Рубрики
Прогнозы Статьи

Зеленые стены, или как спасти мир, не прибегая к традиционным способам

Необходимое предуведомление

Истоки концепции «пределов роста» уходят в глубокую древность, но в Европе её более или менее полно сформулировал английский учёный Томас Мальтус в 1798 году в работе «Очерк о законе народонаселения». Коротко суть работы можно изложить так: рост населения значительно опережает производство продовольствия, поэтому в будущем человечеству неизбежно грозит на выбор или самоистребление в войнах, или тотальный голод – который тоже приведёт к самоистреблению. Учение, получившее название «мальтузианство», было популярно среди современников – достаточно сказать, что среди мальтузианцев числился Чарльз Дарвин, – и, сильно видоизменившись под влиянием вновь обретённых знаний и теорий, просуществовало до наших дней. Современные мальтузианцы выступают, прежде всего, за ограничение рождаемости в слаборазвитых странах.

Сам термин «пределы роста» родился из названия знаменитого доклада Римскому клубу – международной общественной организации, созданной в 1968-м году итальянским учёным и научным менеджером Аурелио Печчеи. В заслугу Римскому клубу стоит поставить возникновение такого направления исследований, как глобальное моделирование и построение компьютерных моделей общественных процессов. Доклад исследовательской группы Денниса Медоуза «Пределы роста» был опубликован в 1972-м году и содержал следующие основные тезисы: мир столкнулся с проблемами, на которые не знает, как реагировать. Это

1. стремительная индустриализация,

 

2. рост численности населения,

 

3. снижение удельного веса сельскохозяйственного производства,

 

4. исчерпание невозобновляемых ресурсов,

 

5. деградация окружающей среды.

Как видим, перед нами несколько расширенная и детализированная теория Томаса Мальтуса. Что характерно, и выводы авторы доклада делают те же – необходим контроль численности населения, дабы выйти на «нулевой прирост» и тем самым не разбалансировать биосферу планеты окончательно.

Доклад со временем дорабатывался, и последняя его версия, «Пределы роста – 30 лет спустя» содержит крайне неутешительный вывод: если в начале 70-х годов ещё можно было плавно притормозить развитие промышленности и численности населения и выйти на «нулевой рост», то сегодня все пределы остались позади. А, следовательно, нас ждёт неминуемое падение в бездну, коллапс всей биосферы с деградацией урбанистической и промышленной инфраструктур… Как скоро это произойдёт? Авторы не дают прямого ответа, но можно догадаться, что рубеж 2050-го года наша цивилизация, может быть, и достигнет, а вот 2100-й переживёт вряд ли.

Примерно в этой же парадигме выдержана концепция «золотого миллиарда». Суть её в том, что достаточный доступ к предметам потребления и прочим благам может иметь небольшая часть населения планеты – остальные же должны довольствоваться малым или даже исчезающее малым. Такое положение вещей будет поддерживаться как благодаря экономическим уловкам, так и с помощью грубой военной силы.

Существуют также различные концепции добровольного ограничения рождаемости и потребления – от религиозно-этических до неокоммунистических. Но, как известно из истории, ставка на массовое добровольчество приводила к успеху только на очень коротких дистанциях – далее всегда приходилось прибегать либо к принуждению, либо к стимулированию.

В завершение вступления заметим, что многочисленные эксперименты по глобальному моделированию дают примерно один результат: если при современных технологиях сегодняшний уровень потребления в США распространить хотя бы на четверть населения Земли, её биосфера необратимо деградирует менее, чем за год (или, по самым оптимистическим подсчётам, за пять лет).

* * *

Итак, при ближайшем рассмотрении всё упирается не столько в рост населения, сколько в рост потребления материальных благ. При этом потребление является основным стимулом развития и текущего функционирования производства, при участии которого, в свою очередь, и происходит последующее распределение этих благ. То есть в индустриальную и постиндустриальную эру производство исполняет двоякую роль: создание материальных предметов и создание прав на их приобретение. Похоже, что это единственная модель, длительно функционирующая в самоподдерживающемся режиме; все попытки развести эти функции (военный коммунизм, «трудовые лагеря» Рузвельта, труд заключённых и т.п.) сильно ограничивались либо временем, либо пространством. Наличие же положительной обратной связи между потреблением и производством приводит к наращиванию обоих даже сверх всяких потребностей человека и общества в целом.

Таким образом, попытки каким-то способом ограничить потребление автоматически приведут не только к уменьшению производства предметов потребления, но и к сужению прав на приобретение любых предметов – как и излишних, навязанных рекламой или обычаями среды, так и самых насущных, – а это уже чревато серьёзными социальными катаклизмами. Опять же можно попробовать создать два рода прав приобретения – «на насущное» и «на излишества» (недавний исторический аналог – советские рубли и «чеки Внешпосылторга»), но и здесь опыт подсказывает, что человек будет стремиться к излишествам, даже отказывая себе в необходимом. Увы, этим простым ходом проблему сверхпотребления в масштабах общества не решить.

То же самое можно сказать и о попытках рационально нормализовать производство. Да, теоретически можно представить себе ситуацию, когда при планировании учитываются потребительские нужды буквально каждого человека – так, чтобы он получал всё достаточное, но категорически (от слова «совсем») не мог дотянуться до ненужного. Якобы году к 2020 вычислительные мощности смогут обеспечивать это буквально в режиме он-лайн. Увы, и этот путь кажется нам тупиковым, поскольку тоже подразумевает либо тотальное перевоспитание, либо тотальный контроль и принуждение, – что, как уже было сказано, рано или поздно приведёт к социальному взрыву…

Получается, что всё безнадёжно? Мы не можем остановить рост производства, чтобы не дестабилизировать общество. По тем же причинам мы не можем ограничивать потребление; меры по ограничению рождаемости оказываются эффективны только для образованных и культурных слоёв населения, в целом же человечество продолжает расти, и рост этот ускоряется (хотя и не по экспоненте, но от этого не легче). Ресурсы планеты конечны, и какая разница, что сколлапсирует раньше: производство продовольствия, энергетика, переработка мусора, наличие пресной воды или самоочищение океана? Список произвольный, и вы можете дополнить его по своему вкусу.

Пробежимся по этим пунктам.

Продовольствия сейчас производится достаточно для всех жителей планеты – но распределение его настолько неравномерно, что в одних странах 70 процентов продуктов выбрасывается, а в других тех же 70-и процентов не хватает для полноценного питания. Все попытки как-то перераспределить излишки административным путём проваливаются – вернее, они лишь немного препятствуют ещё большей поляризации потребления продовольствия, ведь бедные страны его продают, потому что кроме продовольствия им продавать нечего.

С энергетикой более или менее стабильная ситуация хотя бы потому, что запасы горючих ископаемых оказались куда большими, чем это представлялось совсем недавно; однако же и расход их растёт. Так и не понятно до конца, влияют ли выбросы продуктов сгорания на климат; скорее всего, пока ещё не влияют. Тем не менее, суммарный выброс того же углекислого газа уже заметно превосходит способность лесов, болот и океанов поглощать его, так что антропогенное нарастание парникового эффекта в будущем не исключено. Вкупе с циклическим повышением активности Солнца это может принести нам ряд очень неприятных сюрпризов. Но главное – это то, что даже самая чистая и безвыбросная энергетика неизбежно ведёт к загрязнению биосферы, от которого принципиально невозможно защититься – к загрязнению тепловому. Да, для того, чтобы оно стало заметным, производство энергии на Земле должно примерно на порядок превышать сегодняшнее. Но с нынешними темпами развития это может произойти быстрее, чем кажется.

Производство мусора по росту физического объёма превосходит все остальные производства и уже становится одной из самых реальных угроз как для среды обитания собственно человека, так и для биосферы в целом. Причём избавляться от мусора крайне затратно и в денежном, и в энергетическим плане. Тем более что вся философия производства и потребления подразумевает максимально быстрый переход в категорию мусора всё большего количества вещей, ещё вполне годных к применению – и эта тенденция нарастает.

С пресной водой ситуация не менее сложная. Жителям промышленных стран её требуется год от года всё больше и больше, в то время как источники не пополняются. Да, современные технологические методы позволяют производить пресной воды столько, сколько нужно – однако для этого требуется энергия, а также это увеличивает количество отходов (хотя бы потому, что дорогая опреснённая вода продаётся в пластиковой таре).

Океан, казавшийся нам неисчерпаемым источником воды, пищи, кислорода, а также великим выравнивателем климата, вдруг оказался просто тонкой водяной плёночкой на поверхности каменного шара. Пищевые ресурсы его неожиданно оказались весьма ограниченными; при небольшом подъёме температуры он внезапно перестаёт выделять кислород, а принимается испускать растворённую углекислоту и продуцируемый гнилостными бактериями метан; наконец, именно из-за небольших изменений течений атмосфера начинает сходить с ума, обрушивая на нас ураганы, засухи и наводнения. И мусор, мусор, который уже образовывает плавучие острова, сравнимые по площади с Новой Зеландией…

Заметим, что при этом максимальное наше внимание привлекают к полумифическому «антропогенному глобальному потеплению» и призывают бороться с выбросом парниковых газов, причём не всех, а только углекислого. Если учесть, что в парниковом балансе атмосферы углекислый газ находится на третьем месте с жалкими 2% влияния, пропуская вперёд себя водяной пар с 94% и метан с 4% – то становится ясно, что нас опять кидают. Цель этого действа достаточно ясна: силами общественности снизить рост производства в индустриальных странах. Однако, как мне кажется, даже при таком чудовищном PR-давлении, результаты оказываются мизерными.

Между тем, параллельно с материальным потреблением существует и развивается совершенно непомерными темпами другая сфера потребления, нематериальная, которая требует на порядки меньше затрат энергии и других ресурсов, и точно так же на порядки меньше нагружает биосферу. Пока что это ограничивается зрелищами и видеоиграми, но…

но об этом мы поговорим в следующейчасти

Автор: Андрей Лазарчук

Обсуждение закрыто.