17 марта вечером все информагентства выбросили строку: «умер Эдуард Лимонов». Это, конечно полный абсурд. Лимонов не может умереть. Умер Эдуард Вениаминович Савенко, который родился в 1943 году в Дзержинске и фактически перестал существовать (или настолько отошел в тень, что был известен всего лишь 2-3 ближайшим знакомым) в 1958 году, когда стал писать стихи и когда, собственно, и появился Лимонов. Лимонов – это персонаж русской литературы, такой же как Евгений Онегин, Григорий Печорин, Николай Ставрогин, Петр Верховенский и т.д. Некоторое время Эдуард Савенко предоставлял ему свое тело и значительную часть своего сознания – так Лимонов обрел плоть и кровь и мог общаться с друзьями, пить вино, спать с женщинами. Теперь Лимонов отправился туда, где и живут подобные персонажи, которые, подозреваю, суть лишь реинкарнация мифологических архетипов, принимаемых древними за богов – в особую часть платоновского мира эйдосов.
Савенко я лично не знал (хотя мечтал побывать на его встрече с читателями – теперь уж не побываю!), но все равно его очень жаль и хочется пожелать его душе Царствия Небесного, в которое, впрочем, ее хозяин, похоже, не верил. Лимонов же навсегда вошел в мою жизнь в конце 80-х, когда у нас в стране появились первые издания его стихов (я до сих пор их люблю и не понимаю, почему люди не опознают в нем одного из сильнейших поэтов второй половины ХХ века) и, естественно, роман «Это я, Эдичка!». Роман этот сразу все во мне перевернул: своим напором, смелостью, мощнейшим лиризмом (по моему, Лихачев, прочитав «Эдичку», сказал, что это писал величайший лирик). Я сразу понял, что его «порнографические» вставки – не что иное как аляповатые флажки, чье предназначение – отпугнуть ханжей-обывателей, людей, чуждых Эдичке по крови, не способных понять его мятущейся души. Если же это понять и перешагнуть через них – окажешься там, куда попадают его настоящие «жданные» читатели, те, для кого роман и писался, незнакомые друзья (мне всегда хотелось верить, что и я к ним отношусь). Что касается мата, вплетенного в синтаксис романа, то я его воспринимал и воспринимаю как литературный прием. Один мой знакомый, которому довелось общаться с Лимоновым – но не с Савенко, разумеется! – удивленно сообщил мне: да он – интеллигентнейший человек, слова бранного не скажет, со всеми на «Вы». Я этому ничуть не удивился.
Мат в текстах, и особенно в эмигрантских, американских текстах Лимонова – маркер русскости. Люди мало обращают внимание на то, что исповедь Эдички написана на эмигрантском русском языке. Это язык человека, погружающегося в англоязычность, в чужую и не очень приятную, нелюбимую культуру, боящегося этого погружения и потому сопротивляющегося, кричащего, пытающегося каждым криком доказать свою русскость. Эти доказательства и есть русские нецензурные слова, которым, как известно, нет прямого соответствия в английском (есть, конечно, аналоги, но они не имеют и тысячной доли того эмоционального заряда). В этом, по-моему, был секрет популярности Лимонова. С конца 1980-х нас пытались сделать «новыми русскими», поменять наш культурный код, из нации Пушкина и Достоевского сделать нацией «Сникерса» и ваучера. Мы, молодые люди рубежа 1980 – 1990-х, даже и говорили тогда как «русские нью-йоркцы» из романа Лимонова – на смеси американ инглиш и русского. Наше внутренее нежелание становиться плохой копией американцев, наше страстное нутряное стремление остаться русскими (в широком, неэтническом смысле слова «русский») срезонировала с судьбой эмигранта-Эдички и предопределило бешеную популярность Лимонова…
Потом у Лимонова была Национал-большевистская партия, газета «Лимонка». Очень быстро я понял, что лимоновский национал-большевизм имеет мало общего с тем национал-большевизмом (и левым евразийством) в духе Устрялова, сторонником которого я стал уже тогда и остаюсь до сих пор. Лимонова как политика я всерьез не воспринимал, но всегда с удовольствием, жадно читал и его политические тексты – тоже как феномены литературы.
Теперь мы уже не увидим новых текстов Лимонова. Но Ролан Барт говорил, что литература – фабрика, которая рождает новые и новые смыслы, уже работая сама по себе, автономно, независимо от автора. Так что с Лимоновым прощаться не надо. Он всегда будет рядом, продолжая выводить нас из себя и наслаждаясь результатом своего эпатажа…
______
Если вам понравился этот материал, вы можете поддержать наш проект пожертвованием. Мы работаем на общественных началах и нуждаемся в помощи наших читателей.
Номер банковской карты – 4817760155791159 (Сбербанк)
Реквизиты банковской карты:
— счет 40817810540012455516
— БИК 044525225
Счет для перевода по системе Paypal — russkayaidea@gmail.com
Яндекс-кошелек — 410015350990956
