Русская истина
Существует довольно давняя традиция рассказа о российской науке как о такой сфере, в которой рождаются очень интересные идеи, но они никогда не претворяются в жизнь, никогда не дают нужного эффекта, потому что они существуют в такой среде, которая не позволяет им реализоваться. Думается, что это весьма односторонний взгляд.
Будущее – не за модернизацией и латанием дыр советских еще гигантских винодельческих заводов. У них тоже важная функция, которую они не выполняют – ведь пропаганда недорогого вина для массового потребления является единственной альтернативой алкоголизации страны в условиях, когда значительная часть людей пьют водку. Мелкие же хозяйства должны создавать нишевую продукцию, скажем так – инновационную, наукоемкую, и именно под таким брендом осваивать и российский, и мировой рынок.
Новое «открытие» ожидало де Местра после революции 1917 года. Интерес вызывали не только его «прогнозы» о том, что Россия, возможно, станет «резервуаром» для европейской революции, но и сам подход – поиск религиозной причины революции и расходящаяся с православным учением о благодатном преображении во Христе, или обожении, идея де Местра о «соучастности» каждого конкретного человека в первородном и общенациональном грехе.