдно, однако, если обратиться к логике подражания, некоторые проблески рациональности появляются.

А вдруг бритьё бороды способствует живости ума? Для начала восемнадцатого века вполне научное суждение. А раз есть хотя бы малейшая вероятность того, что такая связь существует, то лучше принудить к бритью, охраняя себя от дополнительного фактора риска.

Возвращаясь к вопросу о неизбежности национализма – обязательность политического движения, делающего акцент на русскости – не похоже ли это принудительное ношение париков?

На чём основывалось бы такое движение, если убрать из уравнения нелегальных рабочих, приехавших из Азии? На риторике национального освобождения? От кого? Под чьи игом живут сейчас русские? Отбросив в сторону экзотические версии типа еврейской оккупации, английского протектората и кавказского имамата, получается, что не под чьим. Русское правительство насквозь русское, общается с народом на одном языке, они прекрасно друг друга понимают и сочувствуют взаимным нуждам.

По этой же причине невозможна мобилизация ради освобождения от чуждой по духу элиты. Перед революцией 1917-го  такая возможность действительно была и большевики ею блестяще воспользовались. Культурная пропасть между барином и мужиком, между промышленником и князем, между депутатом государственной думы и статским советником была непреодолима. Вплоть до того, что они ходили в разные церкви и общались на разных языках. Нынешнее же российское общество монолитно как никогда. Разделения носят сугубо экономический характер. Кроме недвижимости и счёта в банке нет абсолютно никакой разницы между теми, кто утром толкается в общественном транспорте и теми, кому положен ведомственный автомобиль с мигалкой. Даже и в образовании: свободные искусства,  Liberal Arts, одинаково презираются и теми и другими. Когда российский гражданин смотрит на кабинет министров, он видит своих в доску персонажей, родных и понятных, а не иноземных узурпаторов и оккупантов.

Что касается политики – как внешней, так и внутренней – судя по отсутствию значимых акций гражданского неповиновения, никаких претензий она не вызывает. И не надо кивать на профессиональность российских пропагандистов, виртуозно внушающих малообразованным избирателям чуждые им  идеи. Пропагандисты говорят только то, что зрители, читатели и слушатели хотели бы увидеть, услышать и прочитать. Они едины.

Может быть, русские делят Россию ещё с одним народом, как до недавнего времени делили одну страну чехи со словаками. Может быть средний российский город, какие-нибудь Луховицы или какой-нибудь Торжок, размежёвывается на две равные части: в той, которая похуже, живут русские, а в той, которая получше, таинственные нерусские? Так ведь и это не так. Россия сегодня – мононациональная страна. Подавляющее большинство русских не знают никакого другого языка, кроме своего. Любые попытки ознакомить детей в рамках школьной программы с языками других российских народов – с татарским, карельским, чувашским – проваливаются: зачем тратить время на заучивание фраз, которые тебе никогда не понадобятся? Это ли не свидетельство в пользу моноэтничности? Где живут многие народы, там в ходу многоязычие, как, например, в Швейцарии или в Канаде

Где же тогда накапливается энергия  для масштабного национального движения? Раздражение от  эмигрантов? Его, пожалуй, хватит на создание одной партии и разовый билет в парламент. А дальше? Чем она займется, когда службы, отвечающие за порядок на улицах, вдруг начнут работать? Ничем? Уйдет на покой?

И опять этот проклятый вопрос – что же  вдохнет жизнь в национальную революцию, если уж она нам так нужна? Экономические претензии малого и среднего бизнеса? Это парафия либералов и левых. Желание вернуться к границами 1913 года? Текущее правительство блестяще с этим справляется, националисты ему нужны лишь в качестве временных попутчиков и полезных идиотов. Тогда что?

Видимо придется вводить национализм сверху, принуждать к нему страну силой, угрожая наказанием за ослушание, как это обычно у нас бывает. Иначе не видать нам райских кущей.

Автор: Максим Горюнов

Публицист, блогер, аспирант философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова