РI завершает нашу дискуссию об истории германского консерватизма интервью с одним из известнейших в Германии специалистов по проблематике этого идеологического течения. Харальд Бергбауэр – профессор Баварской школы публичной политики, где он преподает политическую теорию и сравнительную политологию. Он является экспертом по политическим идеологиям, таким как либерализм, консерватизм, социализм, а также экспертом по политическим системам Германии, Европейского союза и США, автором многочисленных работ об идейном наследии таких корифеев консерватизма, как Эрик Фегелин и Рассел Кирк. В настоящее время г-н Бергбауэр работает над историей либерализма и консерватизма в послевоенной Америке.
В разговоре с ученым нам хотелось сделать акцент не столько на прошлом немецкого консерватизма, сколько на его сегодняшнем дне. Мы слишком мало знаем о тех людях, кто сегодня в Германии представляет это идеологическое течение, действуя иногда в отрыве от системных политических партий. Мы надеемся в будущем еще не раз вернуться к интереснейшим сюжетам, связанным с Германией и ее интеллектуальными традициями. Но в июне нас уже ждет родина консерватизма – Британия – с ее не менее интересным прошлым и непредсказуемым будущим.
Юлия Нетесова
Уважаемый господин Бергбауэр, насколько тема немецкого консерватизма является популярной в США и Европе? Обращают ли на нее свое внимание исследователи? Какие темы являются наиболее популярными? Изучается ли взаимосвязь между государственным консерватизмом кайзеровского периода и национал-социализмом? К каким выводам приходит научное сообщество?
Харальд Бергбауэр
Рассуждения о консерватизме требуют, как и рассуждения о либерализме, социализме и так далее, разделения между партийным консерватизмом и консерватизмом интеллектуальным.
Для историков и политологов одной из главных тем остается тема отношений между германской империей и национал-социализмом. Сыграл ли Бисмарк и то, как он управлял Пруссией, роль в формировании мнений и позиций, которые в итоге привели к появлению национал-социализма? Или наоборот – можно ли было избежать национал-социализма, если бы империей управляли не консерваторы, а социалисты или социал-демократы? Это очень сложная и противоречивая тема и по ней тут все время идут дебаты. Финального вердикта нет, и, возможно, не будет никогда.
Я советую всем интересующимся прочитать версию бывшего немецкого журналиста и историка Себастьяна Хаффнера «Недомогающая империя: Германия от Бисмарка до Гитлера», который усматривает связность между Бисмарком и Гитлером, но должен отметить, что я лично не согласен с его выводами. Есть бесконечное количество работ по национал-социализму, которые анализируют связь между германской империей XIX века и национал-социализмом.
В том, что касается интеллектуального консерватизма в Германии, то тут главную роль играет немецкая газета «Молодая Свобода» (“Die Junge Freiheit”), которую возглавляет Дитер Штайн в Берлине. Газета выходит раз в неделю и рассматривает с консервативной точки зрения все национальные и многие международные события. На газету работает целый ряд консервативных интеллектуалов, которые пишут тексты в газету и вносят свой вклад в ее деятельность самыми разными способами.
У «Молодой Свободы» есть также свой фонд «Фонд консервативного образования и исследований», который организует лекции и публикации. Выдающиеся интеллектуалы, имеющие связи с «Молодой Свободой» – это, например, Карлхайнц Вайсман (автор книги “Краткая история немецкой разведки после 1945 г.”), Торстен Хинц (автор книги «Психология поражения: о немецкой ментальности»), и писатель Тило Саррацин (автор книг «Германия – самоликвидация» и «Новый виртуальный террор»). «Молодая свобода» кроме этого управляет крупнейшей «Библиотекой Консерватизма» в Германии, располагающейся в Берлине, в которой находится более 60 тысяч книг.
Другим центром продвижения консервативных идей, является «Институт государственной политики», расположенный рядом с Лейпцигом и возглавляемый Гётцом Кубишеком. У этого института есть свое собственное издательство «Antaios», издающее очень важный ежеквартальный журнал «Сецессион», и, конечно, этот центр имеет связи со многими консервативными авторами. Принимая во внимание снижающееся влияние консерватизма в партийной политике в последние годы, публикации в рамках интеллектуального консерватизма становятся все более и более интересными и важными.
Юлия Нетесова
Каковы, на ваш взгляд, сегодняшние перспективы германского консерватизма? Связываете ли их с политическим мейнстримом (ХДС) или альтернативными течениями (скажем, партией «Альтернатива для Германии»)? В чем отличие протестного консерватизма, протестного национализма в Германии от Национального фронта во Франции и аналогичных течений в других странах?
Харальд Бергбауэр
А вот в партийном отношении нынешняя ситуация в Германии является неудовлетворительной для консерваторов. Многие консерваторы недовольны общей политикой канцлера Ангелы Меркель и нынешним состоянием двух консервативных партий ХДС и ХСС. Ангела Меркель управляет страной уже больше десяти лет. В эти годы консерватизм утратил свои черты, его почти невозможно различить в рамках немецкой политики. Можно привести примеры решений, которые были приняты безо всякого уважения к консервативным ценностям:
- Сворачивание ядерной энергетики после катастрофы в Фукусиме. В 2011 г. немецкое федеральное правительство решило постепенно закрыть все ядерные электростанции и заменить их возобновляемыми источниками энергии;
- Федеральное правительство отменило обязательный призыв и положило конец обязанности всех немецких граждан мужского пола служить в армии – традиции, уходившей корнями в 1956 г. Это решение было принято в 2011 г.;
- Третьим примером является набор решений Меркель в отношении семьи, а более конкретно – государственное финансирование различных учреждений по уходу за детьми, такие как ясли и детские сады, введение декретного отпуска по уходу за ребенком, который можно взять в любой момент до достижения ребенком трех лет, щедрые пособия для семей, которые позволили перераспределить средства от бездетных семей семьям с детьми, а также от семей с высоким уровнем дохода семьям с низким уровнем дохода. Консерваторы скептически относятся к этим (и многим другим) мерам, потому что даже если они стимулируют карьеру родителей, они меняют традиционную семейную жизнь. Надо отметить, что в Германии один из самых низких уровней рождаемости в Европе;
- Четвертый и последний пример, иллюстрирующий отсутствие консервативных идеалов у Ангелы Меркель – это ее позиция в отношении беженцев. Ни одна страна в мире не практиковала «культуру доброжелательности» в том виде, в котором ее продвигает немецкий канцлер, приглашая миллионы беженцев приехать в Германию, нарушив, таким образом, основной консервативный принцип, гласящий, что приоритет должен всегда отдаваться внутренней безопасности и защите собственных граждан.
Если ХДС/ХСС не являются больше представителями консервативных принципов в Германии, кто тогда занимает эту нишу?
В настоящий момент эту нишу занимает недавно созданная партия «Альтернатива для Германии» (AFD). У этой партии, созданной в 2013 г., было несколько электоральных успехов на уровне немецких штатов, а также на уровне выборов в Европарламент. AFD заполнила собой вакуум, который образовался на консервативном фланге в связи с уходом из него ХДС/ХСС.
Внутренняя борьба за власть в 2015 г., однако, привела к расколу внутри партии, в результате чего появились два лагеря и основной из них занимает националистические, евроскептические и анти-исламские позиции. В связи с сомнительными заявлениями в отношении евро («евро разделяет Европу»), беженцев (партия выступает против иммиграции вообще), и ислама («исламу нет места в Германии»), репутация партии ухудшается. В современной Германии считается политически некорректным быть членом AFD.
Остальные политические партии яростно критикуют AFD каждый день. У Германии был ужасный опыт в первой половине XX века после Первой и Второй мировых войн. Немецкие правительства и немецкие граждане стараются избегать любых проявлений радикализма или экстремизма. Консерваторы, стало быть, чувствуют себя беспомощными в отношении того, что происходит с ХДС/ХСС и AFD.
Юлия Нетесова
Хантингтон в своей статье «Консерватизм как идеология» утверждал, что консерватизм не имеет своей традиции, что консерватизм возникает в схожих политических ситуациях. Можно ли, тем не менее, сказать, что в Германии есть некая традиция консервативной мысли, которая объединяет консерваторов разных эпох?
Харальд Бергбауэр
Немецкому консерватизму больше 200 лет. Он зародился в контексте Французской революции, которая полностью определила его природу. Немецкий автор Карл Маннгейм (1893-1947) в своей работе под названием «Консервативная мысль» (1925) разделяет традиционализм и консерватизм, описывая традиционализм как общее вечное человеческое отношение, а консерватизм как осознанное отражение человеческого стремления сохранять и защищать определенные ценности от хода времени. С самого момента своего появления немецкий консерватизм обрел автономию от спровоцировавшего его появление французского импульса и выработал свои собственные характеристики.
Немецкий консерватизм можно разделить на «романтический консерватизм» (конец XIX века – 1848), «социальный консерватизм» (1848 – Первая мировая война),«консервативную революцию» (1918 – 1933), и различные консервативные течения эпохи, начавшейся после Второй мировой войны, и которые можно условно объединить под общим термином «нео-консерватизм», оговорив, что после объединения Германии консервативные идеи получили новый импульс.
Несмотря на эти (а также другие) отличия, которые отражают зависимость консерватизма от исторического контекста, у этого течения, тем не менее, также есть ряд черт, которые очерчивают его взгляд на человека с точки зрения его места в рамках общества и истории. Самая главная черта – это уважение к традиции, вторая черта – это вера в совершенство человека, третья черта – это вера в важность авторитета и иерархии, четвертая – это убеждение в том, что развитие как людей, так и коллективов должно принимать за образец развитие живого организма.
Отвечая на ваш вопрос о том, существует ли консервативная школа мысли или нет, я считаю, что однозначно существует, потому что у консерватизма имеется ядро, состоящее из набора принципов, которые объединяют его приверженцев несмотря на то, что конкретные формы консервативной мысли могут отличаться в зависимости от исторических обстоятельств. Так, Адам Мюллер и Конрад Аденауэр оказываются связаны этими принципами, притом что политическая обстановка толкала их на совершенно разные поступки.
В том, что касается отличий немецкого консерватизма от его континентальных собратьев, то можно сказать, что в Германии, как и в других странах, таких как Великобритания, Фракция, Испания, Италия, сформировался свой особый тип консерватизма. Отличия между странами отлично сформулировал Ноэль О’Салливан, который описал британскую консервативную традицию как традицию «идеала сбалансированной Конституции», французскую консервативную традицию как традицию «порядка и отчуждения в массовом обществе» и немецкую традицию как традицию, чьей самой главной чертой является «романтизм и власть». Конечно, чтобы лучше понять эту классификацию, нужно поближе рассмотреть каждую из традиций, но это уже тема для отдельного разговора.
Юлия Нетесова
Можно ли назвать консервативным политиком Бисмарка? Можно ли сказать, что Бисмарк – это консерватор per se для Германии? Есть довольно популярная точка зрения, что в его эпоху в Германии произошел синтез консерватизма и национальной идеи. Мог ли этот национально-консервативный синтез остановить национал-социализм? Или он является его предпосылкой?
Харальд Бергбауэр
Отто фон Бисмарк (1815-1898) является безусловно одним из самых великих консервативных политиков XIX века. Он был назначен премьер-министром Пруссии в 1862 г. и пребывал на этой должности до 1890, также он был избран на должность канцлера Германии в 1871 г., с которой он подал в отставку в том же году. Бисмарк развязал три войны (в 1864 г. с Данией, в 1866 г. с Австрией, в 1870 г. с Францией), которые привели к объединению Германии в 1871 г. – созданию так называемого Второго Рейха.
Прежде независимые 39 немецких государства были объединены и подчинены прусскому руководству. Бисмарк сам происходил из семьи земельных аристократов, вскоре стал членом консервативной партии и писал статьи для консервативной газеты “Kreuzzeitung” (Газета креста – поскольку ее символом был железный крест).
С 1851 г. по 1862 г. он был послом немецкой конфедерации во Франкфурте, Санкт-Петербурге и в Париже, и этот опыт позволил ему понять слабости великих держав Европы того времени. В период с 1862 по 1878 гг. он управлял страной при поддержке национал-либералов, а после провалившейся “Kulturkampf” (культурной борьбы) против католиков и иезуитов он сотрудничал с консерваторами и Партией центра.
Нет никаких сомнений в отношении синтеза консерватизма и национализма, поскольку консерватизм обычно поощряет и продвигает национальные интересы. Наиболее интересным и противоречивым является вопрос о взаимоотношении между Бисмарком и национал-социализмом.
Являются ли Бисмарк с его сильным лидерством и созданное им централизованное государство ответственными за то, как развивался национал-социализм в первой половине XX века?
Критики Бисмарка заявляют, что созданная им империя выступала против модернизации, была неспособна на реформы, была авторитарной и милитаристской, а Бисмарк является ранним предшественником национал-социализма.
Защитники Бисмарка говорят обратное, заявляя, что немецкая империя при Бисмарке превратилась в динамичное, современное, гражданское и плюралистическое государство, и, по их мнению, нет никакой связи между Бисмарком и Третьим Рейхом.
Наиболее взвешенным является подход, которого придерживаются Генри Киссинджер и Лотар Галл и, согласно ему, Бисмарк был своего рода «белым революционером». Он начал «революцию сверху» для того, чтобы сохранить традиционную политическую систему, и, сделав это, он создал первое в Европе современное государство всеобщего благоденствия, установив системы национального здравоохранения (1883), страхования от несчастного случая (1884) и пенсий для пожилых людей (1889).
Даже если немецкая империя при Бисмарке кажется менее динамичной на фоне современных государств XX века, в подъеме национал-социализма будет правильнее винить Первую мировую войну, которая закончилась поражением Германии, Версальский договор (1919) и мировой экономический кризис 1929 г., который оставил миллионы людей безработными. Вряд ли Второй Рейх Бисмарка может со всем этим конкурировать.
