Конец Евросоюза: пример, которому не стоит подражать

23 июня большинство граждан Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии (таково официальное название страны которую в России обычно называют Британией или даже просто Англией ¹) проголосовали за выход из Европейского Союза. Большинство, правда, получилось весьма незначительным – менее 4% участвовавших в голосовании (за выход – около 52% граждан UK, против – около 48% ), так что впору говорить не столько о решение всей нации, сколько о расколе нации.

Тем не менее, демократическая процедура соблюдена и оспорить ее результаты проблематично (хотя уже сейчас раздаются голоса о необходимости второго референдума). Лидер консерваторов Дэвид Камерон перед парламентскими выборами 2015 года публично пообещал, что если его партия победит, то он вынесет вопрос о членстве в ЕС на общенациональный референдум. Тогда казалось, что это удачный пропагандистский ход, который должен принести и принес – ведь консерваторы в итоге победили! – быстрые политические дивиденды.

В реальность того, что на референдуме возьмут верх евроскептики, ни среди консерваторов, ни среди лейбористов никто не верил. Но получилось иначе: практика доказала лишь то, что политические элиты в Лондоне совсем не знают страны, которой они управляют. Теперь Великобритания должна готовиться осуществить необходимые юридические процедуры для выхода из Евросоюза, а премьер-министр Камерон подает в отставку…

Брексит – конечно, удар по Евросоюзу. Это свидетельство того, что руководство Евросоюза в Брюсселе не справляется с теми задачами, которые ставит перед ним резко меняющаяся жизнь. Экономический кризис, проблема миграции – все это заставляет задуматься граждан национальных государств, некогда вошедших в Евросоюз: а так ли уж велики выгоды от объединения, и не лучше ли каждому решать эти проблемы поодиночке?

Тем более, что наднациональные бюрократические структуры Евросоюза зачастую не учитывают мнения и интересов простых граждан европейских государств. Можно не сомневаться, что не за горами подобные референдумы в Италии, во Франции, в Нидерландах, ряд политических деятелей этих стран уже об этом заявили. Возможно, мы стали свидетелям начала конца Евросоюза, во всяком случае, в том виде, в котором он существует сейчас…

***

Среди российских патриотов новость о Брексите была встречена если не с восторгом, то с явным удовлетворением. Нехорошо, конечно, радоваться трудностям, которые возникают у соседей, но политика имеет свои законы. Очевидно, что укрепление Евросоюза, которое мы видели в последние 20 лет, несло с собой большие опасности и риски для российского государства и его союзников в Южной и Восточной Европе, а также в Азии.

Сильный Евросоюз фактически разрушил Югославию, поддерживая политически и финансово сепаратистские силы внутри СФРЮ, принял участие в военном разгроме и политическом унижении «ядра» бывшей Югославии – Сербии, которая была нашей верной и едва ли не единственной союзницей на Юге Европы. Именно в период «золотого века» Евросоюза военные структуры НАТО приблизились к границам России, включив в этот альянс и некоторые бывшие советские республики. Евросоюз поддерживал и поддерживает националистические режимы Прибалтики, где не только подвергается дискриминации русское население, но и открыто процветает неонацизм.

Наконец, в раскачивании ситуации на Украине, в активизации радикальных националистических сил, в незаконном приходе к власти в 2014 году русофобского правительства и президента (вопреки договоренностям между президентом Януковичем и оппозицией) также немалая вина Евросоюза и прежде всего – Германии (впрочем, перед нами скорее, традиция европейской политики; в стремлении вырвать Украину из зоны влияния России Евросоюз – наследник нацистской «Festung Europa», а госпожа буденсканцлерин Меркель – наследница другого немецкого бундесканцлера по фамилии Гитлер).

Без сомнения, России гораздо легче будет иметь дело с национальными правительствами европейских государств, к тому же, укомплектованными политиками из лагеря евроскептиков, чем с брюссельской бюрократией, ко всему прочему находящейся под сильным влиянием «ястребов» вашингтонской администрации. К тому же ослабление Евросоюза сильно отодвинет, если вообще не поставит крест на вступлении в ЕС Грузии и Украины, а, значит, антирусские, прозападные политические силы в этих государствах потерпят крах, и, возможно, на волне массового разочарования к власти придут их оппоненты, заинтересованные в налаживании диалога с Россией. И это не говоря уже о том, что распад ЕС неизбежно будет сопровождаться системным внутренним кризисом (политическим, экономическим, идеологическим), а значит, странам Западной Европы будет не до игр в «холодную войну» с Россией.

Но одно дело – признавать политические выгоды Брексита и ослабления, а то и распада ЕС для России, а совсем другое – в принципе поддерживать британских евроскептиков и желать чего-то схожего и для нашей страны. Здесь уже начинаются детали, в которых, как известно, обычно и скрывается отец лжи…

Фактически все патриоты России – и «имперцы», и «нацдемы» – признают положительное значение всех этих событий для нашей Родины, но позиция русских национал-демократов здесь имеет свою специфику. Некоторые их идеологи уже стали заявлять, что Брексит означает победу модели национального государства над моделью наднациональной, имперской. Идейная подоплека таких заявлений понятна и сводится примерно к следующему: Европа якобы возвращается к прежнему «нормальному» состоянию конгломерата национальных государств, нечего и нам, гражданам России говорить о некоем «многонациональном российском народе», «евразийском доме». Пора бы якобы и нам признать, что Россия – национальное государство русского народа. Кроме того, по мнению нацдемов, не следует предпринимать усилия по интеграции с другими государствами бывшего СССР, нужно отбросить все эти проекты Евразийского Союза, так как его перспективы якобы еще более печальны, чем перспективы трещащего по швам Евросоюза …

Между тем подобные рассуждения представляют собой глубоко ошибочную трактовку всего, что сейчас происходит в Западной Европе. На самом деле Брексит и процессы, которые он уже повлек за собой – аргумент не против имперских наднациональных сообществ, а наоборот – за них. Брексит уже сейчас показывает, что возврат к прежним благополучным национальным государствам – не более чем утопия. Ни одному национальному государству нельзя войти в Евросоюз, а затем выйти из него совершенно в том же виде, в котором оно было до этого. За время нахождения в ЕС эти страны обросли множеством связей, стали частью единой социально-политической ткани. Разрыв ее будет весьма и весьма болезненным. Возможно, это приведет не просто к глубокому внутреннему кризису отделившихся государств, но даже и к их распаду… Во всяком случае, факты указывают именно на это.

После Брексита первый министр Шотландии Никола Старджен уже подняла вопрос о независимости Шотландии от Соединенного королевства. Ведь 62% шотландских участников референдума проголосовали за ЕС, иначе говоря, шотландцы, в отличие от англичан и жителей Уэльса, вовсе не желают терять те преимущества, которые дарует им нахождение в ЕС. Совсем недавно в 2014 году в Шотландии уже проводился референдум о независимости, тогда сторонникам отделения Шотландии от королевства не хватило 11% голосов (за отделение проголосовали 44 7% жителей региона, против – 55, 3%). Одним из наиболее весомых аргументов Лондона была именно апелляция к европейскому выбору Великобритании. Очевидно, что на второй референдум шотландцы, так дорожащие евроинтеграцией, придут с совсем другим настроением (опросы уже показывают, что сейчас за независимость Шотландии проголосовало бы 60% жителей региона).

В Северной Ирландии похожая ситуация: там 56% процентов избирателей за сохранение членства в ЕС и лишь 44% против. Руководство ирландской националистической партии Шин Фейн уже заявило, что Северная Ирландия готова выйти из Соединенного Королевства и войти в состав Ирландской республики, которая является членом ЕС с 1973 года и даже входит в зону евро. Следует напомнить, что Северная Ирландия – одна из самых проблемных провинций Великобритании, напоминающая наш Северный Кавказ.

Ирландцы нещадно угнетались англичанами в течение веков, причем, временами английская власть доходила до настоящего геноцида этого народа. Ирландцы до сих пор хранят не самые теплые чувства к своим угнетателям. В 1922 году ирландским националистам в ходе многолетней гражданской войны удалось добиться отделения части Ирландии от Великобритании и создания там свободного ирландского государства (того самого, которое теперь входит в ЕС).

Северная Ирландия осталась частью королевства, но со второй половины 1960 до 1990-х гг. ирландские националисты-радикалы (члены Ирландской республиканской армии) вели там террористическую деятельность, которая унесла около 3, 5 тысячи жизней. В 1998 году правительство королевства предоставило Северной Ирландии чрезвычайно широкую автономию, а с 1999 года было принято решение, что Северная Ирландия в любой момент может выйти из состава королевства, если ее жители пожелают того. Похоже, этот час уже близок.

Наконец, в британский парламент поступила петиция о предоставлении независимости городу Лондону, жители которого также в большинстве своем – сторонники нахождения в ЕС. Понятно, что картинка вольного европейского города посреди английского национального государства выглядит фантастически, но разве еще год назад не звучало как фантастика предположение о выходе Соединенного королевства из ЕС?

Как бы то ни было, можно констатировать, что после Брексита то Соединенное Королевство, которое вступило в Евросоюз в 1973 году, скорее всего, перестанет существовать. На его месте появятся, вероятно, Шотландия и Ирландия (вместе с северными территориями) – члены ЕС и не входящее в ЕС Соединенное королевство Англии и Уэльса (а, возможно, и английские и уэльское национальные государства). Англия вернется к своим средневековым границам, лишившись не только поддержки Евросоюза, но и двух или трех союзных «исторических земель». Будет ли судьба этого обломка Великобритании успешной, судить сложно, но опыт россиян, живущих в государстве, которое в 1991 году утеряло разом все приобретения последних четырех веков, показывает, что такие пертурбации больно бьют и по экономике, и по уровню материальной обеспеченности населения, и по структурам национальной безопасности…

Схожих событий можно ожидать и при выходе из ЕС других крупных европейских государств. Все они имеют очаги сепаратизма, которые до поры до времени тлеют, но могут и всерьез разгореться. Во Франции – это корсиканский и бретонский вопросы, в Испании – мятежные баскская и каталонская автономии, в Италии сепаратистские настроения в северных регионах, а также Южный Тироль, где есть сторонники присоединения его к Австрии. Что же касается «сердца Евросоюза» – Бельгии, то она вообще, по сути, представляет собой тандем из двух разноязычных сообществ – Фландрии и Валлонии, напряженность между которыми растет от года к году.

В случае распада Евросоюза политические элиты малых народов Европы с большой долей вероятности могут встать на путь пропаганды национального самоопределения. Не следует забывать, что имеющиеся сейчас права и свободы появились у этих безгосударственных народов только после возникновения ЕС. Так, в 1995 году была подписана конвенция Совета Европы о защите национальных меньшинств, по которой баски, каталонцы, бретонцы, лужицкие сербы и другие нацменьшинства получили гарантию защиты от дискриминации и ассимиляции, возможность получать обучение на родном языке. До этого, когда еще существовала Европа наций, та же Франция, к примеру, вела политику жесткой ассимиляции бретонцев вплоть до запретов школьного обучения на бретонском языке (парадоксальным результатом этой политики стал Жан Мари Ле Пен, который вообще-то – этнический бретонец, как это часто бывает, пожелавший стать большим французом, чем природные французы).

Итак, уже первые итоги Брексита показывают: никакого мирного и спокойного возвращения к былой Европе наций произойти не может. Альтернатива Евросоюзу – вероятный распад европейских государств, которые попытаются выйти из ЕС (и это для европейцев повод задуматься: может, стоит не разрушать, а реформировать Евросоюз?). Если ЕС распадется, то на его месте могут появиться осколки Великобритании, Франции, Испании, Италии, Бельгии с гражданскими вооруженные конфликтами, подобными тем, что уже разгорались в Ольстере и стране басков в 1970-е. И тут мы подошли к еще одному очень важному моменту.

***

Давайте осознаем: европейские национальные государства объединились в Евросоюз не просто так; на это были веские причины. Формат национальных государств стал тесен Европе, она его переросла. Обычно, когда говорят об этом, указывают на экономическую сторону дела. Действительно, европейский капитализм как раз в этот период времени перешагнул национальные границы, возник единый европейский рынок и наличие различных финансовых законодательств, валют, таможен просто стало тормозить развитие экономики (как триста лет назад то же самое произошло с капитализмами национальными, которым стали мешать границы между карликовыми феодальными государствами, и он их смел, подтолкнув формирование больших государств-наций).

Но причина, конечно, не только в экономике. Сама национальная идея к концу ХХ века в Европе развилась до такой степени, что по закону диалектики превратилась в свою противоположность и стала «работать» на разрушение национальных государств. В каждом европейском национальном государстве, кроме титульного, государствообразующего народа есть и множество малых народов (в Германии – это лужицкие сербы, во Франции – бретонцы, корсиканцы, эльзасцы, в Италии – баски, каталонцы и т .д.). Несмотря на рассуждения современных этнологов о двух видах национализма – «хорошем», гражданском, и «плохом», этническом, во всех государствах Европы на протяжении XVIII-первой половины XX вв. становление национальных государств шло за счет насильственной ассимиляции этих народов и в авторитарной Германии славянскому населению запрещали пользоваться своим языком точно так же как в либеральной Франции это делали по отношению к бретонцам. Это было возможным не только в силу численного превосходства «титульных народов», но и в силу того, что большие народы стояли на более высокой ступени модернизации, чем уничтожаемые «малые народы».

Французские революционеры, огнем и мечом насаждавшие французский язык в Бретани, открыто заявляли, что это – «язык прогресса», ведь французы были «цивильными» горожанами, а бретонцы или корсиканцы – крестьянами, жившими архаическим строем жизни. Во второй половине ХХ века ситуация изменилась. Произошла модернизация малых народов Европы и как следствие среди городских элит ирландцев шотландцев, бретонцев, каталонцев стал распространяться национализм. Идеология национализма, которая некогда скрепила в одно целое эти государства, распространившись среди уцелевших нетитульных этнических групп, стала эти государства разрушать.

В 1960-1970-е в проблемных регионах большинства стран Европы вспыхивает террористическая борьба радикалов-националистов нетитульных народностей. Это – деятельность ИРА в Северной Ирландии, ЭТА в стране басков, Фронта освобождения Бретани во Франции и т.д. Фактически вхождение этих стран в Евросоюз остановило гражданские конфликты. Как уже говорилось, Евросоюз принял ряд законов, защищающих права национальных меньшинств. С возникновением Евросоюза появилось политическое образование, которое стало защищать все народы Европы, а не только двадцать наций, имеющих свою государственность.

Исчезновение Евросоюза вернет Европу не в те благословенные времена, когда европейские государства-нации переживали расцвет, а в ту эпоху, когда они уже стояли на грани разрушения и гражданских войн…

Собственно, это же самое касается и России и ее соседей по Евразийскому Союзу. Русские нацдемы убеждены, что русские и другие народы нашего пространства должны выбрать формат национальных государств, в каждом из которых будет только один государствообразующий народ (и в этом, кстати, с ними совершено согласны казахские, киргизские, узбекские, украинские, белорусские и даже татарские, башкирские, якутские или чеченские националисты). Нацдемы не видят опасности распада Великобритании в результате Брексита. Но есть гораздо более яркий пример соседней с нами страны – Украины, которая два года назад стала воплощать лозунг «Украина для украинцев», то есть строить национальное унитарное государство украинцев. Это, естественно, не понравилось политически активной части русских Украины и привело к отделению от страны Республики Крым и восстанию в Донецке и Луганске…

Вряд ли России, Казахстану, другим государствам Евразийского Союза можно пожелать такого сценария развития событий. Строительство этнонационалистических государств для них, прямо скажем, гибельно, а вот объединение – предотвращает гражданские конфликты…

И политические процессы, происходящие на территории бывшего СССР, и отделение от Евросоюза Великобритании показывают: альтернативы объединению в крупные наднациональные государственные образования сейчас уже нет. Эпоха национальных государств прошла. Национализм – идеология XVIII века, ровесница теорий флогистона и теплорода. Сегодня на место национальной идентичности приходит цивилизационная: у них – европейская, у нас – евразийская. Мир входит в эпоху больших имперских конструкций, охватывающих не отдельные народы, а целые цивилизации.

Европейцы, конечно, вправе разрушать свой европейский дом, и разжигать пожар этнических междоусобиц на его территории, поддавшись националистическим иллюзиям. В конце концов, пока этим европейским домом руководят русофобские силы, нам это, как бы цинично это ни звучало, даже в определенной степени выгодно. Но восхищаться этими действиями, провозглашать, что и мы должны последовать их примеру, разрушать евразийский дом, разжигать пламя национализмов в России – по-моему, весьма глупо и опасно …