Рубрики
Блоги

Дело о театральной кассе

Нельзя отказать людям, которым это всё нравится, в праве удовлетворять свои специфические потребности. Вообще я, кажется, намного более привержен идеалам свободы, чем те, у кого это слово вынесено на вывеску. И запрещать, по моему мнению, ничего не нужно, кроме того, что и так запрещено УК.

РI публикует очерк нашего постоянного автора Ильи Смирнова об уголовно-политическом аспекте театральных дел, сознавая, насколько остро сегодня звучит этот сюжет. Поэтому консервативный взгляд на эту проблему, поднимающийся над всей сиюминутной конъюнктурой, сегодня весьма и весьма полезен.

***

Не в порядке саморекламы, но для прояснения позиций. Я пытался противодействовать «Голой Пионерии», когда группировка была в полной силе, её покровители сидели в руководящих креслах как влитые.

«Голый пионер» – так называлась статья Натальи Казьминой в журнале СТД «Театр» Словосочетание приросло к герою, только сам журнал был вскоре закрыт. Даже электронная версия зачищена с официального сайта. Потом предприятие открыли заново уже с новой редакцией, которая с тех пор славословит Кирилла Серебренникова примерно как «Вечерняя Москва» – родную мэрию.

Еще помню театр имени Гоголя, где директор Алексей Малобродский наводил новый европейский порядок, расчищая место для вышеупомянутого «культового режиссера» Как же культурно они оба себя вели. Как обращались с людьми, которых нелёгкая (в лице тогдашнего шефа департамента культуры Москвы Сергея Капкова) занесла к ним в подчинённые. А кто пытался протестовать, тех правительственная газета сравнивала со злокачественной опухолью. Дословно: «Злокачественная опухоль в организме требует удаления… В репертуарном театре давно завелась эта «опухоль»  – сомнительное право рабов презирать своего господина…»

Теперь «господин» под следствием вместе с четырьмя людьми, через которых осуществлялось его бюджетное финансирование, причем управляющий Малобродский арестован.

Казалось бы, можно испытывать удовлетворение.

Увы, автор этих строк – марксист, безнадёжно испорченный христианством. На мой взгляд, главная задача правосудия – всё-таки восстановление справедливости, а не личная месть.

В чем обвиняются Серебренников с Малобродским, а также Юрий Итин (еще один его бывший директор), бухгалтер Нина Масляева и Софья Апфельбаум, когда-то возглавлявшая департамент в Министерстве культуры РФ?

В том, что из 214 млн рублей, выделенных государством на творческие самовыражения К. Серебренникова, 68 млн. не были использованы по назначению, поскольку их мошенническим образом расхитили.

Причем речь идет не о ГБУК «Театр имени Гоголя», а о предыдущей конторе того же «художественного руководителя», АНО «Седьмая студия»

Вы внимательно прочитали?

Теперь главный вопрос.

Представьте, что бюджетные деньги не прикарманены через подставные фирмы и левые контракты (как утверждает следствие). Адресат за них расписался и честно (копейка в копейку) потратил ещё на пару – тройку своих высокохудожественных произведений.

В дополнение к «Голой пионерке» поставил «Голую октябрёнку».

Или: есть у него «Машина Мюллера» («спектакль, полный откровенных диалогов и совершенно голых людей, не покидающих сцену все два часа»)  – а появилась бы на радость благодарным налогоплательщикам ещё такая же «Машина Бормана» или «Машина Шелленберга».

Это было бы лучше?

А, может, как раз наоборот? Наименьшее зло – чтобы все деньги, выделяемые на «современное искусство», по дороге расхищались бухгалтерами, экспедиторами, кем угодно, хоть уборщицами, но от самих произведений Бог миловал. Тогда ущерб ограничится финансовыми потерями казны, без тех последствий для театральной профессии и нравственного здоровья общества, которые мы сегодня имеем.

Адвокаты обвиняемых могли бы сослаться на ст. 39 УК и оправдывать увод денег в фирму-однодневку тем, что от их честного использования было бы только хуже, то есть причиненный вред меньше предотвращенного.

Впрочем, не настаиваю. Я всё-таки не юрист, а историк. Именно в качестве историка предлагаю экскурс в недавнее прошлое с источниками в руках. Откуда псевдоподии растут.

Театральная касса – вроде бы помещение, в котором продают билеты. И деньги, полученные от зрителей, аккуратно складывают в ящик, чтобы потом потратить на зарплаты актерам и декорации к новому представлению. Почему же мы всё время говорим о госбюджете?

Открою страшную тайну: государственное финансирование театра (и искусства вообще) вовсе не обязательно. Оно утвердилось в нашей стране в определенных исторических обстоятельствах, причем казенные деньги выделялись не на развлечения и самовыражения (развлекаться, развлекать, тем более, самовыражаться лучше всё-таки за собственный счёт), а на «высокую просветительную миссию» (В.И. Немирович-Данченко).

Перед нами своего рода общественный договор.

После 1991 г. эта организационно-финансовая модель, как ни странно, устояла. Более того. В Москве освобождение личной инициативы (творческой и предпринимательской) выразилось в том, что государственных театров стало в три раза больше. На протяжении 90-х владения Мельпомены оставались оазисом профессиональной и нравственной нормы. Это, конечно, раздражало «реформаторов». Они требовали скорее разогнать «берендеево царство» репертуарных театров как пережиток советского тоталитаризма и перевести отрасль на рельсы коммерческой антрепризы. Но встретили жёсткое сопротивление профессионального сообщества. И поскольку были людьми неглупыми (сами получили не «болонское», а вполне «тоталитарное» образование), задались вопросом: а зачем, собственно, штурмовать здание в лоб – как «пропойца Мишка» в непристойной версии сказки про Терем-теремок – если можно овладеть им изнутри и поставить готовую инфраструктуру себе на службу?

Это будет намного забавнее: глумиться над ватниками и совками с их замшелыми ценностями, вроде литературной классики или памяти о Великой Отечественной войне, за их же собственной счёт.

У меня в руках брошюра, украшенная символикой Европейского Сообщества и Британского Совета. Она была издана в 1999 г. «силами ассоциации “Золотая маска” для просвещения отсталой России. На обложке английское слово на букву «f» оставили без перевода. А внутри все старательно переведено, включая тошнотворные описания половых актов, причем возраст несовершеннолетнего участника, который «принимается сосать член», оговорен отдельно. И отдельно обращение к читателям: «Это то, что случится с театром завтра. Это молодые драматурги сегодня пишут зрителям будущего. МЕСТО: Россия, Европа, весь мир. ВРЕМЯ: Сегодня и сейчас, а главное – завтра в ХХI веке» (Шоппинг & f….ng. М, Новая пьеса, 1999).

То есть, хотите, не хотите, дорогие земляне (и россияне в частности), но завтра в ХХI веке с вами и вашими детьми будет то, что мы вам прописали.

Ни к театральному, ни к какому–либо еще искусству это отношения не имеет. Ради чего проводится партийно-идеологическая работа с населением? Целей никто не скрывает. «Деконструкция» норм, ценностей и традиционных связей между людьми, тотальное обессмысливание жизни и обращение homo sapiens в атомизированную биомассу. В чём, собственно, и состоит пресловутая глобализация.

В нашем конкретном случае к ее обслуживанию додумались пристягнуть репертуарный театр.

Вот настоящая афера. Всем аферам афера. В условия общественного договора вместо «просветительной миссии» подрисовываем член, а госфинансирование оставляем, как ни в чём не бывало. Мавроди и Сорос отдыхают.

         И госфинансирование на таких условиях предоставили. Программа из ЕС-овской брошюрки была принята к исполнению должностными лицами РФ, а затем и верхушкой театрального сообщества. Это, опять же, не художественное и не коммерческое, а сугубо политическое решение.

         Его реализации способствовало то, что деятели искусства, которые пытались (и до сих пор пытаются) противостоять, остались в плену представлений из 90-х годов – что наше искусство заедают «рынок» и «коммерция».

Для полной ясности уточняю: то, что завещали «молодые драматурги зрителям будущего» – не эротика и даже не похабщина в традиционном смысле. Непристойные частушки могут быть уморительно смешными, а эротика в искусстве не только уместна, но даже необходима (если сюжет к тому располагает). Здесь же любые отношения между людьми, в том числе сексуальные, представляются, в лучшем случае, скучно бессмысленными, а обычно омерзительными. Эротический эффект примерно такой же, как от больного дяденьки, который прячется в кустах, чтобы пугать школьниц содержимым расстегнутой ширинки.

         И не смешно ведь тоже совершенно.

         Соответственно, аудитория подобного «искусства» весьма ограничена в любой стране, будь то США, Германия или Россия. На чисто коммерческой основе оно не выживает и распространяться может только за счёт бюджета.

         Гражданин без специального образования начинал 15 лет назад свою стремительную столичную карьеру в качестве режиссера как раз с постановки «молодого драматурга» из вышеупомянутой брошюрки, Марка Равехилла. Рецензенты с удовлетворением отмечали, что режиссер «не стесняется, наоборот – заставляет артистов отчетливо артикулировать каждое бранное слово, каждый нецензурный звук… Сексуальный акт с трупом – это задачка не для бездарных и слабонервных. Серебренников справляется с ней блестяще» и т.д. Это цитаты из положительных рецензий. А других с определенного момента и быть не могло. Во всяком случае, в общедоступных СМИ.

Когда наш герой поздравлял ветеранов с 60-летием Победы «Голой пионеркой», охват медийного пространства рекламными отзывами был практически 100 %, как в советское время при постановке спектаклей по произведениям Л.И. Брежнева.

Но ведь дело не лично в Серебренникове. Глобализация вообще не предусматривает личностей. Имя им легион, потому что их много. Деятели «современного искусства» так же неотличимы друг от друга, как политические лидеры Объединенной Европы. Вы можете заменить «культовую» фамилию в афише на другую, и никто не заметит.

«Перед зрителями стоял стройный ряд молодых артистов со спущенными штанами»; «один из актёров отыгрывал сцену полностью голым, надев на причинное место носок»; «можно обнаружить живых людей из плоти и крови (а также пота, мочи и спермы, без этого не обходится)»; «один из актеров мочится прямо на сцене в стакан, который любезно поддерживает молодая актриса»; «не то Верочка, не то кто-то другой занялся мастурбацией»; «временами на сцену выставляли бутафорских собачек. Они сношались» и т.д., и т.п. – попробуйте без помощи поисковых систем догадаться, о какой неповторимой режиссерской индивидуальности идет речь в каждом конкретном случае. Их постановки сливаются в бесконечно однообразный «постдраматический» (как они сами выражаются) балаган. В грязевой поток, откуда время от времени всплывают названия классических произведений, послуживших материалом для подзаборно-тупого издевательства («Князь Тьмышкин писает в воду. Моча у князя такая же чистая, как его душа”)

Нельзя отказать людям, которым это всё нравится, в праве удовлетворять свои специфические потребности. Вообще я, кажется, намного более привержен идеалам свободы, чем те, у кого это слово вынесено на вывеску. Малобродского, которого наблюдал в театре Гоголя, я не стал бы держать за решёткой. И его патрона арестовывать не стал бы. И запрещать, по моему мнению, ничего не нужно, кроме того, что и так запрещено УК.

Торжественно провозглашаю: если бы наши «культовые режиссеры» в честной конкуренции со стриптиз-холлами показали хороший коммерческий результат, то дай им бог Приап здоровья и долгих лет жизни.

Но причем тут казённые деньги?

По подсчётам В.В. Путина, творчество одного только Серебренникова обошлось бюджетам разного уровня в миллиард рублей.

Горячий привет всем тем, кому за это время в здоровье как раз отказали: не предоставили бесплатной медицинской помощи, потому что у государства не нашлось лишних денег.

         Нынешнее уголовное дело никак не соприкасается с этой вопиющей несправедливостью, главные вопросы вынесены за рамки, а крайними назначены бухгалтеры и администраторы.

Возьмем самую из них высокопоставленную (на тот момент, который рассматривается следствием). Софья Апфельбаум. Возглавляя в Министерстве культуры профильный Департамент государственной поддержки искусства и народного творчества, выделила АНО «Седьмая студия» миллионы на осуществление некоего «проекта «Платформа». Но как могла не выделить, если на сей предмет существовало специальное Постановление Правительства Российской Федерации от 28.12.2011 г. N 1191? И ее непосредственный начальник, тогдашний министр культуры А.А. Авдеев лично окормлял открытие этого самого «проекта», обещал «автору и идеологу» свою помощь и еще отдельно отмечал, что государство перед «современным искусством» в долгу.

Ясно, что никаких откатов она с выделенных денег иметь не могла, потому что вопрос решался не на уровне департамента. И что она как директор должна была сделать в сложившейся ситуации? Сказать своему политическому руководству: пошли вон, противные! Не стану подписывать – и всё. Наверное, я бы так и поступил. Поэтому не работаю ни в министерстве, ни в департаменте, ни в президентской администрации.

Апфельбаум из министерства все-таки уволилась и перешла на работу в один из тех театров, куда можно (и нужно) ходить с детьми. Там, в Российском Академическом Молодёжном к ней нет претензий ни у художественного руководителя, ни у трудового коллектива. Наоборот. Все дружно на её стороне.

Если мы её сейчас осудим, то кого накажем? Женщину, заведомо не представляющую никакой общественной опасности? РАМТ?

И ради какой такой справедливости это нужно делать, если фуршет за казенный счёт продолжается? В 2014 г. я опубликовал в «Известиях» фельетон «Золотая Моська». На национальную театральную премию РФ тогда были номинированы Богомолов, Волкострелов, Жолдак, Серебренников, и это представлялось не совсем адекватным. Три года Министерство культуры приводило свою премию в порядок. И вот свежий список номинантов. Богомолов, Волкострелов, Серебренников три раза.

Правда, украинский культуртрегер Жолдак временно отдыхает от российских почестей, но его достойно заменили М. Угаров из Театра.док и Ф. Григорьян: кто хочет, может сам посмотреть по ссылочке, чем последний знаменит, а то меня уличат в унылом однообразии.

18 ноября Большой театр РФ начинает продажу билетов на балет «Нуреев». Раньше балеты ставили балетмейстеры, и вроде, неплохо получалось. Сейчас считается, что беспартийные танцы нельзя пускать на самотёк, им нужно идейное направление, то есть в помощь балетмейстеру ещё комиссар, сорри, режиссер …

Догадайтесь, кто. Подсказываю. Заголовок рецензии на предпремьерный показ: “Кто удумал показать в Большом голую ж… Нуреева.” «Они умудрились вот эту скандальную и всем известную фотографию с членом…, а точнее, право на ее использование, купить за бешеные деньги, чуть не за триста тысяч долларов!»

Не арестовать ли по такому случаю в Большом театре кассира и бухгалтера?

Можно ещё билетершу за то, что не пустила в партер опоздавших зрителей, лишив их возможности встречи с прекрасным.

Автор: Илья Смирнов

Смирнов Илья (1958), автор книг по истории русского рока и не только. Беспартийный марксист. Поддерживал перестроечное «демократическое движение» до того момента, когда в нем обозначился курс на развал СССР