РИ: Каково в настоящий момент положение системных либералов в отечественной политике? Можно ли считать их дело полностью проигранным? И в какой степени именно им можно приписать почти фантастическое финансовое благополучие страны в условиях санкционного наступления «коллективного Запада»? На этот вопрос дает ответ журналист Александр Бирман.
После 24 февраля многие – кто-то с радостью, кто-то с ужасом – заговорили не только о разрыве «пакта» постсоветской России с Западом, но и об окончательном прекращении 30-летнего «либерального проекта».
Экстренный отъезд из страны Анатолия Чубайса должен был стать не просто символом, но свидетельством необратимости происходящего «разворота над Атлантикой 2.0».
Но в том и дело, что «партия сислибов», несмотря на эмиграцию (будем называть вещи своими именами) ее неформального лидера, вовсе не исчезла из политического мейнстрима. А в чем-то укрепила свои позиции.
Эльвира Набиуллина (чью отставку, кстати, пророчили чуть ли не сразу после блокирования американцами и европейцами половины российских ЗВР) добилась наделения ЦБ суперполномочиями в сфере валютного регулирования.
Максим Орешкин, пролоббировав идею «газо-рубля», посодействовал тому, чтобы Россию «услышали», едва ли не меньше, чем Сергей Шойгу или Сергей Лавров.
Да и Алексея Улюкаева явно не просто так выпустили по УДО именно на фоне масштабного экономического кризиса.
При всех разногласиях между упомянутыми персонами их объединяет приверженность идеологии, которую принято называть «рыночной» и укоренение которой в общественном сознании фактически сделало «сислибов» /адептов неолиберальной политэкономической модели постсоветскими «браминами».
Что бы ни говорилось про «лихие 90-ые», но «шоковая терапия», приватизация и т. п. одновременно и заполнили идеологический вакуум, и заложили основы существования как «верхов», так и «низов» на долгие годы вперёд.
В силу чего Глеб Павловский именно «сислиба» Алексея Кудрина называет одним из архитекторов путинской «вертикали власти».
Двадцатилетняя устойчивость режима обусловлена в меньшей степени силовым «кнутом», а в большей — финансовыми «пряниками», раздаваемыми региональным элитам, олигархату, пенсионерам и даже квази-фрондирующим интеллектуалам.
А наличие соответствующих «ништяков» в моменте и сохранение их на перспективу напрямую зависит от профицитности бюджета, темпов инфляции и, в конечном счёте, — от близости к управляющему модулю идейных «наследников Гайдара», способных доказать первому лицу несостоятельность (и даже опасность) любых альтернативных экономических концепций.
В этом смысле спецоперация мало что изменила.
Наоборот, чем дольше длится СВО и чем тяжелее сопутствующие ей санкционные контрудары — тем важнее для Кремля отсутствие «великих потрясений» в экономике.
Предотвращение товарного дефицита, гиперинфляции, взлета безработицы и обвального падения уровня жизни способны обеспечить внутри- и внешнеполитический эффект, вполне сопоставимый с победными реляциями Минобороны. С этой точки зрения имиджевые дивиденды, получаемые из-за похвалы американского посла Джона Салливана в адрес Набиуллиной, перекрывают любые фискальные минусы, связанные со стремительной ревальвацией нацвалюты.
Понятно, что своеобразный карт-бланш не делает проще задачу, стоящую перед «либеральными военспецами».
Но сакраментальный вопрос о количестве дивизий в подчинении применительно к потенциальным авторам «подсанкционного экономического чуда» отходит на второй план.
Что, несомненно, увеличивает их «коалиционную валентность»
Ситуация – хотя и со множеством оговорок – напоминает 1996 год.
Тогда необходимость сохранения политического статус-кво вынудила «реформаторов» (будущих «сислибов») вступить в коалицию с «семибанкирщиной» (будущими «олигархами»).
Как известно, этот «союз мозгов и капитала» оказался весьма непрочным (лишней иллюстрацией тому – обстоятельства введения в широкий обиход самого термина «олигархи»). И последующие четверть века его участники либо придерживались вооруженного нейтралитета. Либо – с переменным успехом гасили амбиции друг друга при помощи «силовой партии».
Зато теперь пространство манёвра для этих союзников/противников стремительно сужается и политически, и географически, и хронологически.
Провал попытки сохранить и (если угодно) реабилитировать «либеральный проект» c неизбежным последующим скатыванием в ту или иную форму «военного коммунизма» создаёт экзистенциальную угрозу не только для «сислибов».
Владельцы крупных состояний тоже рискуют уже из-за отечественных экспроприаций и/или мобилизаций потерять то, что удалось сберечь после западных санкций.
Пока торг ещё уместен в принципе, уместен и допустим новый альянс «детей» Гайдара и Березовского.
И вовсе не кажется фантастичным присоединение к нему некоторых «детей Андропова».
