РI с большим удовольствием представляет статью нашего постоянного автора, видного отечественного политолога Юрия Солозобова, посвященную моделям конституционного транзита на постсоветском пространстве. Юрий Михайлович был одним из соавторов проекта Конституции, разработанной и предложенной отечественному политическому сообществу в 2005 году коллективом Института национальной стратегии. Он более чем вплотную мог наблюдать успешную реализацию этой модели в Казахстане, где был осуществлен единственный полноценный транзит с конституционным перераспределением полномочий и закреплением неформального статуса лидера страны. Можно предположить, что фактически объявленная сегодня президентом Белоруссии конституционная реформа предполагает воспроизведение того же самого ИНС-овского проекта в его ключевых пунктах. Но нельзя исключать, что время для нормального транзита упущено, и процесс будет развиваться по неблагоприятному сценарию.
Любая конституция выполняет две главных цели – переучреждает или обновляет модель государства, а также формализирует или даже формирует политическую нацию. По сути, конституция – важнейший идеологический документ, который на данном этапе определяет политическую норму в обществе. В наиболее концентрированном виде эта норма находит свое выражения в конституционных константах – неизменяемых принципах конституционного строя.
Так, для французской конституции Пятой республики, которую импортировали большинство постсоветских стран, включая Россию, таких констант две: неприкосновенность территории и республиканский характер государства. Та острая общественная дискуссия в России, которая разгорелась после Крыма и при обсуждении поправок в часть 3 ст. 4, показывает, что принцип целостности территории РФ может стать одним из важнейших параметров новой политической рамки. Здесь речь идет о рамочных условиях существования России как государства, как исторического субъекта.
Конституционные принципы органично входят в клятву государственного служащего и воинскую присягу. То есть определяют тот образ страны, ради которого следует жить и стоит умирать. В этом плане новая редакция Конституции РФ от 2020 года выглядит довольно рыхлым документом и не тянет на роль идеологического кредо. Ее даже можно назвать “облачной конституцией”, по аналогии с термином «облачное хранилище». Образно говоря, в ней собрано все хорошее против всего плохого. Там бегло перечислены через запятую такие понятия, как Бог, народ, русский, язык.
С технологической точки зрения – это замечательно, т.к. можно по мере необходимости извлекать нужные трактовки и юридические трюизмы. С ценностной точки зрения – это захламленный чердак смыслов, в содержании и наборе которых мы до конца не уверены. Перед нами предстает что-то вроде конституционного “Облака в штанах”, которое невозможно любить и за которое нельзя сражаться. Между тем задача конституции — предельно четкое описание наиболее органичного для данной страны устройства государственной власти. Это значит, что конституция является не сугубо правовым документом, но катехизисом определенной политической культуры.
Одним из удачных примеров ценностного и последовательно идеологического подхода к реформе конституции служит проект ИНС – Конституция России “Новый строй“. Он разработан в Институте национальной стратегии еще в 2005 году группой единомышленников – политических философов младоконсервативного направления, среди них Михаил Ремизов, Борис Межуев и автор этих строк.
В данном проекте с позиций консерватизма сформулированы основные положения нового Основного закона, предлагаемого для будущей России. Особое внимание было уделено всем аспектам устройства власти — это и ее организация (наиболее очевидный и обсуждаемый аспект), и ее легитимность (представления об источнике власти и ее обязанностях), и ее идентичность (базовые ценности), и ее состав (статус гражданина), и, наконец, ее качество (суверенитет).
Основные положения проекта Конституции образованы на базе “принципов абсолютного суверенитета и ценностей исторического сознания”. Многие из выдвинутых там идей – “некоронованный монарх”, “блюстительная власть”, “принцип разделения власти и управления” – нашли затем свое успешное применение в поэтапной конституционной реформе в Республике Казахстан. Более того, ряд ключевых идеологем проекта стали современным политическим мейнстримом в России.
Чтобы не быть голословным, приведу такой пример. В ходе общественного обсуждения проекта ИНС в “Литературной газете” (номер 39-40 от 28 сентября 2005 г.) была опубликована статья президента ИНС Михаила Ремизова “Десять заповедей нового строя“. В ней четко сформулированы базовые “учредительные принципы”, которые могли бы лечь в основу будущего конституционного строя.
Просто перечислим три главных принципа из этих десяти, а затем отметим их применение в новой редакции Конституции РФ.
Преемственное государство. Так, в проекте ИНС провозглашается историческая преемственность по отношению к СССР, Российской империи и “иным, более ранним формам существования России как страны и цивилизации”. Сразу отметим появление в Основном законе новой статьи 67/1, в которой сказано, что “Российская Федерация является правопреемником Союза ССР”. А также новую часть 2 статьи 67/1, в которой записано, что «Российская Федерация, объединённая тысячелетней историей, сохраняя… преемственность в развитии Российского государства, признаёт исторически сложившееся государственное единство».
Абсолютный суверенитет (неотчуждаемый и неделимый, по трактовке проекта ИНС). Это ключевой принцип нашел свое применение в обновленной статье 4 и новом дополнении к статье 67 в части 2-прим следующего содержания: «Российская Федерация обеспечивает защиту своего суверенитета и территориальной целостности. Действия (за исключением делимитации, демаркации, редемаркации государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами), направленные на отчуждение части территории Российской Федерации, а также призывы к таким действиям не допускаются.»
Патерналистское государство. Здесь следует отметить поправки Президента РФ, который предложил норму о социальных обязательствах государства сделать нормой прямого действия. Речь идет о минимальном размере оплаты труда, который не может быть ниже прожиточного минимума – таким пунктом дополнена статья 75 в новой редакции Конституции. Это также обязательная индексация пенсий, которая должна ежегодно проводиться – так теперь гласит ч. 6 статьи 75.
По данным опросов ВЦИОМ, три четверти россиян считают самыми важными именно эти три поправки: закрепляющую статус РФ как государства- правопреемника СССР на своей территории; защищающие суверенитет страны и придающие социальным гарантиям твердую конституционную основу. По сути, строго консервативный по своим смыслам проект Конституции ИНС стал отправной точкой для выработки нового российского цивилизационного стандарта в государственном и конституционном праве. Спустя пятнадцать лет наглядно видно, что мы тогда избрали верную и точную цель.
Что побудило ИНС в 2005 году создать новый конституционный проект?
На мой взгляд, есть три основные причины.
Во-первых, актуальная политическая повестка требовала системного решения “Проблемы-2008” – существовавших в Конституции 1993 года законодательных ограничений на “третий срок” для переизбрания В. Путина. Особенность нашей позиции состояла в том, что проблему “транзита власти” коллектив авторов хотел использовать как повод для возвращения к нерешенным вопросам об основах государственной системы.
Если смотреть шире, то проект ИНС был адресован не только России, но и всем странам СНГ с их родовой травмой идентичности, обусловленные тем, что эти страны появились как “новые” государства без государствообразующей общности. Сегодня на примере событий в Белоруссии можно увидеть всю пагубность игнорирования своевременных конституционных реформ в пользу постоянного продления “статус-кво”.
Наша конституционная группа предложила оригинальное решение – отказаться от надуманных ограничений на сроки президентства для главы государства при одновременном ведении пакета сдержек – страховочной системы блюстительной власти в форме Сената и перераспределения полномочий президента в пользу правительства, подотчетного парламенту. В среднесрочной перспективе это означает постепенный переход от режима «ручного» супер-президентского управления к более демократичной и институционально-устойчивой форме правления – президентско-парламентской.
После реализации конституционного пакета поправок за президентом сохранялась очень важная функция – верховный арбитраж. К примеру, в республиканской Франции президент является де-факто “некоронованным монархом”: хранителем Конституции, гарантом независимости нации, территориальной целостности страны. Более того, своим арбитражем глава государства обеспечивает нормальное функционирование публичных властей и преемственность государства.
Исторический опыт показал, что устойчивость политического процесса на первом этапе становления государства может обеспечить только власть, возглавляемая национальным авторитетом, по типу режима «персональной власти» Шарля де Голля во Франции. Политическая практика второй половины ХХ века показала всю эффективность и стабильность политического строя Пятой Республики. Напомню, когда «харизматический лидер» де Голль добровольно сошел со сцены, голлизм, как система, продолжал действовать. Аналогичным путем пошел и казахстанский президент Нурсултан Назарбаев, показавший единственный успешный вариант завершенного политического транзита на постсоветском пространстве.
Во-вторых, проект Конституции ИНС искал ответы на ряд возникающих будущих вызовов для России. Среди них – обеспечение суверенитета в глобализированном мире, самоопределение России как страны-цивилизации, нарастающая дехристианизация Европы. Тогда, в 2005 году, эти вызовы казались чем абстрактным и отдаленным, сегодня мы столкнулись с этими проблемами лицом к лицу.
Полагаю, что ряд идеологических концептов проекта ИНС еще будут востребованы. Например, “органическая демократия”, которая трактует политическую нацию не как единство электорального корпуса, а как единство поколений. “Гражданская свобода”, при которой “принцип верховенства “прав человека” должен быть пересмотрен, в пользу прав гражданина”. А также “многонародная нация” (“Российская нация есть общность тех, кто причастен делу государственного и цивилизационного строительства России. Русский народ является ядром этой общности, а коренные народы, лояльные России, – её полноправными участниками”) В целом, прогнозный и эвристический потенциал проекта Конституции “Новый строй” далеко не исчерпан.
В-третьих, проект ИНС решал практическую задачу по отражению стратегических угроз конституционному и государственному строю России. Анализ показал, что основные вызовы несут не какие-то отдельные сепаратисты или сетевые экстремисты, но сам текст Конституции 1993 года. Прежняя Конституция сама генерировала угрозы государственному и конституционному строю, так как содержала нерешенные вопросы по ключевым темам. Мне тогда довелось написать содержательную критику статей Конституции-1993 в пояснительной статье к новому конституционному проекту[1].
Основной миной была “нелегитимность принятия Конституции-93″. Напомню, что общее число проголосовавших в 1993 году было менее 50%. В небрежно проведенном референдуме не принимал участия ряд национальных республик (например, Татарстан и Чечня), 24 региона голосовало против (в том числе 8 из 20 республик) и в 17 регионах референдум не состоялся. Все вместе взятое наделило Конституцию-93, самого Ельцина и его наследников условной легитимностью. В статье выражалась надежда, что новый вариант Основного закона будет принят после широкого всенародного обсуждения на общенациональном референдуме по прозрачной правовой процедуре.
Общенародное принятие новой редакции Конституции в 2020 году отчасти решило эту важнейшую проблему и сняло еще ряд ранее обозначенных вызовов. Среди них – проблема территориальной целостности и проблема внешнего ограничения суверенитета России, о которых уже говорилось выше. Почему эти проблемы так долго не решались? По сути, ельцинская верхушка рассматривала Конституцию-93 как временный регламент, позволяющей ей “утилизировать РФ” и комфортно встроиться в международные структуры миропорядка. Например, войти в общий европейский дом. И только недавний политический поворот в сторону интересов самой России, как отдельной цивилизации, оказался способен преодолеть этот морок 90-х.
Однако ряд ключевых проблем, обозначенных еще в 2005 году, остался нерешенным до сих пор. Среди них – проблема “ограниченного суверенитета” внутри РФ. Сегодня в Конституции РФ отсутствуют четкие механизмы по защите федерализма. Единственное средство добиться лояльности – прямая покупка региональных элит, но это лишь временная и затратная мера. В противном случае нынешняя тактика “кадыризации регионов” может стратегически разорвать страну. Позиция проекта ИНС состоит в том, что в России нет и не должно быть других де-факто независимых государств, кроме России. Это требование вполне совместимо и с федерализмом (конституционным, а не договорным), и с разумной децентрализацией управления.
Вторая группа проблем связана с “неопределенностью субъекта Конституции”. Прежняя редакция в ст.3.1. “Носителем суверенитета и единственным источником власти является ее многонациональный народ” закрепляла интернациональный консорциум правящих элит в качестве особого “народа власти”. Его особенностью является негативистская консолидация по отношению к остальному подвластному населению. В перспективе это неизбежно будет порождать социальный расизм в качестве неформальной внутренней идеологии и приведет к массовым практикам времен апартеида. Что уже проявляется в скандальных заявлениях чиновников в духе “новой искренности”.
Не решен также “Русский вопрос”, поскольку русский народ оказался единственным крупным народом РФ, не имеющим титульной государственности. Понятие “русский” как коренной народ также отсутствует в Основном законе. По конвенции ООН коренные народы имеют особые и неотчуждаемые права на землю и недра. Это делает большую часть территории РФ “бесхозной”, которой можно бесконтрольно управлять и пользоваться. По сути, “русский вопрос” и “права на недра” являются взаимосвязанными и потенциально самыми острыми в современном российском обществе. И на эти нерешенные проблемы глупо закрывать глаза.
В целом, редакция Конституции 2020 сделала значительный шаг в купировании стратегических угроз России. Но это, на мой взгляд, лишь один из шагов, в поэтапной настройке Конституции РФ к современным реалиям. Позитивный опыт конституционной реформы в Казахстане показывает, что только последовательным эволюционным путем и постоянным экспертным сопровождением можно добиться желаемых результатов. Уверен, что конституционная реформа будет продолжаться и далее, хотя бы для того, чтобы развитие России шло без потрясений и революций.
Нынешняя официальная позиция пока предполагает несовместимое: незыблемость нынешней редакции Конституции-2020 и преемственную передачу власти “хорошему человеку” при сохранении Путина в роли модератора. В любом случае это означает существенное перетолкование и ослабление института президентства. Так или иначе, в ближайшем будущем конституция фактически изменится, и к ее изменению нужно быть готовыми уже сейчас.
17 августа 2020 года, Москва
Статья написана по мотивам выступления автора на конференции ЭИСИ “Обновленная конституция 2020: идеологическое кредо современной России” 14 августа 2020 года
[1] Солозобов Ю. Вечная Россия и временная Конституция // Конституция России. Новый строй. М.: Институт национальной стратегии, 2005. С. 91-100.
_______________________
Наш проект можно поддержать.
