PI продолжает серию статей под условным названием «Лики русской Партии мира». Речь в ней пойдет о тех политиках и общественных деятелях, кто пытался добиться стратегических целей и задачей, либо избегая военных конфликтов, либо дипломатическими усилиями добиваясь не позорного для России мира. Первая из этих статей была посвящена попыткам экс-премьера Сергея Витте предотвратить вовлечение России в Первую мировую войну, вторая из статей рассказывает о канцлере Александре Горчакове, политике, вернувшем России право считаться черноморской державой и предотвратившем на Берлинском конгрессе очередное столкновение России с «коллективным Западом».
***
Крымская война, которая была сколь героической, столь и трагической, официально завершилась в 1856 г. Мирные переговоры велись всю зиму, и основные спорные вопросы были решены еще до открытия мирной конференции. В феврале 1856 г. на набережной Орсэ в Париже, в здании министерства иностранных дел Франции начнет работу конгресс, который положит путь к установлению нового мирового порядка.
В результате пятинедельной работы конгресса были выработаны мирные договоренности, подписанные 18 марта 1856 года, воспринятые в обществе как позорный и унизительный мир и провал российской дипломатии, текущего министерства иностранных дел во главе с Карлом Нессельроде. Россия потеряла незначительные территории: она уступила Южную Бессарабию с крепостью Измаил, недавно занятую русскими крепость Карс. В обмен на это Россия возвращала Севастополь, Балаклаву и остальные города, занятые войсками союзников.
Однако потери после Крымской войны оказались гораздо серьезнее, а именно геополитические. Особо болезненным и унизительным для России был пункт о нейтрализации и демилитаризации Черного моря, запрещавший держать на его берегах военный флот, крепости и военно-морские арсеналы. Россия лишалась права строить военно-морской флот и военные базы на Черном море, который исторически был и оставался важным стратегическим регионом, фактически теряя контроль. Соответственно, Россия потеряла результаты завоеваний на Балканах, Средиземноморье, господствующие позиции в так называемом Восточном вопросе и возможности влияния на европейскую политику.
«Россия не сердится, Россия сосредотачивается»
Взойдя на престол, император Александр II меняет прежний кабинет министров и новым министром иностранных дел назначает князя Александра Михайловича Горчакова (1798 – 1883), к этому времени уже довольно опытного дипломата и всегда имевшего свое мнение на происходящее. Уже в августе 1856 г. зарубежные русские посольства получили циркуляр князя А.М. Горчакова, литературно написанный по-французски, который стал фактически программным геополитическим документом России после подписания мирного договора в Париже: «Россию упрекают в самоизоляции и в том, что она замыкается в молчании пред фактами, противоречащими праву и справедливости. Говорят, что Россия сердится. Россия не сердится, она сосредоточивается. Что же касается молчания, в котором нас обвиняют, то мы могли бы мы могли бы вспомнить, что совсем не так давно против нас была организована искусственная агитация, поскольку мы громко выступали в защиту права, всякий раз, когда полагали это необходимым, и наш голос был услышан. Этот опекунский характер действий, выгодный некоторым правительствам (и от которого сама Россия не имела никакой пользы), применялся, чтобы обвинить нас в стремлении кто бы знал к какому мировому господству. Мы могли бы сокрыть наше молчание под впечатлением от сих воспоминаний. Но мы не думаем, что такое отношение подобает державе, занимающей в Европе то место, которым Провидение одарило Россию».
Вошедшая в историю формула одного из самых влиятельных дипломатов А.М. Горчакова «Россия сосредотачивается» произвела большое впечатление на европейские монархии, заставив замереть в ожидании дальнейших российских действий.
Действия вскоре последовали.
Россия устранялась от активного международного участия и от принципов Священного союза 1815 г., сосредотачиваясь на внутриполитических вопросах (экономика, управление, крестьянский вопрос). Горчаков стремился любой ценой выйти из геополитической изоляции России, восстановить международный престиж России, при этом не втягиваясь в бесконечную череду европейских военных конфликтов. Задача перед Горчаковым как дипломатом стояла крайне непростая – России предстояло аккуратно восстановить свое влияние в Европе, «без денег и русской крови», сохранив за Россией «великодержавный нейтралитет». В первую очередь необходимо было снять ограничения Парижского мирного договора.
После политики австрийской дипломатии во время Крымской войны бывший посол в Вене А.М. Горчаков понял, что рассчитывать на поддержку европейских стран России не приходится. Было очевидно, что Россия так и не стала рассматриваться в мире как европейская держава, которая играет равнозначную роль в «европейском концерте». Крымская война и Парижский мирный договор показали, что Россия по-прежнему воспринималась как варварская, восточная и полуазиатская страна, далекая от европейской цивилизации и ее принципов.
Вторая половина XIX в. – это время строительства национальных государств. Прагматик Горчаков, по всей видимости, понимал, что наступают новые времена, и считал, что России следует придерживаться прежде всего своих собственных национальных интересов и идти на сближение с теми странами, которые способствуют достижению сугубо российских устремлений.
Министр иностранных дел умело лавировал, играя на внутренних противоречиях между европейскими странами, которых было предостаточно. Практически сразу после подписания Парижского договора, еще весной 1856 г. Горчаков начинает предпринимать действия по пересмотру условий договора в пользу интересов России, добиваясь от французов поддержки России в вопросе отмены нейтрализации Черного моря. Россия гарантировала доброжелательный нейтралитет в случае войны Франции и Австрии, которая и случилась в 1859 г., таким образом ответив за «предательство» австрийцев во время минувшей Крымской войны. Горчаков не мог простить Австрии вооруженного нейтралитета в пользу Англии и Франции, который та выразила во время войны.
Отношение Горчакова к наполеоновской Франции изменилось, когда в 1861-1863 гг. актуализировался польский вопрос, и европейские державы поддержали запрос поляков на их национальные права. Вслед за этим начавшаяся борьба Пруссии и Франции позволила дипломату Горчакова вновь маневрировать и заключить устную сделку с главой прусского правительства Бисмарком о том, что Россия будет проявлять нейтралитет и удерживать Австрию в случае войны Франции и Пруссии.
Канцлер Отто фон Бисмарк нуждался в поддержке России в деле объединения Германии «железом и кровью», а Горчаков искал поддержку сильного европейского государства в деле денонсации Парижского мира, и сделал все для того, чтобы договор 1856 года был пересмотрен, чтобы дипломатическими средствами добиться отмены этих унизительных для Российской империи положений.
Главная победа российской дипломатии
В 1867 г. князь А.М Горчаков был назначен государственным канцлером и стал последним в этом звании в истории Российской империи. К 1871 году Пруссия с помощью нейтральной России усиливает свои позиции в Европе, в ходе войн ослабив Данию, Австрию, Францию. Изменение в балансе европейских сил позволяло Горчакову сделать следующий шаг к цели.
Крупной победой российской дипломатической миссии во главе с А.М. Горчаковым стала отмена ограничивающих пунктов Парижского договора на Лондонской конференции 1871 г. Канцлер через российских послов известил европейские дворы о том, что Россия более не считает себя обязанной выполнять ограничивающие условия Парижского трактата, которые касаются запрета держать военный флот в Черном море, поскольку сами державы, подписавшие его, неоднократно нарушали его условия. Бисмарк сдержал обещание. Англии, Австрии и ослабленной Франции пришлось пойти на компромисс и при посредничестве Пруссии созвать конференцию в Лондоне.
Благодаря дипломатическому таланту Горчакова Лондонская конвенция 1871 г. восстановила за Россией право держать военно-морской флот в Черном море. Впереди были долгие годы укрепления берегов Черного моря, строительства боеспособного парового, броненосного военного флота и восстановления Севастополя как военно-морской базы. Это была вершина карьеры министра иностранных дел, который без войн и кровопролитий вернул и укрепил статус России как великой морской державы.
Украденная победа без единого выстрела или благоразумный мир?
Россия восстанавливала свои позиции и на море, и в мире. Правительство через своего канцлера требовало от Бисмарка поддержки российской политики на Балканах – исторической сфере влияния России. Опытный, но уже немолодой дипломат Горчаков не смог предотвратить неизбежное. Россия начала участие в войне болгар, сербов, боснийцев с турками (1877-1878 гг) на Балканах. Русско-турецкая война воспринималась в России как своеобразный реванш за поражение в Крымской, хотя в полной мере таковым ей стать не удалось. Прежде всего потому, что прямого военного столкновения России с Англией и Францией, а также отмщения за севастопольские жертвы 1854-1855 гг. не произошло. К 1878 г. Россия ценой невероятных усилий и жертв одержала ряд побед в новой войне с турками и заключила Сан-Стефанский мирный договор с Турцией, согласно которому образовывалось подконтрольное России автономное княжество Болгария.
Условия Сан-Стефанского договора не устраивали Европу, которая теряла равновесие в этом регионе. Европейские держаыы инициировали созыв Берлинского конгресса и потребовала пересмотра результатов этой войны. Россия приняла претензии Англии и Австрии в отношении Болгарии и Закавказья. Общественное мнение увидело парадоксальную ситуацию: победив в войне, Россия в результате теряла плоды победы. Реакция и поведение европейских держав во время войны и кража части ее результатов во время Берлинского конгресса не могли вызвать ничего, кроме гнева российского общества. В печати, в славянофильских кругах демонизации подверглась и дипломатическая миссия России, которую напрямую обвиняли в предательстве национальных интересов и политическом поражении.
Вместе с тем был и другой аспект ситуации, который указывал, что конгресс 1878 г. рассматривался обществом сквозь призму Сан-Стефанского договора, в то время как в тех исторических условиях Берлинский трактат явился неоднозначным, но прагматичным и компромиссным результатом предварительных тайных соглашений России, Англии, Пруссии, Австрии (Рейхштадтское соглашение 1876 г.), международных торгов и распределения земель между заинтересованными европейскими государствами. В сущности, принципиальные вопросы были решены до Сан-Стефанского договора. Поддержание условий Сан-Стефанского договора потребовало бы от России новой войны уже с европейскими странами, в условиях истощенной армии и экономики, и отсутствия союзников. По результатам Берлинских переговоров, приобретения войны были значительно уменьшены, но Россия оставляла за собой часть приобретенных земель (Южная Бессарабия, Батум вместе с портом, Карс, Ардаган), княжество Болгария (хоть и вдвое урезанное) получило государственность, Сербия, Румыния, Черногория – независимость.
Князь А.М. Горчаков не мог не понимать, с какими противоречиями внутри сообщества освобожденных народов может столкнуться Россия на развалинах «больного человека Европы». Берлинский конгресс стал еще одним этапом на пути окончательного распада Османской империи и шагом к Первой мировой войне. Во время Берлинского конгресса министр иностранных дел Горчаков был уже слаб и болен, его старинная дружба с Бисмарком угасала, но внутренне князь, отстаивая интересы России, до конца оставался политиком мира, и здесь он предсказал укрепление русско-французских отношений.
Канцлер ушел в почетную отставку, а в 1883 г. скончался, оставшись без преувеличения самым выдающимся министром иностранных дел России XIX века, доказавшим на практике слова своего коллеги Отто фон Бисмарка: политика это искусство возможного.
