Гаврилу Романовича Державина как поэта знают все, о нем существует колоссальная литература. Но знают и пишут о нем, по понятным причинам, почти исключительно как о великом русском поэте, в гораздо меньшей степени – как о государственном деятеле. А между тем, Державин был одним из первых русских консерваторов, со всеми присущими этому направлению достоинствами и недостатками.
Внешняя канва биография Державина достаточно хорошо известна[i]. Его консервативная позиция сложилась в царствование Александра I. Взгляды и политическая практика зрелого Державина свидетельствуют, что он разделял ряд основных составляющих формирующегося консерватизма (необходимость крепкой самодержавной власти, ограничивающей интересы западнически и космополитически настроенной высшей аристократии, отрицание либеральных преобразований, защита сословного деления общества и крепостного права, борьба с западничеством в форме галломании, поиски самобытного пути развития России в сфере культуры, русский национализм, который особенно рельефно проявился в его отношении к польскому и еврейскому вопросам) и последовательно проводил их в своей государственной и общественной деятельности. Таким образом, он является одним из «отцов»- основателей русского консерватизма, наряду с Н.М. Карамзиным, А.С. Шишковым, Ф.В. Ростопчиным и С.Н. Глинкой. Биография Державина-консерватора заслуживает монографического освещения, она достаточно обширна, поэтому стоит остановиться лишь на наиболее важных эпизодах его политической и интеллектуальной биографии, ярко характеризующих его именно как представителя «правого лагеря» своего времени.
Одной из достаточно острых проблем начала царствования Александра I был еврейский вопрос, который затрагивал интересы той части еврейства, которая проживали на территориях, вошедших в состав Российской империи после разделения Польши. Державин принял самое активное участие в попытках его разрешения, причем его позиция имела консервативно-националистическую окраску. Еще при Павле I в 1800 г. он был командирован в Белоруссию для того, чтобы, с одной стороны, принять меры против голода, а с другой, изучить еврейский вопрос на месте. По итогам поездки Державиным была составлена записка «Мнение сенатора Державина об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, о их преобразовании и прочем»[ii]. В ней Державин изобразил евреев главными виновниками бедственного положения крестьянства и предлагал выгнать их из деревень и запретить заниматься продажей зерна, винокурением и брать помещичьи имения в аренду. Впрочем, он отмечал, что в тяжелом экономическом положении крестьян виноваты не только евреи, но и польские помещики, которые недостаточно заботятся о благосостоянии своих крестьян. Державин также давал резко отрицательную оценку еврейской культуре и обычаям, внутренней общинной организации еврейской общины, системе религиозного еврейского образования, воспитывающее, с его точки зрения, крайне негативное отношение к христианству. Основной практический вывод Державина заключался в том, чтобы полностью ассимилировать российское еврейство.
Значение «Мнения» Державина в исторической литературе оценивается по разному. К примеру, израильский исследователь Дж. Клиер называет этот документ «грандиозным» и утверждает, что он послужил источником «информации, пусть и неточной, для реформаторов последующих поколений» и «катализатором важной попытки преобразования при Александре I»[iii]. Именно Державин был первым государственным сановником высокого ранга, который сформулировал «еврейский вопрос» в России[iv]. Подобный взгляд на евреев «преобладал в официальном подходе и общественном мнении в течение всего XIX столетия»[v]. Клиер явно преувеличил как роль «Мнения» в правительственной политике, так и его влияние на формирование антисемитского дискурса позднейших черносотенцев. Надо отметить, что Державин прежде всего предлагал меры, ставящие своей целью ни много ни мало изменить мировоззрение, обычаи и традиции еврейства, прежде всего – приобщить к христианской культуре, придав светский характер системе еврейского образования. Следует подчеркнуть, что его ассимиляционный проект опирался на проекты «еврейской реформы», ранее выдвигавшиеся порвавшими с иудаизмом и перешедшими в христианство Я. Франком и Н. Ноткиным.
Державин резко отрицательно оценил такую либеральную меру, как издание закона о вольных хлебопашцах (1803), поскольку считал, что от освобождения крестьян от крепостной зависимости « в нынешнем состоянии народного просвещения не выйдет из того никакого блага государственного, а напротив того вред, что чернь обратит свободу в своевольство и наделает много бед». Он, впрочем, не столько защищал крепостное право как нерушимый принцип, сколько считал вопрос об освобождении крестьян несвоевременным. В одном из вариантов своего завещания, который был написан им уже в отставке, Державин выражал желание, чтобы все его крепостные люди и крестьяне на основании указа 1803 г. были обращены в вольных хлебопашцев.
В начале октября 1803 г. Александр I опубликовал рескрипт, в котором под предлогом нарушений в ведении дел в канцелярии министра юстиции Державин освобождался от занимаемого им поста министра юстиции и генерал-прокурора, при этом оставаясь членом Сената и Государственного Совета. Во время личной встречи с Александром I на вопрос Державина о причинах немилости император заявил: «Ты слишком ревностно служишь», после чего вспыливший Державин отказался от присутствия в Совете и Сенате и просил его полностью уволить от службы. 7 октября 1803 г. последовал именной указ о его увольнении, положивший конец карьере Державина как государственного деятеля.
Главной причиной своей отставки Державин считал происки врагов. Прежде всего, он считал таковыми «молодых друзей» императора (Негласный комитет), которых он называл не иначе как «якобинской шайкой», пропитанной «французским и польским конституционным духом».
После отставки Державин сосредоточился на литературной и общественной деятельности, причем сделал исключительно много для становления русской консервативной «партии». Пик его деятельности в консервативном лагере пришелся на 1807-1812 гг. Это было время, когда «неудачи во внешней политике (Аустерлиц, Тильзит) вызвали огромный прилив патриотических настроений. Россия обратилась к поискам национальных ориентиров, способных консолидировать общество вокруг престола. Их стержень видели в прошлом – от древности до екатерининского времени». В этих общественных исканиях одной из главных интеллектуальных сил стала Российская Академия, в которой в роли главных «радетелей национально-патриотических идей», вызывающих в обществе понимание и уважение были А.С. Шишков и Г.Р. Державин[vi]. По их инициативе, некоторые члены Академии сформировали литературное объединение русских консерваторов, его ядро составили так называемые литераторы-«архаисты». Так появилась «Беседа любителей русского слова». «Беседа» ставила своей главной целью борьбу с галломанией – господствующей тогда формой русского западничества, беспрецедентного увлечения французским языком и культурой, причем в канун великой войны с Наполеоном.
Предыстория «Беседы» началась в январе 1807 г., когда Шишков предложил Державину организовать еженедельные литературные вечера. Они стали проходить с февраля того же года, по субботам, поочередно на квартирах у Г.Р. Державина, А.С. Шишкова, И.С. Захарова и А.С. Хвостова. Державин, наряду с Шишковым, был вторым по значению инициатором создания «Беседы». На заседаниях «Беседы» читали свои произведения помимо Державина, И.А. Крылов, Н.И. Гнедич, С.А. Ширинский-Шихматов и др., причем разговоры велись не только о литературе, но и о текущей политике. Дружеские собрания постепенно принимали организационные формы. Идея окончательно преобразовать чтения в публичные и оформить их юридически возникла в 1810 г.
Первое торжественное заседание «Беседы» и первые чтения последовали 14 марта 1811 г. в доме Державина, который для собраний заново отделал отдельный зал и пожертвовал на 3000 рублей книги для библиотеки «Беседы». А.С. Шишков добился того, чтобы на первое заседание был приглашен сам император Александр I (правда, он так и не появился). К первому заседанию «Беседы» композитор Д.С. Бортнянский, близкий к императрице Марии Федоровне, по предложению Державина написал поздравительную кантату «Сретение Орфеем солнца», которая была исполнена по намеченной программе певчими из придворной капеллы. Существует мнение, что вдовствующая императрица Мария Федоровна покровительствовала кружку Шишкова – Державина и разделяла их консервативные убеждения. В ее дворце в Павловске бывали и читали свои произведения члены этой литературной группы.
В записках А.С. Стурдзы подробно описаны бытовые детали заседаний «Беседы»: «Зала средней величины, обставленная желтыми под мрамор красивыми колоннами, казалась еще изящнее при блеске роскошного освещения. Для слушателей вокруг залы возвышались уступами ряды хорошо продуманных седалищ. Посреди храмины муз поставлен был огромный продолговатый стол, покрытый зеленым тонким сукном. Около стола сидели члены Беседы под председательством Державина, по мановению которого начиналось и перемежалось занимательное чтение вслух, и часто образцовое»[vii].
Организация общества была тщательно продумана. «Беседа» первоначально состояла из 24 действительных членов и из членов-сотрудников, «кои на убылые места поступают в действительные члены»[viii]. Для соблюдения порядка в чтениях она разделялась на четыре разряда. Председателями 1-4 разрядов были назначены соответственно А.С. Шишков, Г.Р. Державин, А.С. Хвостов и И.С. Захаров. Кроме председателя в каждом разряде было еще по пять действительных членов. Над председателями во главе каждого разряда были поставлены попечители: П.В. Завадовский, Н.С. Мордвинов, А.К. Разумовский и И.И. Дмитриев (первый – бывший, а остальные – действующие министры). К числу действительных членов к «Беседе» принадлежали И.А. Крылов, С.А. Ширинский-Шихматов, А.Н. Оленин, Д.И. Хвостов, А.Ф. Лабзин, А.А. Шаховской и др. В числе 33 почетных членов были главнокомандующий С.К. Вязмитинов, Ф.В. Ростопчин, П.И. Голенищев-Кутузов, А.Н. Голицын, М.М. Сперанский, В.А. Озеров, М.Л. Магницкий, С.С. Уваров, В.В. Капнист, Н.М. Карамзин, А.И. Мусин-Пушкин, Санкт-Петербургский митрополит Амвросий (Подобедов), епископ Вологодский Евгений Болховитинов. Император Александр I ни разу не появился на заседаниях общества, несмотря на настойчивые приглашения.
Подобного рода «плюралистический» состав «Беседы», состоявшей из лиц, принадлежавших к различным политическим и литературным группировкам и направлениям, ранее зачастую находившимся друг с другом во враждебных отношениях, заставляет предположить, что одной из недекларируемых целей «Беседы» было объединение прежних идейных оппонентов в атмосфере резкого усиления угрозы со стороны наполеоновской Франции.
Литературная деятельность «Беседы» в XIX-XX вв. зачастую оценивалась весьма низко. В наши дни наиболее авторитетный исследователь деятельности «Беседы» М. Г. Альтшуллер совсем иначе охарактеризовал ее основной состав: «Перед нами объединение, располагавшее первоклассными литературными силами. Во главе «Беседы» стояли такие крупные личности и талантливые литераторы, как Шишков и Державин. Важную роль в ней играл регулярно присутствовавший на заседаниях И.А. Крылов. Среди ее членов мы видим таких талантливых писателей, как Шаховской, Шихматов, Капнист, Горчаков, Греч, Бунина, Гнедич (формально к «Беседе» не принадлежавший) и др. В состав объединения входили видные ученые и общественные деятели: Мордвинов, Оленин, Болховитинов, Востоков и др.»[ix] На собраниях «Беседы» зачастую присутствовала практически вся столичная интеллигенция. Она пользовалась демонстративной поддержкой православной церкви; так, в январе 1812 года «Беседу» посетили все члены Св. Синода. Во время войны собрания прервались, но после войны продолжились. Заседания «Беседы» собирали до нескольких сот человек.
Именно благодаря своей деятельности в «Беседе» единомышленник и друг Державина Шишков получил накануне Отечественной войны 1812 года пост секретаря Государственного совета. После войны, когда Александр I взял курс на создание общехристианского государства и экуменизм в конфессиональной политике, значение консервативно-националистической «Беседы» неизбежно должно было резко уменьшиться. В 1816 г. вслед за смертью Г.Р. Державина, который скончался 9 июля 1816 г. в деревне Званка Новгородской губернии, «Беседа» прекратила свое существование.
[i] По сей день непревзойденным по богатству фактического материалы биографией Г.Р. Державина является книга Я.К. Грота «Жизнь Державина по его сочинениями письмам и по историческим документам». СПб., 1880. Из последних изданий выделяется книга А.А. Замостьянова «Гаврила Державин», вышедшая в серии «ЖЗЛ» в 2013 г.
[ii] Державин Г.Р. Т. VII.СПб., 1872.
[iii] Клиер Дж. Д. Россия собирает своих евреев. М., 2000. С. 189-190.
[iv] Там же. С. 192.
[v] Там же. С. 192-193.
[vi] Файнштейн М.Ш. «И славу Франции в России превзойти…». Российская Академия (1783-1841) и развитие культуры и гуманитарных наук. М.-СПб., 2002. С. 43.
[vii] Стурдза А.С. Беседа любителей русского слова и Арзамас в царствование Александра I и мои воспоминания // Москвитянин. 1851. Ноябрь. Кн. 1. № 21. С. 5.
[viii] Хвостов Д.И. Записки о словесности / Публ. А.В. Западова // Литературный архив. Вып.1. М.; Л., 1938.
[ix] Альтшуллер М.Г. Беседа любителей русского слова. У истоков русского славянофильства. М., 2007. C.57-58.
______
Проект Русская Idea осуществляется на общественных началах и нуждается в финансовой поддержке своих читателей. Вы можете помочь проекту следующим образом:
Номер банковской карты – 4817760155791159 (Сбербанк)
Реквизиты банковской карты:
— счет 40817810540012455516
— БИК 044525225
Счет для перевода по системе Paypal — russkayaidea@gmail.com
Яндекс-кошелек — 410015350990956
