Северо-Американский Рейх

Гуманитарии сравнивают его с Лордом Волдемортом, главным злодеем поттерианы, а менее образованные и более эмоциональные личности предпочитают сопоставления с реальными историческими «злодеями». Так однажды в небе над Калифорнией во время ежегодного Парада роз в Пасадене появились надписи «Трамп — фашистский диктатор», «Трамп отвратителен», «Кто угодно, но не Трамп», изготовленные при помощи нескольких самолетов. Это самый излюбленный прием противников Трампа — обвиняя его в фашизме и расизме, непременно сравнить, например, с Адольфом Гитлером или еще с кем-нибудь, выбирая фигуру из прошлого, которую бы, с одной стороны, знали все, а с другой — непременно презирали.

Многие оппоненты, анализируя речи Трампа, называют его современным фашистом, проводя аналогии с воззрениями Гитлера и Муссолини, чему отчасти содействовало и заявление бывшей жены кандидата в президенты, что тот якобы имел привычку держать сборник речей Гитлера на своем прикроватном столике ¹. Но и без «бывших жен» в Штатах много невротиков и просто тех, кому собственные фобии и коллективные фантазии заменяют разум. В итоге «Telegraph» опубликовал викторину под названием «Угадай, кто это сказал: Адольф Гитлер или Дональд Трамп?» ², а на обложке «Philadelphia Daily News» Трамп был изображен поднявшим руку в приветствии, подобному фашистскому салюту, под заголовком «Новый фюрер» ³.

Впрочем, находятся и те, кто предостерегает избирателей от поверхностных сравнений, как, например, Роберт Пакстон (Robert Paxton), автор книги «Анатомия фашизма» (The Anatomy of Fascism), заметивший в интервью Foreign Policy, что уподобляющие Трампа Гитлеру или Муссолини, вероятно, весьма мало знают о них. «Конечно, — замечает Пакстон, — Трамп прекрасно имитирует внешнее поведение этих людей, потому что все они были настроены враждебно по отношению к иностранцам; они все проводили агрессивную внешнюю политику. — Это внешняя похожесть, лежащая на поверхности. Но Трамп не отважится на то, чтобы загнать всех американских подростков в «Гитлерюгенд» или в «Клуб волков» Муссолини. Ведь это сделает его крайне непопулярным» ⁴.

Однако, вопреки беспрецедентной кампании по дискредитации, в том числе и при сравнении его с Гитлером, Трамп одерживает серию побед на праймериз. Примечательно также, что кандидат в президенты имеет германские корни, что вызвало ряд публикаций не только в Штатах, но и Европе, включая Британию ⁵. Дело в том, что дедушка и бабушка Трампа со стороны отца были немецкими иммигрантами, прибыв в Новый Свет в 1885 году и получил здесь гражданство в 1892 году. Также стоит отметить, что немецкие корни имелись не только у кандидата в президенты, но и у некоторых глав Белого дома: 31-го президента США (1929 —1933) от Республиканской партии Гувера, и 34-го президента (1953 — 1961) от той же партии — Эйзенхауэра.

Не только «корни» политиков регионального и федерального уровней, но и сам «ландшафт» Штатов — в экономическом и культурном значении — связан с Германией. Вот на карте мы находим Фредериксберг, расположенный в северной части Вирджинии, на реке Раппаханнок, почти на равном расстоянии от Ричмонда и от Вашингтона, где в 1714 году расположились переселенцы из Германии; затем Фредериксбург (в немецком варианте Фридрисхбург), основанный в 1846 году главой «Общества по охране немецких иммигрантов в Техасе», заселявшийся в основном интеллигенцией, бежавшей из Германии после революции 1848 года; найдем мы также город Бисмарк (Bismarck), столицу штата Северная Дакота. И топонимика дает еще множество примеров присутствия в Штатах Германии. В итоге не удивляет появление так называемой Мюленбергской легенды, согласно которой Палата представителей в 1794 году лишь небольшим большинством голосов проголосовала против назначения немецкого официальным языком Соединенных Штатов ⁶.

В итоге почти 50 млн. американцев имеют немецкие корни, сформировав в Новом Свете самую многочисленную этническую группу. Правда, на немецком языке засвидетельствовать это смогут лишь полтора миллиона человек (данные 2000 года), но также стоит отметить, что немецкий занимает срединное место в десятке наиболее распространенных языков в стране.

Начало немецкому переселению положили в XVII–XVIII веках переселенцы из Западной и Южной Германии, преимущественно протестанты из числа меннонитов, амишей и братства Моравской церкви. В 1670-е годы агитацией переселения занимался квакер Уильям Пенн (William Penn), решивший основать собственную колонию в Пенсильвании ⁷. Тогда же он, исповедовавший идею гармонии между единоверцами, основал и Филадельфию, «город братской любви». А в 1683 году меннониты из Крефельда основали Джермантаун (сегодня это городской район Филадельфии), затем поселения с таким же названием появились в Миннесоте и Мэриленде. С 1710 года немецкоязычная община Пенсильвании пополнилась поселенцами из Пфальца, Бадена, Вюртемберга и Рейнланда, в 1727−1775 годах в Филадельфию прибыло примерно 65 000 немецких мигрантов, а во время войны за независимость США (1775−1783) к ним присоединились 5000 гессенских наемников, воевавших на стороне Великобритании, но вскоре пожелавших остаться в Новом Свете. В итоге к 1790 году 40% общего населения Пенсильвании были немцами, а в некоторых графствах их число достигало и 80%.

В 1832−1833 учебном году Уильям Рассел, секретарь Йельского университета, совместно с Альфонсо Тафтом и другими единомышленниками организовали тайное братство, которое, по одной из версий, было аналогично тому, что он нашел в Германии, где учился в течение некоторого времени. Далее репликация будет только усиливаться, и вскоре возникает желание использовать Гегеля для поднятия общего уровня мышления сограждан, что и происходит в 1866 году в Сент-Луисском университете (основан 16 ноября 1818 года). Главной целью представителей Сент-Луисской компании ученых был перевод трудов Гегеля и распространение его философских идей на территории Америки, и с этой же школой связан выход в 1867 году первого в Америке философского журнала — «Журнала спекулятивных наук» (The Journal of Speculative Philosophy), одной из задач которого, как говорилось в обращении к читателю, являлось «поднятие уровня американского мышления». Среди публикуемых в журнале авторов замечен был Ч. С. Пирс, напечатавший здесь статьи и предложивший затем созвучный этой школе труд — по «спекулятивной грамматике», разрабатывающий при этом учение находящееся, по его замыслу, в тесном соседстве с гегелевским абсолютным идеализмом — прагматизм (прагматицизм).

Для других, например, для Джона Дьюи, местом притяжения стал недавно открывшийся Университет Джона Хопкинса, известный своими новаторскими идеями в области образования, учитывающий в подготовке кадров немецкую систему. На кафедре философии здесь работали Гренвил Стэнли Холл, Чарльз Сандерс Пирс и Джордж Сильвестр Моррис. Именно здесь Дьюи и защитил диссертацию по эмпирической психологии Канта, Моррис, в свою очередь, защищал диссертацию в Берлинском университете, слушая лекции Адольфа Тределенберга и Германа Ульриха, позже распространяя плоды германской мысли посредством различных переводов ⁸, Холл был первым американским студентом, получившим ученую степень у Вильгельма Вундта в Лейпцигском университете и по возвращении домой преподававшим экспериментальную психологию, не отступая от установок своего наставника. Покинув Университет Хопкинса, поскольку единственное место профессора на кафедре философии получил доктор Холл, Моррис перешел на кафедру философии Мичиганского университета, где в 1884 году к нему присоединился и Дьюи, в течение десяти лет погрузившийся в гегелевскую философию, штудируя работы британского неогегельянца Томаса Хилла Грина. Постепенно творческое наследие Старого Света было освоено всеми, кто причислял себя к философскому сообществу.

К этому времени, помимо Пенсильвании, потомки немцев осели в штатах Мэриленд, Виргиния, Западная Виргиния, Северная Каролина, Индиана, Иллинойс, Огайо и около 1900 года они создали самую крупную и лучше всех организованную иностранную диаспору во всех Штатах, члены которой издавали свои журналы и газеты, принимая активное участие в культурной жизни. К ним здесь относились со снисходительным одобрением, хвалили за бережливость, аккуратность, хозяйственность, умеренность, за склонность к земледелию, ценя их и за то, что они белые и протестанты, англосаксы. Германия «прижилась» в Штатах не только физически, но и метафизически. Выходцы из Германии чувствовали себя здесь, как дома, а родившиеся в Штатах столь же комфортно чувствовали себя в умопостигаемом мире, создаваемом германскими философами.

Впрочем, возникали и недоразумения. Например, объявление войны Германии (в 1917 году) вызвало волну антинемецкой истерии и открытой враждебности по отношению ко всему немецкому. Штаты охватила шпиономания, немцы получили презрительное прозвище «Huns» («гунны»). Президент Вильсон подписал законопроект, ограничивавший распространение немецкоязычной прессы, практически в каждом штате немецкий язык был объявлен вне закона, повсюду жглись немецкие книги. Кроме школ, немецкий язык был запрещен также в церквях, и несколько лютеранских пасторов патриоты высекли кнутами за чтение проповедей на родном языке. Театры очищали от «культурного яда Кайзера», репертуар менялся за счет итальянских и французских пьес и опер. Американское Общество Обороны вело активную кампанию за смену немецких названий городов, улиц, парков и школ на названия бельгийских и французских населенных пунктов, разрушенных в ходе войны. В этих условиях многие американцы немецкого происхождения американизировали свои немецкие имена, и переименования коснулись даже названий пород собак и болезней.

Затем все успокоились, и фобии сменились филией. В 1933 году, по инициативе президента Новой школы Элвина Джонсона, был основан Университет в изгнании, на основе которого появилась «Новая школа социальных исследований» (New School for Social Research). Задачей этого университета стало спасение и трудоустройство в Штатах интеллектуалов, преследуемых в Европе по национальным или политическим мотивам. В итоге около 180 ученых нашли здесь для себя новое место работы. Среди них Герберт Маркузе, который после прихода к власти нацистов уехал в Женеву, а затем эмигрировал в Штаты.

Стоит отметить, что в октябре 1940 года правительство США получило доказательства о наличии в стране отделений нацистской партии, проводивших среди американских граждан немецкого происхождения подрывную деятельность. После начала войны с Германией в США насчитывалось 264 тысячи подданных рейха, которым ввели ограничения на передвижения и на право иметь оружие, радиоприемники, фотоаппараты, передатчики, а 7 тысяч из них были интернированы.

Соответствующие органы в Германии задолго до этого создали службу, объединявшую деятельность как правительственных и партийных учреждений, так и формально независимых частных институтов, агентств и служб, как официальные дипломатические и консульские представительства, так и туризм, культурный обмен. На территории Штатов ими были созданы четыре округа, лидеры которых формально регулировали деятельность только немецких граждан, фактически же ведя работу среди всего немецкого населения США. Еще в августе 1933 года здесь возникла ассоциация «Друзья новой Германии», позже преобразованная в Германо-американский Бунд. Особые группы Бунда представляли военизированные отряды — штурмовиков, имевших вооружение и форму, лагеря для тренировки, именуемые немецкими поселениями, клубами. Также центром распространения арийской идеологии были и воскресные школы. Все это, вкупе с такими организациями, как «Серебряные рубашки», «Христианский фронт», «Рыцари белой камелии», имевшими тесные связи с германской агентурой, составляли в Штатах «пятую колонну» Третьего Рейха.

Возвращаясь к новой волне эмиграции, в частности, к Герберту Маркузе, отметим, что во время Второй мировой войны он работал в информационных органах американской разведки, после 1945 года уже в Германии в качестве эксперта по денацификации занимаясь выяснением кого можно считать нацистом по убеждению, нацистом ради карьеры или же нацистом, ставшим таковым по принципу «все вступали и я вступал». В период «холодной войны» Маркузе работает в советологическом центре — в Институте России в Колумбийском университете, позже перешел в аналогичный институт в Гарварде. С 1954 по 1965 год он вел курс философии в Университете Брандейса в Нью-Йорке, создавая самые важные свои работы: «Эрос и цивилизация» (1955), «Советский марксизм» (1958) и «Одномерный человек». В 1965-1970 годы Маркузе занимал кафедру философии в Университете Калифорнии в Сан-Диего, выступая наставником для левацки настроенных студентов, поддерживая их протесты.

Также среди прибывших в Штаты немецких иммигрантов оказался и Лео Штраус, покинувший Германию в 1932 году. Сперва он уехал в Париж, затем в Великобританию, а уже оттуда отправился искать счастья в Новый Свет. Здесь он получил место в «Новой школе социальных исследований», затем был профессором в Чикагском университете, преподавал в Клермонте (Калифорния) и в Аннаполисе, в колледже св. Иоанна. Он прожил в США полжизни (гражданство Штатов Штраус получил в 1944), и его основные работы, оказавшие значительное влияние на американскую политическую мысль, написаны по-английски. Именно у него в Чикаго успел прослушать два курса Пол Вулфовиц, что дало основание некоторым сторонним наблюдателям причислить Лео Штрауса к наставникам неоконов. В итоге появляется книга Энн Нортон «Лео Штраус и политика американской империи» ⁹, в Лос-Анджелесе и в Нью-Йорке в 2003 году ставится антивоенный спектакль, подготовленный известным своими левацкими симпатиями голливудским актером Тимом Роббинсом (Timothy Francis «Tim» Robbins), где для указания главного наставника злодеев над сценой нависает лицо Лео Штрауса. Воодушевленный успехом (с одной стороны, консервативные газеты метали молнии, обзывая автора коммунистом, с другой стороны, на представление приезжали люди за тысячу миль, и на плече Тима Роббинса рыдал солдат, а журналисты, вернувшиеся из Ирака, благодарили его за то, что он высказался против засилья цензуры) на основе спектакля Тим Роббинс делает фильм (Embedded) и посылает его на Венецианский фестиваль. Здесь он еще сильнее бичует американскую действительность, критикует войну в Ираке, называя его Гоморрой, значительную часть фильма посвятив связи политической практики администрации Буша с философскими идеями Лео Штрауса.

Таковы метаморфозы немецкого компонента в американском «плавильном тигле». Штаты получили из Германии ремесленников и ученых, художников и философов, по своим убеждениям либералов и консерваторов, революционеров и монархистов, милитаристов и пацифистов. Все они успешно адаптировались к местности, сживались с ландшафтом, становились американцами, сохраняя память о Германии. Они соответствовали той модели этнического развития, которая передается как названием пьесы британского журналиста и драматурга Израиля Зангуилла — «Плавильный котел», так и ее содержанием, где описывается, как в Штатах происходит слияние различных народов и их национальных культур, в результате чего формируется единая американская нация, так что главный герой пьесы, молодой иммигрант из России, глядя с корабля, прибывшего в Нью-Йорк, восклицает: «Америка — это созданный Богом величайший плавильный котел, в котором сплавляются все народы Европы… Немцы и французы, ирландцы и англичане, евреи и русские — все в этот тигель. Так Господь создает нацию американцев».

Но затем возобладала другая модель этнического развития — мультикультурализм, в основе которой политика, направленная на сохранение и развитие в стране культурных различий, с соответствующей теорией и идеологией, идущей в разрез с концепцией melting pot, «плавильного котла», где предполагалось слияние всех культур в одну. Теперь преобладающим стала установка на тотальную толерантность, что проявляется в требовании, в целях взаимного проникновения, обогащения и развития, сосуществования культур, и идеология мультикультурализма особенно поощряет включение в местное культурное поле элементов культур иммигрантов из стран «третьего мира», даже в ущерб местным коммунам. И хотя диктат политкорректности не позволяет открыто проявлять сомнение в универсальности и истинности новой идеологии, массы получают возможность выразить свое мнение опосредованно, поддерживая политиков, которые вслух говорят то, что другие думают, да помалкивают.

Трамп и оказался политиком, который представляет тот «сплав», который получился благодаря «плавильному котлу», но который не хочет утрачивать свои качества в угоду тем элементам, которые требуют себе особых преференций, желающим получать блага, но не всегда и не совсем способные их порождать. В то время как продукт «плавильного котла» — «сплав», мультикультурализм создает лишь «смесь», своего рода легко рассыпающуюся социальную субстанцию, цивилизационную «пыль».

И потому риторика Трампа дает апологетам мультикультурализма, как правило, фанатикам превратно понятого либерализма, сравнивать кандидата в президенты со всякого рода историческими злодеями, прежде всего с теми, кто стоял у истоков своеобразно трактуемого Третьего Рейха. Но Трамп представляет лишь тех американцев, которые уповают на такое «соединение Штатов», позволяющее поглощать для собственной выгоды хоть «Третий Рим», хоть «Третий Рейх». Так что Трамп не «ведет массы», не «управляет процессом», не будучи вождем, как и все современные политики, но он выражает то направление мысли, которое разделяет значительная часть американцев, уповающая на свободу и процветание, но боящаяся утраты власти над миром.