В конце уже прошлого 2015 года скандальный роман Мишеля Уэльбека «Покорность» наконец-то вышел и на русском языке.
Мишель Уэльбек известен своей радикальной позицией по отношению к исламу, которую он вопреки традициям современной политкорректной Европы особо и не скрывает. Широко известны его соответствующие откровенно эпатажные высказывания: «Я не просто не уважаю ислам, я его, скорее, ненавижу», «Когда читаешь Коран, впадаешь в депрессию», «Ислам с самого начала является опасной религией».
Четыре мусульманские организации Франции подавали на него в суд, обвиняя его в исламофобии и расизме, а из-за угроз джихадистов Уэльбек вынужден был даже некоторое время скрываться в Испании.
Впрочем, трудно сказать, в какой мере писатель говорит всерьез, а в какой его высказывания – это поддержание реноме «enfant terrible» сегодняшней французской и европейской литературы. Тем более, что попытки навязать Уэльбеку отрицание ислама с позиций леворадикальных ценностей прогресса, свободы личности и феминизма заранее обречены на провал: у него можно найти точно такие же резкие заявления по поводу «субкультуры 1968», издевательства по отношению к идолу прогресса, а его романы полны подчеркнуто непристойных эротических сцен, которые в глазах феминисток не могут рассматриваться иначе как «гнусный сексизм» и сведение женщины к объекту мужской похоти.
Не удивительно, что новый роман Ульбека был воспринят представителями всех политических воззрений Франции и Европы как антиисламский. Он принадлежит к жанру социально-политической фантастики и изображает «исламскую Францию» недалекого будущего.
По сюжету романа в 2022 году во Франции к власти приходит президент–мусульманин Мохаммед бен Аббас – лидер организации «Мусульманское братство». Его поддержали и правые, и левые партии, объединившиеся ради того, чтобы не допустить победы на выборах «Национального фронта» Марин Ле Пен. Поначалу Мохаммед бен Аббас высказывался в довольно умеренном духе, не противоречащем французскому политическому мейнстриму: поддержка мигрантов и мультикультурализма, сочувствие палестинцам, признание демократических ценностей. Однако вскоре Франция начинает постепенно, но весьма кардинально изменяться.
Исчезают с улиц девушки в мини-юбках. Университеты, теперь щедро финансируемые саудитами, становятся исламскими. В них запрещается преподавать женщинам, а преподаватели-мужчины вынуждены принимать ислам под угрозой увольнения. Система широкой государственной социальной помощи сворачивается, так как правительство, выступающее за «семейные ценности», объявляет, что помощь неимущим – прерогатива семьи.
Во внешней политике взят курс на соединение Европы с Магрибом под предлогом того, что Европа – наследница Рима, а север Африки входил в Римскую империю…
Казалось бы, перед нами, действительно антиутопия. Но если бы Уэльбек хотел написать политический роман-предупреждение, то он бы, наверное, сделал главным действующим лицом какого-нибудь политического деятеля. Но в том–то и дело, что герой романа – профессор филологии Франсуа, преподающий в Сорбонне историю литературы – совершено аполитичен.
Ему за 40, он известен как специалист по писателю-декаденту XIX века Гюисмансу, но он давно уже всерьез не занимается наукой, преподавание его также не увлекает, так как он в глубине души не верит, как он витиевато выражается, в возможность передачи знаний от одного разума к другому. Он ведет жизнь стареющего плейбоя – спит со своими студентками, наслаждается кулинарными изысками, смотрит телевизор, читает книги, изредка пишет статьи…
У него нет друзей, единственный по-настоящему близкий ему человек, которого он понимает, с которыми постоянно ведет внутренний диалог, сверяет свои жизненные ощущения – писатель Гюисманс – умер еще до его рождения. Франсуа уже привык к своему одиночеству и скрашивает его эротическим гедонизмом, который спасает его еще и от болезней, угрожающе надвигающихся и напоминающих о возрасте.
Исламизация Франции, конечно, привносит в его жизнь изменения: уезжает в Израиль (как и многие французские евреи) его последняя подруга Мариам – единственная, к кому он испытывал нечто большее, чем сексуальную потребность. Его как немусульманина увольняют с работы (правда, предложив очень большую пенсию)…
Франсуа путешествует по Франции, посещает Пуатье (Уэльбек не скрывает символичности этого пассажа – некогда в битве при Пуатье одним из французских королей была остановлена экспансия ислама на Запад, теперь в этом же местечке жители наблюдают по телевизору победу «Мусульманского братства»). Посещает Франсуа и монастырь, в котором нашел приют в последние годы своей жизни раскаявшийся декадент Гюисманс. Франсуа тоже мог бы там остаться, но… он не верит в Бога. Он вообще ни во что не верит: ни в католическое кредо, ни в прогресс и свободу, ни в феминизм, ни в социал-демократию. Франсуа – живое воплощение декадентской нигилистической, всё испытавшей и разочаровавшейся во всём Европы, которая с легкостью подчиняется мусульманам, поскольку в ней не осталось никаких сил для сопротивления, потому что, в конце концов, не имеет никакого значения, какую веру имитировать: ислам или джентльменский набор «продвинутого» европейского интеллектуала – прогрессизм и демосоциализм.
Действительно, читатель оставляет Франсуа на пороге, казалось бы, важнейшего для него решения: он уже готов принять ислам и вернуться в Сорбонну. Но плохо верится, что решение это вызвано убедительностью речей ректора Робера Редигера – бывшего нового правого, некогда защитившего в Католическом университете диссертацию «Генон читает Ницше». Тем более, что новоиспеченный мусульманин Редигер, вываливающий на Франсуа целый набор аргументов в пользу ислама (от онтологического до традиционалистских), делает это, попивая в своем доме прекрасное «Мерсо», а «прозревшего неофита» главным образом интересует: сколько жен он сможет содержать на свою новую зарплату (получив от Редигера написанную тем пропагандистскую брошюру об исламе, он пролистывает главы о столпах веры, ища главу о полигамии). И даже стоя перед парижской мечетью, Франсуа рассуждает о гипотетическом Творце Вселенной.
В общем-то и для Робера, и для Франсуа обращение в ислам – сугубо конформистский акт, подчинение изменившимся обстоятельствам, дарующее сытость, спокойствие, богатство (любопытно, что, по признанию Уэльбека, он сначала хотел назвать роман «Обращение», но затем передумал и назвал «Покорность», критики сразу обратили внимание на то, что покорность – это перевод арабского слова «ислам», но возможна другая аллюзия – покорность обстоятельствам, отсутствие собственной позиции, конформизм).
Так что роман этот – не столько об исламе (на месте ислама могла бы оказаться любая другая идеология), сколько о конформизме современного западного «среднего» интеллектуала: вчера он был радикальным леваком, потом он стал умеренным социалистом, потом он станет новым правым, центристом, мусульманином, буддистом, кем угодно, лишь бы сохранить положение, реноме, зарплату, место…
В этом обществе непрекращающегося спектакля единственные кто сохранил хоть каплю искренности, – наивные правые радикалы из «Национального фронта» и за это их искренне презирают… Не потому, что они «криптофашисты», а потому, что хоть во что-то еще верят…
Невольно вспоминается пророчество Константина Леонтьева: «Хлеба и веры, хотя бы ценой новых видов рабства! – будут скоро кричать все народы Европы…». Но, видимо, русский философ–консерватор был слишком высокого мнения, если не о народах будущей выродившейся Европы, то об их интеллектуальных вождях…
Им достаточно только хлеба и рабства, вера им не нужна, какой бы она ни была. По-моему, об этом новый роман Уэльбека.
