Рубрики
Размышления Статьи

6 февраля 1934 года: «фашистский переворот» или «французский бунт»? Часть третья

Устроившие 5 февраля мирную демонстрацию перед зданием МВД, «Огненные кресты» на следующий день заняли подходы к Бурбонскому дворцу, но не только не пошли на штурм Палаты, а никого к ней не подпустили, помогли депутатам выбраться из здания и организованно ушли. Так приказал их вождь Франсуа де Ла Рок, объяснивший: «Я опасался, что подвергаю напрасной опасности человеческие жизни». Этот «поворот все вдруг» решил судьбу возможного переворота. Еще одним заметным «бездействующим лицом» событий 6 февраля оказался бывщий префект столичной полиции Жан Кьяпп, от которого, учитывая его личную популярность, можно было ожидать практически чего угодно.

Часть 1

Часть 2

Демонстрации 6 февраля 1934 г. в центре Парижа, закончившиеся кровопролитием, считаются во Франции одной из ключевых дат национальной истории ХХ века. За пределами Франции они менее известны, да и судят о них поверхностно, ограничиваясь расхожими идеологемами. Эти события называли «фашистским путчем против Республики» и «вооруженным выступлением против безопасности государства». Что именно произошло в тот день и кто стоял за случившимся?

 

Часть третья. Бездействующие лица

 

Отвечая на обвинения в «заговоре», вождь монархистов Шарль Моррас заявил в адрес правительства: «Они сами заговорщики! Это их заговор против родины. Их заговор против порядка»[1]. Однако «бездействие» в решающий момент оттолкнуло от Морраса многих сторонников, особенно молодых и жаждавших реальных дел. Недоволен остался и граф Парижский, утверждавший, что «6 февраля высветило у “Action française” недостаток организации»[2]. Его отец герцог де Гиз, глава Орлеанского дома, который, по словам сына, «не питал иллюзий относительно скорого восстановления монархии»[3], ограничился призывом «сплотиться вокруг монархического принципа, на котором основывалось и веками поддерживалось величие Франции»[4].

Парируя упреки в бездействии, монархисты обвиняли в том же других. Наиболее пассивными – точнее, на удивление пассивными – оказались как будто воинственные «Огненные кресты». Публицист Жорж Шампо позже назвал события 6 февраля «революцией, проигравшей из-за малодушия Морраса и предательства Ла Рока»[5].

Франсуа де Ла Рок

Устроившие 5 февраля мирную демонстрацию перед зданием МВД, «Огненные кресты» на следующий день заняли подходы к Бурбонскому дворцу, но не только не пошли на штурм Палаты, а никого к ней не подпустили, помогли депутатам выбраться из здания и организованно ушли. Так приказал их вождь «полковник» (подполковник в отставке) Франсуа де Ла Рок, объяснивший: «Я опасался, что подвергаю напрасной опасности человеческие жизни. Я хотел только оказать на правительство давление, организовать демонстрацию. Моей главной заботой было не допустить, чтобы “Огненные кресты” смешались с другими организациями, – надо было, чтобы они остались в собственной среде, дисциплинированные и спокойные»[6]. Этот «поворот все вдруг» решил судьбу возможного переворота, хотя утверждения, что «полковник» «не предвидел ничего, что можно использовать в политических целях»[7], и, тем более, ссылки на его «человеколюбие» вызывают обоснованные сомнения.

Книга Мориса Пюжо «Как предал де Ла Рок»

Публично похвалившись 7 февраля, что «правительство ушло в отставку, первая цель достигнута», де Ла Рок приписал это исключительно «Огненным крестам» и приказал до особого распоряжения не участвовать ни в каких акциях. Утром того же дня он, к удивлению соратников, явился в префектуру и жал руку префекту Бонфуа-Сибуру, которого уже обвиняли в стрельбе по демонстрантам. После заявления де Ла Рока: «Мы привержены существующим институтам и верим, что будущее нашей страны может быть построено лишь на основе существующей конституции»[8], – разрыв «Action française» с «львами, предводимыми ослом»[9], как назвал Моррас участников «Огненных крестов», стал неизбежен.

Истинные причины поведения «полковника» выяснились летом 1937 года, после того как с ним порвал ряд бывших соратников во главе с герцогом Поццо ди Борго. В декабре 1935 года де Ла Рок согласился на предложение социалистов и коммунистов о роспуске всех военизированных формирований, хотя остальные националисты восприняли это как опасную демагогию. Согласие казалось тем более внезапным, что до этого момента «полковник» постоянно твердил: «Придя к власти, мы отправим прогнивший парламентаризм в отставку. <…> Завтра, послезавтра, через две недели я отдам приказ о мобилизации против революции Блюма, Даладье, Кашена и их присных» (июнь 1935); «Мы приближаемся к решающей фазе. Будьте готовы к любым событиям» (сентябрь 1935); «Час приближается» (октябрь 1935)[10].

«Час» не пришел. Напротив, подобные заявления, создавая призрак «фашистской угрозы», помогли радикалам, социалистам и коммунистам в 1935 году объединиться в Народный фронт. Затем де Ла Рок преобразовал «Огненные кресты» во Французскую социальную партию и включился в парламентскую деятельность, которую ранее осуждал.

Что стояло за его действиями? Экс-премьер Андре Тардьё 23 июня 1937 года сообщил Поццо ди Борго, обвинявшему «полковника» в измене идеалам «Огненных крестов», что в 1930 – 1932 годах в бытность главой МВД и премьером он ежемесячно выдавал де Ла Року по 20 тысяч франков наличными из секретных фондов и попросил своего преемника Пьера Лаваля продолжать выплаты при условии отказа де Ла Рока и его «воинства» от реальных действий против властей (детали он позднее уточнил, но суть не изменилась). Пикантность ситуации заключалась в том, что устав «Огненных крестов» запрещал принимать субсидии от любых государственных учреждений, а «полковник» не ставил в известность о полученных суммах никого из соратников (вопрос о том, куда и на что они шли, остался открытым).

Знание того, что де Ла Рок регулярно получал деньги от МВД – неизвестно точно, на протяжении скольких лет – дабы «шуметь и только», позволяет понять его поведение, включая события 6 февраля и противостояние Национальному фронту в 1937 – 1938 годах.

Разоблачения Поццо ди Борго, назвавшего де Ла Рока «фантомом на продажу» и «жалким мошенником, обманувшим самые благородные чувства человеческой души и сердца»[11], подхватили многие политические круги, включая «Аction française».

Книга Поццо ди Борго «Фантомом на продажу на продажу»

В книге «Как предал де Ла Рок» (1937) Морис Пюжо обвинил его не только в беспринципности, но в сознательном расколе национального движения. Назвав обличителей лжецами, «полковник» заявил, что не намерен оправдываться. Поццо ди Борго подал на него в суд за клевету, чтобы заставить говорить – или лгать – под присягой, и выиграл процесс, ключевым свидетелем на котором убедительно выступил Тардьё. За этим последовала серия процессов по искам де Ла Рока к журналистам и редакторам, включая Морраса, большую часть которых он проиграл. Несмотря на ущерб для репутации, «полковник» оставался заметной, хотя и второстепенной фигурой политического пейзажа Франции вплоть до лета 1940 года.

Жан Кьяпп

Еще одним заметным «бездействующим лицом» событий 6 февраля оказался Жан Кьяпп, находившийся в доме своего зятя Ораса де Карбуччиа. Что можно было ожидать от бывшего префекта столичной полиции? Учитывая его личную популярность, практически что угодно.

Кьяпп мог придти в мэрию и стать ключевой фигурой «временного правительства», коль скоро его отставка оказалась главной причиной возмущения депутатов от Парижа и столичных муниципальных советников, – или отговорить их от активных действий. Мог появиться на площади Согласия во главе демонстрантов и призвать их на штурм парламента – или обратиться к полиции с призывом не стрелять по соотечественникам. Мог добраться до Бурбонского дворца и возглавить оппозицию – или попытаться примирить ее с правительством ради предотвращения кровопролития. Мог обратиться к президенту Республики, мог…

В чем только ни обвиняли бывшего префекта «левые», самым вялым и неубедительным было утверждение о его причастности к выступлениям и желании захватить власть. Ибо если у кого такие шансы имелись, то, пожалуй, только у него. Кьяпп лишь сокрушался, что его преемник Бонфуа-Сибур не закрыл доступ на площадь Согласия и выставил там мобильную гвардию – «они хорошие солдаты, но очень жестокие и плохо знают парижан»[12].

Единственное, что сделал бывший префект, – встретился под покровом ночи с главнокомандующим генералом Максимом Вейганом, который заявил, что армия выполняет приказы правительства и только правительства, затем с Тардьё, согласившимся, что надо требовать отставки кабинета Даладье. Так что заявление Леона Блюма, сделанное 18 июня 1947 года парламентской комиссии по расследованию событий 1933 – 1945 годов, о том, что Тардьё 6 февраля 1934 года «мог входить» в состав «временного правительства» вместе с маршалом Петэном и Лавалем, является чистым вымыслом и было сразу опровергнуто вдовой экс-премьера[13].

Остался вопрос: кто действовал и кто собирался действовать?

 

Продолжение следует

[1] Цит. по: Georges Imann. Le jour 6 février. Paris, 1934. Р. 87.

[2] Henri, Comte de Paris. Mémoires d”exil et de combats. <Évreux, 1979.> P. 108.

[3] Там же. Р. 110.

[4] Цит. по: Pierre Pellissier. 6 février. La République en flammes. Paris, 2000. Р. 228-229.

[5] Georges Champeaux. La croisade des démocraties. T. 2. Paris, 1943. Р. хvi.

[6] Цит. по: Корнев Н. Принцы и приказчики Марианны. М., 1935. С. 371.

[7] Jean-Michel Charlier, Marcel Montarron. Stavisky. Les secrets du scandale. Paris, 1974. Р. 227.

[8] Цит. по: Maurice Pujo. Comment La Rocque a trahi. Paris, <1937>. P. 58.

[9] Цит. по: François-René Nans. Philippe Henriot. Paris, 1996. P. 150.

[10] Цит. по: Philippe Bourdrel. La Cagoule. 30 ans de complots. Paris, 1973. P. 35.

[11] Pozzo di Borgo. La Rocque, fantôme à vendre. Paris, 1938. Р. 133.

[12] Цит. по: Horace de Carbuccia. Le massacre de la victoire. 1919-1934. Paris, 1973. P. 443.

[13] Louis Guitard. Mon Léon Blum, ou Les défauts de la statue. Paris, 1983. P. 58-61.

 

Все иллюстрации предоставлены автором

Автор: Василий Молодяков

Доктор политических наук. Профессор университета Такусеку (Токио, Япония). Автор 30 книг