Цивилизации, культурно-исторические миры, в частности, европейский, можно описать как концентрические структуры.
Первым их элементом является полоса земель, представляющая собой культурно-географическую границу, отделяющую одну цивилизацию от другой. Назовем эту полосу «цивилизационный лимес», или же просто «лимес». Поскольку цивилизации имеют природу скорее «полевую», нежели «корпускулярную», т.е. представляют собой некое культурно-историческое «поле», лежащее на соответствующем «поле» географическом, своеобразный культурно-географический континуум, то «цивилизационный лимес» отнюдь не всегда можно представить в виде узкой и четкой линии: это скорее специфическая контактная зона шириной от нескольких десятков до нескольких сотен километров.
Второй элемент цивилизационной структуры – пояс примыкающих к границе-«лимесу» территорий, в пределах которого происходит зарождение, активная борьба и вытеснение, но и, наряду с этим, интеграция и синтез сюжетов, культурных, исторических, геополитических и т.д. парадигм, форм и элементов, присущих соседним цивилизациям. «Переходность» для данных пространств является основной реальностью, главным, системообразующим свойством. Такого рода пространства можно обозначить как «лимитрофные земли». Благодаря тому, что на практике отделить «цивилизационный лимес» от «лимитрофных земель», как правило, не всегда возможно, целесообразно рассматривать оба элемента совместно, в единой категории «лимитрофных пространств». Всю эту зону можно уподобить пойме реки, в пределах которой столетиями петляет изменчивое русло. В данном случае «река» символизирует «лимес», цивилизационную границу, а «пойма» – «лимитрофные пространства» в целом.
Третий элемент – это полоса примыкающих к «лимитрофным землям» («лимитрофным пространствам») территорий, в чьей традиционной культуре формы и комплексы, происходящие из соседних цивилизаций, играют заметную роль, однако прослеживается доминация «коренных», автохтонных культурно-исторических сюжетов и форм, свойственных цивилизации данной. В отличие от лимитрофных пространств, земли этого пояса имеют лишь некоторые, в целом второстепенные признаки «переходности», «контактности», «пограничности». Полосу земель, его составляющих, можно обозначить как «лимб».
Четвертый и последний элемент цивилизационной структуры представлен территориями, находящимися за «лимбом». Это земли, в самобытной и оригинальной культуре которых иноцивилизационные комплексы существенного значения не имеют. Такие пространства составляют «опорный ареал», «платформу» цивилизации, ее устойчивое «ядро».
«Лимитрофные пространства» европейского культурно-исторического мира – Северо-Восточная Норвегия, Финляндия с Аландскими островами, лен Готланд, историческая Восточная Пруссия, этническая Польша вкупе с Данцигом-Гданьском, Словакия, Закарпатье, Венгрия, Трансильвания, Воеводина, Хорватия, Сицилия, Сардиния, Мальта, Балеарские и более мелкие острова Западного Средиземноморья, Южная Испания.
К европейской части «лимитрофных земель» можно отнести и некоторые регионы Прибалтики – Западную Эстонию с Моонзундским архипелагом, Курляндию и Жемайтию.
В контексте лимитрофности можно поставить вопрос о Южной Италии, Южной Португалии и даже о Корсике. Но Корсика является землею скорее «лимбовой», нежели «лимитрофной», тогда как Италия южнее Рима обладает многими чертами лимитрофа. При этом Северо-Восточная Норвегия и прилегающие к ней районы Финской республики (историческая Лапландия) – не только «лимитрофные земли», но и, в то же время, «варварская периферия» европейской цивилизации, которая ее активно осваивает с эпохи расселения викингов.
«Особая статья» для рассмотрения – Балканский ареал, на землях которого переплетаются черты трех культурно-исторических миров: российского, европейского и афразийского. Поэтому, чтобы не усложнять общую картину, и без того непростую, оставим Балканы за рамками нашей панорамы.
«Лимбовые» земли Европы составляют Северная и Центральная Норвегия, львиная доля Швеции, восточная часть Датского архипелага (острова между Скандинавским полуостровом и южным побережьем Балтики), Восточная Германия (большая часть бывшей ГДР) и ее продолжение на территориях, переданных послевоенной Польше, исторические Силезия, Моравия, Чехия, Бургенланд, Верхняя и Нижняя Австрия, Каринтия, Штирия, Словения, Италия – за исключением ранее указанных, а также северных и северо-западных ее регионов (Ломбардии, Пьемонта, Валле-д’Аосты, внутренних районов Венето, Эмилии-Романьи), средиземноморские области Франции, Центральная Испания, Каталония и основная часть Португалии.
Оставшиеся европространства – примыкающая к Бискайскому заливу Северная Испания, Франция, Австрия (за исключением вышеобозначенных ареалов), ранее отмеченные районы Северной Италии, Швейцария, Лихтенштейн, Западная Германия (ФРГ в послевоенных границах до воссоединения немецкого государства вместе с Тюрингией), страны Бенилюкса, Ирландия, Великобритания, Ютландия, острова западной части Датского архипелага и Южная Норвегия с прилегающими к ним областями Швеции (Халланд, Вестра-Гёталанд, Вермланд), а также Исландия входят в «ядро», «опорный ареал», «платформу» европейской цивилизации.
Структура ее в типологическом плане сходна со структурой российско-евразийского мира.
В.Л. Цымбурский справедливо писал о генетической биполярности коренной континентальной Европы. Но он возводил эту биполярность к обособлению и конкуренции двух разделенных Рейном больших провинций раннесредневекового Франкского королевства: Нейстрии и Австразии[1]. Думаю, что дело здесь отнюдь не в Нейстрии и Австразии. Фундаментальная биполярность европейской цивилизации определяется тем, что ее образуют две метакультуры, две субцивилизации, которые можно назвать германскою и кельто-романской.
Их, равно как и «Остров Россию» в промежутке между Уралом, Волгой и Печорой, разделяет свой собственный «внутренний» лимитроф. Его составляют земли, «переходные» между кельто-романской и германской метакультурами. Через этот «внутренний лимитроф» пролегают коммуникации, стягивающие обе составные части европейской цивилизации, «сшивающие» их в единое целое. Он обеспечивает связность европейского культурно-исторического пространства и является «позвоночником», цивилизационным хребтом Европы. В континентальную часть этого «внутреннего лимитрофа» можно включить Баварию, Зальцбург, альпийскую Австрию и итальянский Тироль, Лихтенштейн, Швейцарию, Баден-Вюртемберг и более северные прирейнские районы Германии вплоть до ее голландской границы, Эльзас, Лотарингию, Люксембург, Бельгию, Нидерланды (исключая Фрисландию). Следует отметить, что области «европозвоночника», которые тяготеют к Рейну – от Северной Швейцарии до морского побережья Бельгии и Голландии, занимают в его составе особое и очень важное место, играют уникальную роль. Они являются «центром европейского центра», средоточием всего «внутреннего лимитрофа» Европы в целом, а после Второй мировой войны выступают осью евроинтеграционных процессов. Поэтому не случайно, а очень закономерно, что именно там располагаются различные структуры ЕС: его штаб-квартира (Брюссель), Совет Европы, Европейский суд и Европарламент (Страсбург).
Эти «нанизанные» на Рейн территории целесообразно выделить в отдельную область в рамках внутриевропейского лимитрофа и обозначить их как «цивилизационный «Хартленд»» Европы.
В качестве особого сегмента внутреннего европейского лимитрофа следует рассматривать Британию, остров, где происходят борьба, взаимовлияние и синтез кельто-романской метакультуры с метакультурой германской. Исторически Британия с ее регионами – Англией, Шотландией и Уэльсом играет роль «плавильного котла» для германских и кельто-романских форм и элементов культуры, этакого «химического реактора», в котором они друг с другом взаимодействуют, а также своеобразного «барьера-мембраны» между кельтскими Ирландией и более мелкими островными территориями (Гебридские острова, Мэн, Англси и т.д.) и германскими континентальными и полуостровными землями, выходящими фасадом на Северное море – Скандинавией, Нижней Саксонией, Ютландией и Фрисландией.
Европейский и российский культурно-исторические миры – части более высокой таксономической единицы, которую можно назвать мегацивилизацией Севера. Лимитрофные пространства, разделяющие (но не в меньшей степени и связывающие) европейскую цивилизацию с российской выступают «внутренним швом», «внутренним лимитрофом» этой мегацивилизации. В него входят Лапландия, Карелия, Финляндия, Ингрия, государства Прибалтики, Калининградская область, Польша (исключая Восточную Померанию, Восточный Бранденбург и Силезию), Западная Белоруссия, Западная Украина (Волынь, Галичина, Закарпатье), Словакия, Венгрия, Воеводина как земли нынешней Сербии, лежащие к северу от Дуная, Трансильвания (вместе с Банатом и другими территориями Румынии, расположенными к западу от Карпатского хребта), Валахия, Молдова, Буковина, а также Болгария севернее Балкан.
Если когда-нибудь начнутся и наберут размах интеграционные процессы, в той или иной форме соединяющие Россию с Европой, то «центром тяжести», главным «рабочим полем» такого рода процессов станет именно европейско-российский лимитроф. В этом случае возникнет вопрос об общих для интегрируемых пространств мегацивилизации Севера структурах и органах, которые будут размещаться опять-таки на землях российско-европейского лимитрофа. Учитывая историко-культурные и прочие особенности различных территорий данного ареала, полагаю, что наилучшим местом для размещения этих структур и органов явится Калининградская область, столицу которой покойный В.Л. Цымбурский называл «Гуантанамо Балтики»[2] и которая как будто специально создана для того, чтобы выступать фокусом интеграции Европы с Россией.
[1] Цымбурский В.Л. Остров Россия. Геополитические и хронополитические работы. 1993 – 2006. М., 2007. С. 108.
[2] Там же. С. 7.
