Рубрики
Блоги Переживания

Королевские свадьбы

Свадьба Эдуарда VIII и миссис Уоллис Симпсон, намеченная на 1937-ой год, могла стать совсем не праздником, а причиной распада Британской империи. На Уоллис Симпсон существует целое дело – «Шанхайское досье», в котором по заданию премьер-министра Стенли Болдуина были собраны максимально грязные сплетни, вроде тех, что миссис Симпсон делала аборт от Чиано (министра иностранных дел Италии и зятя Муссолини) или была любовницей Риббентропа (посла Германии в Лондоне, а позже рейхсминистра иностранных дел). С помощью этого «досье» Болдуин пытался показать Эдуарду VIII неуместность его решения о браке.

27-го ноября британская королевская семья объявила о помолвке принца Гарри (Генри, принца Уэльского) и мисс Меган Маркл. Будущая жена пятого в очереди на престол принца вобрала в себя все черты, которые кажутся смертными грехами ортодоксально настроенным британцам и сочувствующим. Во-первых, она американка и даже не просто американка, а афро-американка. Во-вторых, она разведена. В-третьих, она – актриса. Наконец, в-четвертых, мисс Маркл – католичка. Более скандального набора характеристик для собирающейся войти в королевский дом особы просто нельзя было представить еще несколько десятков лет назад.

За последние восемьдесят лет человечество совершило невероятный скачок, и то, что в 1936-ом году, когда решался вопрос о коронации намеревавшегося жениться на разведенной американке принца Уэльского, казалось невозможным, сегодня даже не слишком шокирует. Би-би-си назвала помолвку «неординарной», но, в целом, западный мир, избавляющийся от расистских, религиозных и сословных предрассудков, воспринял это известие довольно спокойно. Королевская свадьба назначена на май будущего года и станет всего лишь праздничным событием, которое привлечет дополнительный поток туристов в Лондон. Тогда как свадьба Эдуарда VIII и миссис Уоллис Симпсон, намеченная на 1937-й год, могла стать совсем не праздником, а причиной распада Британской империи.

20 января 1936 года скончался Его Величество Георг V. Трон должен быть наследовать принц Уэльский. За десять лет до этого трагического события министр правительства Его Величества Невилл Чемберлен описал его как «начинавшего походить на распутника». К январю 1936-го года эту характеристику принц Уэльский вполне оправдывал: его роман с миссис Симпсон, которая тогда официально еще была замужем, находился в стадии бурного развития. Однако всё же он был возведен на трон как Эдуард VIII, хотя и не прошел церемонию официальной коронации. И буквально с первых своих шагов новый король вызывал серьезные опасения: «Эдуард VIII произнес свою первую речь (…) в сильнейшем подпитии, балагуря и выражая надежду, что его дядя Леопольд (король Бельгии. – М.Д.) умрет от простуды, которую схватит, когда будет идти в похоронной процессии»[1].

Но осложнения и практически революционная ситуация в стране возникла, когда Его Величество высказал намерение жениться на своей возлюбленной, которая как раз получила второй развод и готовилась стать королевой Британской империи. Кабинет министров, с которым проконсультировался по этому поводу монарх, пришел от подобных перспектив в ужас, равно как после ужасалась и вся страна. Глава англиканской церкви не мог быть женат на дважды разведенной женщине, да к тому же еще и небританского происхождения. Эдуард VIII был в своем желании весьма упорен. Вести переговоры с Дворцом на себя взял премьер-министр Стенли Болдуин или СБ, как его называли остальные. К тому моменту он уже чрезвычайно устал от своей должности и готовился передавать портфель премьера Невиллу Чемберлену. Фактически «дело об отречении» стало его последним крупным государственным делом.

Болдуину можно отказать во многом – в инициативности, в трудолюбии, в ответственности, но ему нельзя отказать в удивительно тонком политическом чутье. Еще до того, как таблоиды потрясут британских граждан новостями о том, кто возможно станет их королевой, он предвидел, какую реакцию это вызовет и какими чудовищными последствиями все это может обернуться. Энтони Иден, тогда молодой министр иностранных дел, вспоминал, что СБ не волновало ничего во внешней политике того периода (а напомню, что это было время ремилитаризации Рейнской области, начала гражданской войны в Испании, санкций против Италии ввиду итало-абиссинской войны и т.д.) кроме реакции международной общественности на действия наследника британского престола: «Болдуин сразу ощутил опасную возможность, которую могут спровоцировать любые действия Короны и которая сможет разделить народы Империи. На протяжении всего печального кризиса, он чувствовал инстинктивные реакции британцев на каждый этап происходивших событий»[2]

«Разделение народов Империи» вполне могло бы произойти. 1930-ые годы вообще отмечены небывалым ростом активности доминионов, главы которых, казалось, только и ждут подходящей возможности, чтобы навсегда отделиться от метрополии. Такой спорный брак короля подобную возможность гарантировал на все сто процентов. Премьер-министры Канады, Австралии и Южной Африки единогласно выразили протест в связи с решением Эдуарда VIII жениться на миссис Симпсон и уже не в первый раз пригрозили выходом из Содружества.

Вторая после Болдуина фигура королевства Невилл Чемберлен, который до этого занимался укреплением Империи, связями с доминионами, проведением имперских конференций и введением протекционизма, был до крайности недоволен таким положением вещей. По-человечески он желал королю счастью: «Я хотел бы, чтобы его спасли от этого брака, который, боюсь, должен закончиться быстрым разочарованием и отвращением. Все, что я слышу о г-же С. (Симпсон. – М.Д.), приводит меня к заключению, что она – абсолютно эгоистичная и бессердечная авантюристка»[3]. Сам Чемберлен был скептически настроен по отношению к религии, поэтому на чисто «церковные» аспекты с легкостью закрывал глаза. Но он был человеком высокой морали и слабостей не прощал никому, ни себе, ни королю, ни «человеку с улицы», поэтому он давил на СБ, чтобы тот скорее решил вопрос с королем.

Болдуин был куда гибче и мягче, предпочитая действовать путем интриг. На Уоллис Симпсон существует целое дело, т.н. «Шанхайское досье», которое готовил сэр Хорас Уилсон, по сути собирая для СБ максимально грязные сплетни, вроде тех, что миссис Симпсон делала аборт от Чиано (министра иностранных дел Италии и зятя Муссолини) или была любовницей Риббентропа (посла Германии в Лондоне, а позже рейхсминистра иностранных дел). Правдой всё это едва ли является, но Стенли Болдуин с помощью этого «досье» пытался воздействовать на Эдуарда VIII, чтобы показать неуместность его решения о браке.

Новый монарх же искал поддержки у других консерваторов, в частности у Уинстона Черчилля. Чемберлен описывал разворачивающуюся тогда интригу так: «Уинстон приложил все усилия, чтобы обойти нас, и в один момент имел великолепную возможность создать столкновение между сувереном и его Кабинетом, спровоцировать отставку министров, общую панику и затем во вспыхнувшей славе чемпиона въехать на сверкающем танке и защитить его Короля»[4]. Тем не менее, блестящие планы Черчилля не удались, к тому же, на острове не было его друга Дэвида Ллойд-Джорджа, который бы эту авантюру поддержал.

Тогда Эдуард VIII предложил Кабинету возможность рассмотрения морганатического брака, т.к. миссис Симпсон становилась его женой, но положенных этому статусу титулов не получала, т.е. не становилась королевой. После долгих совещаний подобное предложение Кабинетом было отклонено. В декабре 1936-го года Чемберлен писал в дневнике: «Перед ним (Эдуардом VIII. – М.Д.) есть три альтернативы: (1) брак с г-жой Симпсон как с Королевой; (2) отречение и брак; (3) отказ от этого брака в целом. Теперь (1) уже невозможно, потому что, кроме чувств в этой стране, доминионы явно выразили, что у них не может быть подобной королевы. Выбор остается между (2) и (3). Широкая публика предпочтет (3), но если Король не подготовлен к (3), то остается только (2)»[5].

Король оказался не подготовлен отказаться от брака вообще. Свое отречение он обдумывал несколько недель, и, наконец, пришел к выводу, что данный выход из сложившегося кризиса станет оптимальным. Превалируют два объяснения этого поступока Эдуарда VIII, одно – «романтическое», другое – «конспирологическое». Первое очевидно: король не смог отказаться от любимой женщины. Это мнение, безусловно, имеет право на существование и, на взгляд автора этой статьи, оно куда более заслуживает внимания, чем объяснение второе.

Оно заключается в том, что позднее получивший титул герцога Виндзорского и славящийся своими визитами в третий Рейх экс-монарх, был нарочно отдален от власти ввиду его прогерманской направленности. Действительно, «кидающий зигу» тогда еще принц Уэльский зачастую рассматривается как союзник и едва ли не личный друг Гитлера. К этой версии обычно приплетают того же Черчилля как, якобы, мудро вынуждающего пронацистского короля отречься. Из приведенных выше данных видно, что уж кто-кто, а Уинстон Черчилль был последним заинтересованным в отречении Эдуарда VIII политиком. Ко всему прочему уже после передачи трона Георгу VI он и Ллойд Джордж («эти два пирата») объединились, чтобы давить на нового монарха путем угроз саботажа в парламентских комитетах. Прознавший про эти интриги Чемберлен, немедленно поехал во дворец, прихватив с собой Джона Саймона, чтобы гарантировать Георгу VI, что «эти бандиты сухими из воды не выйдут» [6].

Подводя итог. Основная проблема возможного брака Эдуарда VIII и миссис Симпсон была в том, что Британская империя осталась до крайности недовольна романтическим выбором своего короля, и ни за что не приняла бы такую королеву. Зрело народное недовольство, угрожающее даже революцией. На протяжении всего 1936-го года «британцы переживали тяжелый шок, к которому оказались полностью не подготовлены»[7]. Эдуард VIII отрекся от престола в декабре, передав корону герцогу Йоркскому, который будет коронован как Георг VI.

Безусловно, сегодня в связи с выбором принца Гарри мисс Маркл ничего подобного Великобритании не грозит. И хотя между двумя этими событиями прошло всего лишь чуть более восьмидесяти лет, но настроения и восприятие британцев королевских особ претерпели коренные изменения, равно как и настроения самой королевской семьи, отходящей от строгих традиций и меняющейся вместе с окружающим миром.

[1] 25 January 1936 to Hilda Chamberlain

[2] Earl of Avon. The Eden Memoirs: Facing the Dictators. L., 1962. P. 410

[3] 13 December 1936 to Hilda Chamberlain. Это письмо было изъято Дворцом из архива Бирмингемского университета, где хранятся бумаги Чемберлена, и возвращено лишь в 2003, после смерти королевы-матери.

[4] 13 December 1936 to Hilda Chamberlain

[5] 8 December 1936; diary

[6] 10 April 1937 to Hilda Chamberlain

[7] 13 December 1936 to Hilda Chamberlain