С 24 февраля нынешнего года весь мир, не переставая, говорит не только о специальной военной операции на территории Украины, но и о фундаментальном противостоянии Запада и России. И до этого два последних десятилетия такие разговоры звучали все чаще, зачастую инициируемые самими лидерами стран-участниц тогда еще ментального противостояния. Теперь обсуждение вышло на новый, страшный уровень, когда идут боевые действия, а в качестве аргументов звучат слова о ядерном оружии.
Есть ли у этого спора финал, исключающий уничтожение планеты? Возможно ли рождение в нем действительной истины? Борис Межуев пишет, что «истина в этот год, как мне кто–то сказал, – понятие «предательское» или «антипатриотическое». Об «истине» говорит тот, кто не ждет русской Победы». Но возможна ли сама победа и не на поле боя, а в области духа, метафизики? Может ли эту победу добыть для одной стороны армия – солдат или ученых, несущих «консервативное просвещение»?
Ответить на это пусть попробует каждый читать самостоятельно, тогда как автор лишь напомнит, что первую и последнюю победу такого уровня для всего человечества одержал Иисус Христос, взойдя на крест. И именно Христа сегодня изгоняют из своих сердец люди и по ту, и по другую сторону действительного и ментального фронтов.
Необязательно под этим именем понимать Сына Божьего, речь идет о добре, милосердии, любви. Добро, милосердие и любовь, безусловно, все еще существуют, только адресные, достойные одной из сторон, но никак не обеих. О том, что «все мы – члены рода человеческого», как говаривал презираемый ныне Невилл Чемберлен, забыли практически все. Но корень всего происходящего теперь именно в человеческой природе.
***
Цивилизация сегодня переживает своего рода завершение определенного рода эволюции. Она еще происходит, но уже близка к своему финалу. Речь идет о трансформации человека частного в человека публичного, о смене эпохи материального потребления эпохой цифрового производства. Публичным каждого из нас делают социальные сети. И даже те, кто полностью отказывается от их ведения, наблюдает за ними и становится участником этой глобальной человеческой игры.
Социальные сети превратили людей не только в потребителей контента, но и его производителей. От эпохи потребления, в первую очередь, материальных вещей, человечество перешло к эпохе производства – но уже не материального, а цифрового контента. Этим занимаются все – от глав государств (можно вспомнить твиты Дональда Трампа) до домохозяек из ближайшего Подмосковья, которые с гордостью демонстрируют закатки на Одноклассниках.
Производство же контента предполагает определенную реакцию на него. И, так или иначе, но человек, даже с один-двумя подписчиками, думает о том, какую реакцию произведет тот или иной его пост, та или иная его фотография, ссылка и т.д. Иными словами, человек частный выходит в публичное пространство, а публичное пространство предполагает некую «оглядку». Таким образом из нашего мышления уходит понятие искренности.
Искренность в целом сегодня исчезнувший вид деятельности, потому что мир крутится на просмотрах, лайках, подписчиках, хайпе и тому подобных движках. Сознание человека en masse воспринимает любое действие именно через эту призму, и сам человек так воспринимает любое своё действие – с оглядкой. Люди не просто перестали лазать в окна к любимым женщинам, но даже лишнее слово бояться бросить без учета просмотров и реакции на это слово. Такова нынешняя эпоха, которую возможно пафосно окрестить «Эпохой лицемерия».
То, что ранее воспринималось как абсолютное благо, – когда человек с Камчатки, например, мог онлайн подружиться с другим человеком во Флориде и гордо продемонстрировать ему те же банки с огурцами, закрытые на зиму, – в роковые времена обращается в монстра. И теперь человек с Камчатки не дружит с человеком во Флориде, а, мягко говоря, ругается с помощью все тех же социальных сетей. И на смену всеобщей любви приходит всеобщий гнев.
Гнев (Ira) признан смертным грехом, потому что является своего рода низменным удовольствием. С какой страстью люди сегодня ненавидят друг друга и по обе стороны действительного и ментального фронта. Ненависть стала настоящим наркотиком, на который подсаживаются как на героин, только наркотиком легальным, слишком широко распространяемым. Его бесплатно раздают в социальных сетях, его заливают напрямую из телевизоров.
Наркоманом этого рода сегодня является, в лучшем случае, каждый второй. Хотя, скорее всего, один из десяти таковым не является. И то, что многие из подобных наркоманов – христиане, безусловно, поражает. По сути такое упоение грехом является сатанизмом – возненавидеть, а не возлюбить ближнего своего. И в определенном смысле прав Рамзан Ахматович Кадыров, который говорит о том, что главный враг теперь – сатанизм.
Наблюдая эту печальную тенденцию, ООН даже решила сделать Международный день борьбы с языком ненависти: «Сегодня язык ненависти распространяется во всем мире. Риторика вражды способна подстрекать к насилию, подрывать социальную сплоченность и толерантность, наносить психологический, эмоциональный и физический ущерб. Такого рода высказывания затрагивают не только конкретных людей и группы, против которых они направлены, но и общество в целом. К сожалению, разрушительный эффект языка ненависти не является чем-то новым. Однако сегодня его масштабы и воздействие усиливаются новыми цифровыми технологиями настолько, что он стал одним из самых распространенных методов продвижения риторики и идеологии раскола в глобальном масштабе».
Пусть эта инициатива кажется наивной, но в матрице лицемерия миру нужна именно наивность и искренность, а не хитрость и подлость, не ненависть и гнев.
***
Убитая всеобщей публичностью искренность ведет и к коллективному лицемерию и подмене понятий, а точнее, идет с ними рука об руку. Сегодня это можно отметить на всех уровнях массового сознания.
Глеб Павловский в своей статье «Предрассудок мира в дни войны» пишет о «травме Мюнхена» для западного мира (и, в первую очередь, политиков) – мира, где основной ценностью принято считать человеческую жизнь. Таким образом, искреннее стремление упомянутого уже Чемберлена «не допустить войны в целом, навсегда» (а, значит, стремление спасти жизни людей), там, где это признано генеральной линией, считается предательством и трусостью.
Безусловно, удачные результаты Мюнхена спустя полгода были похоронены, а еще через полгода началась Вторая Мировая война, стоившая человечеству порядка 50-60 миллионов жизней. Но сколько бы она стоила миру, начавшись в сентябре 1938? Да и кто похоронил результаты Мюнхена, только ли Адольф Гитлер? А лорд Галифакс, еще во время Годесберга (а то и раньше) взявший курс на войну? А вечно пьяный полковник Бек? А Черчилль с Масариком, сговорившиеся на деньги Бенеша делать государственный переворот и смещать правительство, чтобы начать войну?
Искреннюю и удавшуюся попытку решить очередной европейский кризис миром, а не войной, растоптали абсолютно все западные лидеры, кроме, собственно, человека, который эту попытку и осуществил – Невилла Чемберлена.
Так в чем же истинная “травма Мюнхена”?
Чего так боятся политики Запада? Того, что их обманет очередной условный Гитлер, или того, что сами они до сих пор считают войну нормой, обычным средством сохранения власти, достижения своих целей? Того, что они слишком слабы, чтобы забыть о репутации, взять в руки и зонтик и полететь решать вопросы “за столом переговоров с карандашом в руках”? Или, может быть, того, что лидерам свободного западного мира просто наплевать на жизни людей – что своих, что чужих – и это может стать слишком очевидным?
Мюнхен – травма для политиков, потому что демонстрирует, как нужно поступать: не есть и не спать, идти на унижения, настаивать на своем, летать и выцарапывать “мир для нашего поколения” даже у самого неудобного партнера для переговоров, чтобы не обрекать простых людей на смерть.
Алогичность и лицемерие демонстрируют не только западные политики, но и те самые простые люди. На запрещенном в России Фейсбуке встречаются удивительные примеры того, что автор называет «избирательной цивилизованностью». Так, например, «лайки» и «сердечки» под постом об исключении России из СПЧ ООН в три раза превышают сочувствие геноциду в Руанде. Люди, которые прошли через страдания, не так волнуют аудиторию, как то, что РФ удалили из международного правозащитного органа. Для «цивилизованного» мира вершиной удовольствия становится наблюдение русских трупов. И сколько же одобрительных и восторженных комментариев собирают посты с подобным контентом!
Объяснение же таким массовым проявлениям кроется не только в нынешней эпохе, но и в эпохах куда более древних, в самой человеческой сути. Ведь, к сожалению, люди сами по себе как явление – в принципе очень нестабильный, мягкий и хрупкий материал.
Период пандемии коронавируса и без того ослабил человечество в морально-нравственном плане. Многие растеряны, кто-то озлоблен. Экономический кризис и постоянные разговоры о нем, то есть потенциальная угроза физического голода, также не успокаивают, а лишь усугубляют стресс, который и находит вот такие выходы.
Говоря откровенно, людей вообще бы не стоило трогать без особенной нужды. Слишком легко их может лишить малейшего налета цивилизации даже небольшое недоразумение, что уж говорить о таких испытаниях, через которые сегодня проходит планета. Слишком быстро люди начинают ненавидеть, слишком быстро чувствуют вкус и жажду крови. Все это «слишком», «слишком человеческое», как писал Фридрих Ницше.
Декан Свифт проповедовал, что определение человека разумного преждевременно, правильнее говорить о существе, восприимчивом к разуму. И уж что-что, а боевые действия, о которых к тому же рассказывают в режиме 24/7, категорически снижают эту восприимчивость. Именно поэтому социальные сети сегодня переполнены ненавистью, проклятиями, геббельсовскими рассуждениями о «неотесанных русских ванях» и прочим нелицеприятным контентом. От закаток на зиму сегодня даже домохозяйки перешли к сводкам с фронтов.
И это не феномен национальной принадлежности (русский/американец/украинец), не феномен ментальной идентичности (западник/славянофил), не феномен крови, гражданства, разреза глаз, образа мыслей. Это феномен человеческой природы, слабого человеческого духа, который одобряет большинство даже в самых (а порой особенно в самых) кровавых его начинаниях; который идет за толпой; который с готовностью ненавидит.
Сегодня эта готовность распространяется на Россию. Однако вряд ли русофобия – является «заслугой» Запада, скорее, это «недоработка» человечества в целом. Цивилизация претерпевала колоссальные изменения, причем многие за ничтожнейший, с исторической точки зрения, срок. И эти изменения еще не успели стать частью большинства людей. Поэтому они все еще ненавидят кого-то по признаку национальной или гражданской принадлежности, как только появляется для этого подходящий повод.
Тот, кто со стороны «цивилизованного» мира сегодня проклинает русский народ за «варварство», кричит о том, чтобы не забывать и не прощать, упускает из виду тот факт, что сам находится в обществе, где повсюду транслируются установки, в которых главенствующую роль играет не идея, а жизнь каждого отдельного человека. И как только эти установки сменятся идеей (что мы уже можем наблюдать на примере дискуссии об аннулировании виз для россиян), через неделю на главной штрассе пройдет первое факельное шествие.
***
Легкость, с которой в людских сердцах зажигается ненависть, конечно, пугает. Возбудить любовь куда сложнее. Если повсюду рассказывать о том, что, скажем, норвежцы – молодцы, вряд ли их станут больше любить. Наоборот, поставят под сомнения достижения великого и ужасного короля Бьорндалена, вспомнят Видкуна Квислинга и т.д.
Подвергаются жесткой критике и попытки любого христианского примирения сторон, вроде той, которую организовал Папа Франциск: во время XIII стояния, посвящённого размышлениям о смерти Иисуса на Голгофе, крест несли украинка Ирина и россиянка Альбина. Женщины живут в Италии около 20 лет и вместе работают в отделении паллиативной помощи, помогая пациентам, которым, на первый взгляд, уже ничем нельзя помочь. Текст этого предпоследнего стояния Крестного пути звучал следующим образом: «Перед лицом смерти молчание красноречивее слов. Поэтому пребудем в молитвенном безмолвии, и пусть каждый из нас в своём сердце помолится о мире на всей земле». Это действо не нашло отклика в сердцах большинства, и во время Пасхи те же социальные сети пестрели руганью.
Человек буквально по щелчку пальцев готов расчеловечить другого человека, превращая его во врага, достойного смерти. Это поведение ничем не отлично от биологической войны насекомых, которые убивают чужаков, просто потому что они чужаки. Но поскольку человек физиологически устроен все же чуть сложнее муравья, то, расчеловечивая кого-либо, он в первую очередь терзает не врага, а собственный слабый дух желанием расправы.
Необходимо помнить о том, что даже убийцы, серийные насильники, педофилы, душители котят и военные преступники, – это все еще люди, а не выдуманные монстры из фильма ужасов. И единственное, что можно делать с ними, – это судить.
Необходимо помнить и о том, что человек отличен от муравья, как бы его ни уверяли в обратном; как бы легко ни было от этого отличия отказаться самому; каким бы естественным это ни представлялось. И единственное, что должно делать, – это отличие лелеять и растить. Ведь подобные мысли служат развитию человеческой цивилизации, а не стремительному регрессу, который мы наблюдаем сейчас.