Русская истина
Новое «открытие» ожидало де Местра после революции 1917 года. Интерес вызывали не только его «прогнозы» о том, что Россия, возможно, станет «резервуаром» для европейской революции, но и сам подход – поиск религиозной причины революции и расходящаяся с православным учением о благодатном преображении во Христе, или обожении, идея де Местра о «соучастности» каждого конкретного человека в первородном и общенациональном грехе.
Сегодня неокоммунисты — из самых продвинутых и интеллектуально ненулевых — с радостью встретили обновление массового дискурса, в том числе снятые с не- (если не анти) коммунистических позиций сериалы про Льва Троцкого и Александра Парвуса. Для них — чем дальше, тем больше — становится привычной и употребительной новая революционная амораль: Великая Революция была и осталась великой в веках, и делали её великие люди — Ленин, Сталин, Троцкий, Каменев, Свердлов, Бухарин и т. д., — а то, что потом все из них перестреляли некоторых из себя, так это нормально и полностью соответствует величию этой великой Революции
В глазах российских современников конца XIX века эфиопы представали носителями качеств, которые отличали их от «испорченных» европейцев и которыми раньше наделяли славянских «братьев» – патриархальной простоты нравов (при ярко выраженном чувстве собственного достоинства), благочестия, преданности уставам церкви. Распространенным в сочинениях русских авторов был мотив внутреннего сродства русских и эфиопов, чрезвычайно напоминавший столь популярные ранее рассуждения о духовном и «племенном» единстве русских и зарубежных славян.